Остров сокровищ

Я уже допил кофе и собирался вернуться в тепло "Адмирала Казакевича", как на дороге, ведущей от деревни, появился человек, которого я ранее никогда не видел. На нем были армейские ботинки, джинсы и американская военная куртка цвета хаки до середины бедра, впрочем, не скрывающая конец бакелитовой кобуры, висящей через плечо. На левой руке у него не хватало двух пальцев.

Внутри меня что-то екнуло. Не знаю, каким образом, но я сразу понял, что этот тип пришел по душу Полковника. Будто почуял. Для верности я пересчитал ноги, чтобы убедиться, что их ровно две – не больше и не меньше. А про пальцы наш гость ничего не говорил.

– О, – щелкнул языком человек, поравнявшись со мной. – Сложно не зайти в заведение с таким названием! А можно ли у вас перекусить по-быстрому?

Голос его был какой-то мягкий… даже слишком мягкий. Я бы сказал – вкрадчивый. И нечто недоброе присутствовало в глазах. Его глаза вообще жили своей, отдельной от лица и всего остального тела жизнью. Пусть голос оставался мягким, на губах блуждала улыбка, но взгляд был холодным и цепким. Я б не удивился, если б там, в голове, с обратной стороны от глаз, светился красный экран, как у Терминатора, оценивающий обстановку и размер моих кроссовок.

– Конечно, – кивнул я, поднимаясь на ноги. – У нас отличная кухня.

Мы прошли в помещение. Я хотел предложить посетителю столик у камина, но он по-хозяйски уселся за сервированный для военного стол.

– Извините пожалуйста, – улыбнулась Леночка. – Но это завтрак для нашего постояльца.

– А вашего постояльца, случайно, зовут не Сан Саныч?

– Не имею ни малейшего представления, как его зовут, – ответил я. – Он сам настаивает, чтобы его называли "Полковником".

– Это на него похоже! – хохотнул гость. – Хорошо, что не генералом. У Сан Саныча шрам на щеке, – он указал вилкой на свое лицо, как раз на то место, где у нашего жильца присутствовал шрам. – И очень приятное обхождение. Особенно когда напьется. Стоять, детка!

Посетитель выдернул из кобуры "Стечкина" и направил его на Леночку, бочком продвигавшуюся к выходу.

– Вижу, что я не ошибся, – улыбнулся тип. – Давайте никто никуда не будет убегать, тогда я ни в кого не буду стрелять. Поверьте мне – это очень неприятное зрелище – собственные мозги на стене.

– Полковник уже идет, – девушка кивнула на окно.

– Замечательно! Вы оба, – гость качнул стволом пистолета. – Садитесь за стол и только попробуйте пикнуть! Собственные мозги на стене…

– Да-да, это очень неприятное зрелище, – мрачно закончил за него я.

– Не люблю умников, – отрезал посетитель.

Мы сели за стол, а друг Полковника встал за дверью. Только теперь я заметил, что его колотит не по-детски! Я был испуган, а наш новый знакомый трусил еще больше!

Военный, не глядя по сторонам, вошел в ресторан и успел сделать несколько шагов, прежде чем увидел нас с Леночкой, сидящих за его столом, перепуганных до полусмерти. Только теперь он заподозрил неладное и начал медленно разворачиваться, нащупывая штык-нож на поясе.

– Давно не виделись, Сан Саныч, – поприветствовал его незнакомец, стараясь придать своему дрожащему голосу твердость и смелость.

– Дядя Степа! – выдохнул Полковник.

Он резко побледнел. А шрам, бывший, наоборот, обычно более светлым, стал пунцово-красным. У военного был вид человека, встретившегося с приведением. Или с дьяволом. А то и с самим Терминатором! И в этот момент он как-то… не знаю – постарел, что ли? От того грубого, надменного, уверенного в себе человека не осталось и следа. Теперь в ресторане "Адмирала Казакевича" стоял простой старик. Дряблый, испуганный старик.

– Можешь сесть за стол, Сан Саныч, – разрешил гость. – Я и сам, пожалуй, перекушу… а вы, оба, брысь отсюда.

Дядя Степа подождал, пока Полковник устроится на стуле, а затем, не сводя с него ствола пистолета, сел и сам.

– Ты нашел меня, Степка, с чем тебя и поздравляю, – произнес наш постоялец. – Вот он – я. Они-то тебе зачем? Отпусти!

– Нужны они мне, – усмехнулся гость. – Пусть валят. Хотя нет… девчонка пусть сперва принесет пива. И учтите! У меня здесь, – незнакомец покачал петардой. – Двадцать патронов. А это значит, что я успею положить двадцать человек в случае чего… а собственные мозги…

– Да помню я, – прервал я.

Всей шкурой чувствуя направленный на свою спину пистолет, не оборачиваясь, я вышел из ресторана. И только здесь смог вздохнуть. Леночка звенела посудой, а эти двое пока молчали. Переведя дух, на цыпочках, замирая каждый раз, когда под ногой скрипела половица, я прокрался в кладовку, где из кучи всякого барахла достал обрез "Арисаки" и горсть патронов. Плохой аргумент против "Стечкина", но за неимением лучшего… в былые времена, когда боезапас был побогаче, я навострился даже без мушки попадать по бутылке с двадцати шагов. Чем, собственно, и сократил количество патронов раз в пятьдесят.

Зарядив обрез, я прокрался обратно, где за стеной у двери уже пряталась Леночка, прислушиваясь. Но разговаривали они слишком тихо, чтобы я хоть что-то мог разобрать. Постепенно голоса становились все громче и мне удалось уловить несколько слов, главным образом ругань, в большинстве – от Сан Саныча.

– Хрен тебе! – закричал Полковник.

И потом опять:

– Скорее я сдохну, чем отдам тебе ее! Посмотрим, чья клюква краснее?

Последовал взрыв ругани, звон посуды и грохот мебели. Затем громыхнул выстрел и кто-то дико завопил. Выставив вперед обрез, я шагнул в дверной проем. Как раз вовремя, чтобы увидеть спину Дяди Степы, выбегающего на улицы. За ним тянулся кровавый след.

Полковник вскинул руку, метнув штык-нож, и, вероятнее всего, пригвоздил бы своего приятеля, если бы в последний момент не поскользнулся на лужи крови, и нож с глухим ударом вошел в притолоку. В этом месте до сих пор можно увидеть выщерблину.

Но на этом битва не закончилась. Военный схватил оброненный "Стечкин" и выскочил вслед за дядей Степой. То удирал по дороге с необычайным проворством. Перехватив пистолет обеими руками, Сан Саныч дал несколько очередей, но все мимо. Наконец, рука с разряженным оружием повисла, и только теперь я заметил, что с рукава полковника тоже капает кровь.

– Водки! – потребовал он.

Швырнув петарду в пыль, слегка пошатываясь, военный вернулся в ресторан.

– Ты ранен! – воскликнула Леночка.

– К черту все! Водки! – повторил он. – Нужно рвать когти. Водки, я сказал!

Девушка убежала выполнять приказание, а я собрался за аптечкой, как вдруг что-то грузно грохнулось на пол. Я обернулся и увидел Полковника, растянувшегося во весь свой немалый рост. Вернувшаяся Леночка выронила бутылку и истошно завопила:

– Убили!

– Кого убили? – раздался знакомый голос.