Освобождаясь от пут
Шрифт:
– Ты… ты правда так думаешь? – счастливо улыбнулся Гарри. Все его депрессивные мысли улетели. – Эй, Северус, ты знаешь, что я признал бы тебя своим отцом, даже если бы я не был твоим родственником?
– Ты признал бы противного, сального мастера зельеварения? – глаза Северуса замерцали, как у Дамблдора.
– Конечно! – с негодованием воскликнул Гарри.
– А что бы ты сделал, если бы я внезапно вернулся к своему прежнему образу?
– Я нашел бы способ снова пройти сквозь твои стены, – решительно сказал Гарри, но внезапно его сердца коснулось плохое предчувствие.
Глава 17. Директоры.
11 февраля 1977г.
Это было ошибкой Северуса. Я решил провести исследование о Темных Лордах, существовавших на протяжении столетий, просто потому, что он присоединился к новому – Тому Риддлу, и нашел много удивительных фактов.
Но давай начнем с начала (в любом случае, откуда еще?). Первое, что я хотел знать, были ли у меня предки – Темные
Так что я предполагаю, что, к счастью, в семье Снейпов никогда не появлялись Темные Лорды. Все темные Снейпы были несчастными слугами могущественных или жестоких так называемых лордов. Я жалею их, и это – правда, так же как жалею Северуса. Он не идиот. Работать на фирму, которая производит лечебные зелья, и в то же время убивать людей… Нет. Я не хочу думать о нем.
Давай рассмотрим другую половину семьи: Ноблестоунов. Когда-то это была огромная семья с многочисленными связями по всему миру. Теперь моя мать – последняя из них. Ее ближайшая родственница – Нарцисса Лестранж, моя кузина, дочь ее покойной сестры (теперь она собирается выйти за муж за Люциуса Малфоя, «Улыбающегося убийцы») – и семья Ноблестоунов исчезнет в никуда после ее смерти. Единственным полуживым остатком будет Саевус, Кровавый Барон, крадущийся по пустым коридорам Хогвартса, пугающий маленьких первокурсников… Печальный конец благородной, богатой чистокровной семьи, не так ли? Теперь, когда Нарцисса и Северус закончили свое обучение в Хогвартсе, Саевус помешался на мне, как своем единственном родственнике здесь, давая мне чудесные идеи, как нарушать школьные правила без серьезных последствий – если тебе нужна помощь, просто спроси его, твоя бабушка была Ноблестоун, так что он непременно тебе поможет. Он способен определить даже местоположение Дамблдора в школе – я думаю, сейчас он – единственный соперник директора (по крайней мере, среди тех, кто бродит по Хогвартсу). Волдеморт, по сравнению с Саевусом, – просто жалкое подобие темного волшебника, поверь мне.
Ноблестоуны всегда были темными. Но среди них не было Темных Лордов, и они в течение столетий, в основном, были нейтральны в войнах с Темными Лордами. Ну, некоторые из них сражались на темной стороне, но были также и другие, на светлой стороне, если интересы вынуждали их к этому. А интересы семьи всегда были и есть для Неблестоунов на первом месте. На членов семьи даже наложено заклинание: те, кто связан кровью, не могут причинить вред друг другу. Возможно, однажды это тебе пригодится. Я уверен, что потомок Люциуса будет сражаться против светлой стороны в твоей войне. Этот потомок будет твоим троюродным братом. Прекрасные родственники, могу я сказать!
Итак, ты можешь успокоиться: мы не неизвестные потомки Темного Лорда или кого-нибудь такого. Но я хочу попросить тебя: не суди другие темные семьи слишком быстро! У нас тоже темное происхождение. Дай им шанс проявить себя. Возможно, даже ребенок Люциуса не будет таким уж плохим… Я надеюсь.
Но будь осторожен с Люциусом! Я уверен, что он все еще жив в твое время, я не был бы слишком удивлен, если бы он в твое время был министром- он, как-никак, очень амбициозен. Его отец не был благородным человеком, просто очень умным и богатым волшебником, который женился на бедной благородной девушке, чтобы добиться благородства. Он пронырливый и коварный, и, конечно, будет страстно ненавидеть тебя. Ты знаешь, он ненавидит мысль о женитьбе на девушке из обычной благородной семьи (смешно, учитывая его происхождение, не так ли?), и я не думаю, что женюсь на благородной девушке только для того, чтобы быть принятым им. Если Лили выйдет за меня, твоя мать будет грязнокровкой – настоящий позор для моей семьи, не думаешь?
*****************************************************************************
Гарри удивленно покачал головой. Мнение Квайетуса о Люциусе было не слишком высоким. Что бы он сказал, если бы знал, что мужчина будет новым директором? Гарри все еще надеялся, что попечители выберут МакГонагалл, она преподавала в Хогвартсе более пятидесяти лет и долгие годы была заместителем директора, так что она была бы для этой работы идеальной кандидатурой.
Но Гарри точно помнил прошлое поведение попечителей
по отношению к Люциусу Малфою. Они были слабовольными и коррумпированными, и теперь их отвращение к Дамблдору уменьшало шансы МакГонагалл. Последнее было в чистом виде ошибкой Фаджа. Министр сделал заявление о Дамблдоре в «Пророке», в котором выразил свое разочарование несерьезным поведением Дамблдора, проявившемся во встрече со знаменитым разыскиваемым преступником и не где-нибудь, а в ШКОЛЕ… Статья была отвратительна и акцентировала тот факт, что профессор МакГонагалл была доверенной коллегой отстраненного директора и так далее…Гарри чувствовал ненависть по отношению к министру. Фадж к настоящему моменту уже должен был знать, что Малфой – Пожиратель Смерти! Он допрашивал о Волдеморте Северуса и даже Нотта, но никогда не верил тому, что люди говорили под Веритасерумом. Он был параноидален, как Волдеморт, по отношению к этому зелью. Фадж любил деньги и верил только в то, что мог потрогать собственными руками или увидеть своими глазами, а если он дотрагивался или видел что-то, чего не хотел замечать, то создавал этому хорошее объяснение. Случай Малфоя был именно таким. Мужчина был правой рукой Волдеморта, этот факт был засвидетельствован несколькими людьми. А Фадж не волновался. Он хотел верить в невиновность Малфоя, и он это делал.
С этой абсолютной глупостью ничего нельзя было поделать. Гарри начал чувствовать правоту тирад Северуса.
Теперь у Малфоя будет полная власть над самым важным институтом волшебного мира: Хогвартсом. Домом Гарри. Убежищем для множества студентов. Гарри чувствовал ужасную уверенность, что он скоро станет огромным Поместьем Кошмара.
Пока же МакГонагалл была временной директрисой, и все происходило, как и раньше, и зима постепенно сменилась весной. Экзамены приближались, и учителя иногда забывали о возможных изменениях в будущем, увеличивая свое давление на студентов. Гарри сумел отработать взыскания и мог учиться в свободное время – он как-то пережил и ТО наказание, однако результаты не были слишком впечатляющими, или, точнее, Лиэ послала его к черту, как только Северус вышел на время, чтобы дать Гарри шанс…
Но Гарри не сдавался. По крайней мере, думал он, он сумел извиниться за свое поведение после зимних каникул.
Единственным, что его беспокоило, было слишком опекающее поведение его друзей. Они сопровождали Гарри, куда был он ни пошел, проверяли всех, с кем он говорил. Невилл и Арес, казалось, поделили между собой дни, и единственным существующим спасением от них была библиотека, но там была Гермиона. Отличная охранная система!
Собрания преподавателей заметно участились, Северус проводил пять вечеров из семи в кабинете МакГонагалл, споря о возможных изменениях и перспективах после прибытия Малфоя, но Гарри знал, что он и директриса также волновались из-за утечки информации в преподавательском составе. Гарри и Северус рассматривали каждого члена штата день за днем, строя предположения и споря о возможном шпионе, но не нашли никакого намека, который бы мог им помочь.
МакГонагалл, Флитвик, Спраут, Трелони, Вектор, Синистра, Фигг, Хагрид…
Предположением Северуса был Хагрид, и даже Гарри пришлось согласиться, что наиболее вероятным был именно он, выбалтывающий секреты в Хогсмиде после двух-трех кружек огневиски. Гарри признался Северусу, что это произошло, по крайней мере, один раз, на его первом курсе…
В этот вечер морщины на лице Северуса были глубже, чем обычно, когда он, наконец, пришел домой. Изнеможение светилось в каждом движении, когда он снял тяжелую верхнюю мантию, повесил ее на вешалку, нетвердой походкой добрался до кресла и упал в него. Без единого слова Гарри наколдовал ему чаю и вложил чашку в руку мужчине.
– Я полагаю, это решено, – наконец довольно хрипло сказал Гарри.
Северус просто кивнул.
– Когда он прибудет в офис?
– В понедельник, – был короткий ответ.
– Это же завтра! – в ужасе закричал Гарри.
– Именно.
**************************************************************************
В понедельник был кошмар. Малфой прибыл сразу после завтрака, так что первые уроки были официально отменены, и все остались в Большом Зале, чтобы послушать его речь. Желудок Гарри болезненно сжимался, пока они ждали мужчину. В последний раз, когда они встречались, он был в Поместье Кошмара в камере пыток… Руки у Гарри были ледяными, и холодный пот бежал по его спине. Чтобы отвлечься от возможных событий последующих дней, он внимательно изучал своих одноклассников. К его удивлению, больше половины слизеринцев не казались очень уж довольными прибытием Малфоя. Наоборот, только банда Драко Малфоя громко веселилась и обменивалась счастливыми взглядами. Лицо Ареса было напряжено, Янус и его друзья нервно шептались между собой, и почти все семикурсники сердито смотрели на младших слизеринцев. Гарри знал, что они были любимцами Северуса. Никто из них не был темным. Треть из них имели отличные оценки, и, кроме того, они первыми поздравили Северуса после того, что случилось летом. Юноши имитировали его стиль одежды и копировали его манеры. Поток Януса, шестой, уже не был полностью светлым, а с появлением Малфоя все от пятого до первого курса оказались под неоспоримым влиянием блондина.