Остров выживших

Хоффман сделал долгий свистящий вдох, и Ане показалось, будто он считает до десяти.

— Значит, это будет Вектес, — произнес он, с трудом стараясь говорить спокойно. — Капитан, вы можете оснастить «Ворон» запасными баками?

— Я уверен, что мы сможем приспособить туда еще несколько баков; майор Геттнер будет довольна.

— Очень хорошо, Виктор, приступайте, — сказал Прескотт. — Не сомневаюсь, это задание вы поручите «Дельте».

— Феникс всегда выполняет задания успешно, господин Председатель.

— Почти всегда.

Аня сделала над собой усилие, чтобы не осадить Прескотта. Удержаться было трудно. Нет, невозможно.

— Если бы не «Дельта», все мы сейчас были бы мертвы, сэр.

Прескотт, казалось, хотел сказать какую-то колкость, но сдержался.

— И в самом деле, — произнес он.

Аня свернула карты в трубки и специально подождала, пока Хоффман не выйдет раньше нее. Она не хотела снова оставлять его здесь, чтобы они спорили с Прескоттом за закрытыми дверями. Майклсон понимающе подмигнул ей. Все трое направились по коридору в командный центр и заговорили, только оказавшись достаточно далеко от кабинета Председателя.

— Сволочь лживая, — пробормотал Хоффман. — Прошу прощения, лейтенант.

— Обычно вы хуже выражаетесь, сэр. Ничего, меня это не коробит.

Хоффман обернулся к Майклсону:

— Черт, Квентин, опять нам приходится клещами вытаскивать из него самую жалкую информацию.

— Это у него условный рефлекс, — отозвался Майклсон. — Они все такие, я помню. Если спросишь у него, не знает ли он, который сейчас час, он скажет: «Да». Прими как данность: политик говорит тебе только то, что, как ему кажется, тебе следует знать. Пока не доказано обратное.

— Ты думаешь, на Вектесе можно жить?

— Ну, в те времена меня не посвящали в государственные тайны. Но в одном я твердо уверен, Виктор: политикам нужна некая масса людей, чтобы было кем управлять, так что вряд ли он захочет рисковать своими… подданными. Прости, надо было сказать «электоратом». Как это старомодно с моей стороны.

— Ну ладно. — Хоффман положил ладонь на дверь в командный центр, словно проверяя, подастся ли она. — Лучше рассказать обо всем Шарлю, потому что нет смысла искать этот остров, если Управление не готово к эвакуации. О, и отныне ты больше не в отставке.

— На самом деле я никогда в нее не уходил, Виктор.

— Верно, но, как бы я ни восхищался вашим капитан-лейтенантом, я собираюсь сообщить ему печальную новость: теперь «Правителем» командуешь ты, а также распоряжаешься всем имуществом морского флота.

Майклсон отдал Хоффману шутливый салют:

— У меня будет свое собственное «Гнездо ворона». Как здорово наконец-то избавиться от запаха креветок.

— Проверь, правда ли, что эти вертушки могут долететь отсюда до Вектеса.

Майклсон ушел молодым, пружинистым шагом.

— Если бы все люди были довольны судьбой так, как он, — сказала Аня. В помещении стало значительно теплее — сюда вернулись люди. Служащие Управления по чрезвычайным ситуациям были сами по себе источниками энергии. — Не нужно воспринимать Прескотта так близко к сердцу, сэр. Капитан прав: это всего-навсего такая привычка.

— Аня, я обязан терпеть его, потому что не могу позволить себе его ненавидеть. Быстрее всего наше общество разрушит ссора между лидерами. — Хоффман обхватил себя за плечи; у него был такой вид, словно он все-таки никак не может смириться с мыслью о том, что даже сейчас от него что-то утаивают. — Однако вы вовремя поставили его на место, когда он заговорил о «Дельте».

— Маркус уже заплатил за все совершенные ошибки.

— Верно. Каждый человек совершает ошибки.

— Сэр, можно мне тоже отправиться на задание с ними?

— Зачем?

— В строю сейчас мужчины-солдаты, раненые, которые физически слабее меня. Я могу делать больше. Я усовершенствовала свои боевые навыки и прилично умею обращаться с оружием.

— Я знаю. Матаки дает вам индивидуальные уроки.

— Нам нужен каждый солдат, сэр. Неужели вы считаете меня никчемной?

Хоффман не умел лгать и льстить. Она видела его насквозь; он скрывал лишь естественное чувство страха и вины, но так и не счел нужным научиться обманывать. Он печально улыбнулся.

— Вы истинная дочь своей матери, Аня. Она тоже терпеть не могла, когда ходят вокруг да около. Идите туда. — Он указал большим пальцем в сторону консоли центра связи. — Найдите мне еще кого-нибудь вроде Матьесона, а лучше двоих, потому что никто не должен дежурить каждый день по двенадцать часов. Я хорошенько обдумаю ваше предложение. А теперь будем составлять план. Найдите Феникса.

Хоффман мог вызвать Маркуса по радио — не важно, был тот на дежурстве или свободен. Он знал это. Он просто пытался загладить вред, причиненный ему, и тем самым, косвенно, ей. Возможно, Дом был убежден, что сейчас эти два человека ненавидят друг друга, но Аня понимала, что оба они по-прежнему восхищаются друг другом, несмотря на совершенные ошибки. Когда-то Хоффман пришел в ярость из-за того, что Маркус покинул свой пост, а Маркус еще не оправился после того, как его бросили гнить в тюрьме. Оба они знали, что поступили вопреки своим убеждениям.

«Вас гложет чувство вины, верно, полковник? В конце концов вы вернулись за Маркусом. Вы знали, что это случится. Я знала».

— Будет сделано, сэр.

Маркус был свободен. Аня приблизительно представляла, где он находится, потому что в ее распоряжении были графики дежурств, а в Порт-Феррелле негде было особенно прятаться. Если он был не с Домом, то по собственному почину патрулировал склады или присматривал за порядком в центре распределения продовольствия. Никто не нуждался в свободном времени, все хотели отвлечься от своих мыслей.

И ни один разумный человек не осмеливался без крайней нужды выходить на улицу. Аня втянула голову в плечи и попыталась вызвать его по радио.

— Маркус, ты где? Это Аня. Хоффман планирует разведывательную операцию. Он хочет собрать всех прямо сейчас.

В наушнике раздался треск.

— Я в секторе «Альфа-Три». Ты еще в командном центре?

— Нет, примерно в пятистах метрах от тебя. Прохожу мимо медицинского пункта в «Альфа-Два».

— Подожди меня там. Обратно пойдем вместе.