Остров Потерянных

Мэл вздыхала, с завистью глядя на то, как дети раскрывают свои мятые бумажные мешочки с подарками. Подарки были живыми, в мешочках детям дарили домашних любимцев – мерзких, конечно, как и все на этом острове. Кому-то доставались мурены в маленьких стеклянных баночках, дальние родственники Флотсам и Джетсам, служивших когда-то злодейке Урсуле, кому-то щенки гиен, гогочущие не менее громко, чем печально известные Шензи, Банзай и Эд, кому-то – царапающиеся очаровательные черные котята из последнего помета Люцифера. Дурно воспитанные получатели подарков громко вопили от восторга.

Чем дольше продолжалось веселье, тем мрачнее становилась Мэл, и она, глядя вниз, мысленно клялась, что в один прекрасный день покажет им всем, что значит быть по-настоящему злой. Когда она вырастет, то станет жаднее Матушки Готель, эгоистичнее сводных сестер Золушки, коварнее Джафара, лживее Урсулы.

И всем им покажет, что она такая же, как ее…

– Мама! – взвизгнула Мэл, когда на балкон упала тень от двух зловещих, торчащих вверх рогов, а вслед за тенью появилась и сама ее мать в развевающемся на ветру фиолетовом плаще.

– Что там происходит? – спросила мать своим низким, мелодичным, полным тайной угрозы голосом, глядя на хихикавших внизу на площади детей. Они с восторгом следили за совершенно отвратительным кукольным спектаклем, которым пугал их доктор Фасилье.

– Это праздник в честь дня рождения, – шмыгнула носом Мэл. – А меня на него не пригласили.

– Это правда? – спросила ее мать. Она наклонилась над плечом Мэл, и они обе уставились на принцессу с голубыми волосами, которая хихикала, сидя на изъеденной молью бархатной подушке, глядя на номер, который показывали сыновья Гастона, волосатые и красивые братья-близнецы Гастон-младший и Гастон Третий. Чтобы произвести впечатление на принцессу, они балансировали сейчас, ставя свои громадные, в тяжелых башмаках, ноги на лицо друг другу. Судя по хихиканью, их номер имел успех.

– Развлечения для сброда, – фыркнула мать. Мэл знала, что ее мать презирает любые праздники. Она презирала их почти так же сильно, как королей и королев, которые носятся со своими драгоценными отпрысками, как пухленьких маленьких фей, больше всего озабоченных фасоном своего платья, и мерзких принцев на их еще более омерзительных скакунах.

– Тем не менее Злая Королева и ее отвратительная детка вскоре пожалеют о своей гнусной выходке, – заявила мать.

А матерью Мэл была великая Малефисента, Повелительница Тьмы, самая могущественная и злобная волшебница в мире, самая грозная злодейка на всем белом свете.

Во всяком случае, была раньше самой грозной злодейкой.

Однажды ее мать в гневе наложила на принцессу заклятие.

Однажды гнев ее матери поставил на колени принца.

Однажды гнев ее матери погрузил в долгий сон целое королевство.

Однажды ее мать управляла всеми силами ада.

И в душе Мэл больше всего на свете желала стать, когда вырастет, такой же, как и она.

Малефисента подошла к краю балкона, откуда был виден весь остров и даже сверкающие вдали огни Аурадона. Здесь она выпрямилась во весь свой рост, и тут же сверкнула молния, прогремел гром, и с небес хлынул дождь. Конечно, это было просто удачным совпадением – ведь на острове не существовало магии.

Веселье прекратилось, собравшиеся на площади островитяне замерли от страха при виде своей предводительницы, с гневом смотрящей на них сверху вниз.

– Праздник окончен! – крикнула Малефисента. – А теперь брысь отсюда, разбегайтесь, катитесь прочь, вы, блохи! А ты, Злая Королева, и ты, ее дочь! Слушайте меня! Отныне вы мертвы для всего острова! Вас больше нет, вы не существуете! Вы ничто! Убирайтесь и больше не показывайтесь никому на глаза! А не то!..

Так же быстро, как собралась на площади, толпа разбежалась под пристальными взглядами грозных, похожих на диких кабанов, охранников Малефисенты в низко надвинутых на глаза пилотских шлемах. Мэл в последний раз взглянула на принцессу с голубыми волосами, с ужасом смотревшую наверх. В следующую секунду принцессу утащила за собой ее перепуганная мать.

Мэл торжествующе сверкнула глазами, ее черное сердце ликовало от того, как много зла, оказывается, можно причинить, мстя за свою обиду.

Десять ужасных лет спустя…

Глава 1 Это история о злой колдунье…

«Зеркало, открой секрет, кто красой затмил весь свет?»

Злая Королева («Белоснежка»)

«Это, должно быть, сон, – сказала самой себе Мэл. – Этого не может быть на самом деле». Она сидела у берега красивого озера, на каменных плитах древнего разрушенного храма и ела сочную ароматную клубнику. Озеро окружал пышный зеленый лес, у ее ног мирно плескалась вода. Воздух казался сладким и свежим.

– Где я? – вслух спросила Мэл, потянувшись за лежащей перед ней тяжелой кистью винограда.

– Почему не может быть? – ответил сидевший рядом с Мэл юноша. – Ты уже несколько дней находишься в Аурадоне, а это Волшебное озеро.

Пока юноша не заговорил, Мэл его не замечала, но теперь заметила и пожалела об этом. Юноша был хуже всего, что ее окружало – чем бы это ни было, – высокий, с золотистыми, слегка взъерошенными волосами, невероятно красивый, с улыбкой, от которой тают сердца, а девушки пачками падают в обморок.

Но Мэл была не такой, как все девушки, и вместо того, чтобы растаять, запаниковала, чувствуя себя пойманной в какую-то западню. Она в Аурадоне – кто бы мог подумать? И это, возможно, не сон…

– Кто ты? – требовательно спросила Мэл. – Принц или типа того?

И она вопросительно посмотрела на тонкую голубую рубашку юноши с вышитым на ней маленьким золотым крестом.

– Ты знаешь, кто я, – ответил юноша. – Я твой друг.

– Ну, тогда это точно сон, – сразу успокоилась Мэл и лукаво улыбнулась. – Потому что у меня нет друзей.

Лицо юноши опечалилось, но прежде, чем он успел что-либо ответить, небо потемнело, хлынул дождь, а с небес прогремел грозный голос:

– Дурачье! Идиоты! Болваны!

И Мэл сразу проснулась.

Ее мать снова кричала с балкона на своих подданных. Малефисента управляла островом как всегда – угрозами и криками, не говоря уже о том, что постоянно меняла своих фаворитов. К крикам матери Мэл давно привыкла, однако просыпаться под них было все-таки тяжело. Сердце Мэл бешено колотилось, она еще не отошла от приснившегося кошмара. Ногой девушка отбросила в сторону свое сиреневое атласное покрывало. С какой стати ей вдруг приснился Аурадон? Какая черная магия наслала красавца принца, который разговаривал с ней во сне?

Мэл тряхнула головой и поежилась, пытаясь прогнать ужасное видение – улыбающееся лицо юноши с ямочками на щеках, и немного успокоилась, услышав знакомые звуки. Это напуганные до полусмерти подданные умоляли Малефисенту помиловать их. Мэл обвела взглядом свою комнату и убедилась, что все здесь осталось на своих местах. Вот ее громадная железная кровать с коваными горгульями на каждом столбике, бархатный балдахин, провисший так сильно, что, того и гляди, упадет вниз. В комнате Мэл всегда царил полумрак, как, впрочем, и на всем острове, небо над которым постоянно было затянуто серыми облаками.