Освобождаясь от пут

Неприязнь других факультетов была еще очевиднее, в основном, Гриффиндора. В то время как рэйвенкловцы и хаффльпаффцы сидели в тишине с бледными лицами, гриффиндорский стол был шумным, руки сжимались в кулаки, зубы стискивались, а лица краснели от ярости.

Гарри перевел свой взгляд на профессорский стол, который был украшен в связи с предстоящими событиями. В центре, между МакГонагалл и Северусом, было три пустых места. Профессора изо всех сил старались вести себя как обычно, но даже их лица исказились, когда гордо вошел Малфой. Да, именно гордо. Он не просто вошел или влетел, но гордо промаршировал с Фаджем и несколькими другими представителями Министерства. Среди них Аркус Патил был единственным человеком с серьезным, и даже грустным выражением лица.

Некоторые слизеринцы начали аплодировать, и учителя последовали за ними с кислыми выражениями лиц. Фадж поклонился им, его улыбка была широкой от очевидного удовольствия. Гарри заметил выражение лица Рона и на секунду пожалел об их потерянной дружбе. Было бы так хорошо сидеть рядом с ним, бросать грубые шуточки о марширующей группе и закатывать глаза при замечаниях Гермионы об их несерьезном поведении, но нет, они были разделены, и Рон был так же одинок, как и Гарри в начале года. Вместо этого Невилл шутил, а Дин нервно хихикал, в то время как Гермиона время от времени бросала на них злые взгляды.

Гарри снова посмотрел на слизеринский стол, и увидел, что многие, за исключением дружков Малфоя, смотрели на него, как будто ожидали его реакции. Или его лидерства? Это не было полностью невозможным: он, как-никак, был сыном их декана! Он презрительно усмехнулся и скрестил руки на груди. Гарри знал, что с этим жестом он был почти точной копией Северуса, но это было его главной целью. Многие улыбнулись ему и повторили жест. Через короткое время половина слизеринского стола кричала и громко аплодировала, тогда как другая просто молча сидела со скрещенными руками.

Взгляд Гарри обратился к хаффльпаффскому столу, он увидел, как Эрни улыбнулся ему и скрестил руки в той же манере. Постепенно почти все хаффльпаффцы повторили то же, вместе со всем гриффиндорским столом… затем, к его совершенному смятению, Терри Бут за рэйвенкловским столом подмигнул ему и сложил руки.

Постепенно аплодисменты пропали и сменились неуютной тишиной. Гарри почувствовал, как ему в бок уперся локоть.

– Драко знает, что это был ты, – прошипел ему в ухо Арес. Гарри просто пожал плечами. Он видел, как Малфой, Фадж и Патил подошли к столу и заняли места. На короткий момент его рука сжалась, когда Северус помрачнел, но, к счастью, место рядом с ним занял Патил, а не Фадж или Малфой. Гарри и Северус расслабились.

– Доброго утра всем, – Малфой поприветствовал школу гримасоподобной улыбкой. Слушатели враждебно смотрели на него. За гриффиндорским столом кто-то громко застонал, и оттуда же послышалось хихиканье. Лицо МакГонагалл потемнело от беспокойства.

«Будь осторожен с Люциусом!» – почти услышал Гарри в своей голове неизвестный ему голос отца. «Улыбающийся Убийца», как он назвал сереброволосого привлекательного мужчину. Гарри слишком хорошо помнил эту улыбку еще по камере пыток. Он понял волнение профессора: Малфой был слишком опасен, чтобы с ним играть.

Так что он оставался в тишине, со сложенными руками, глядя прямо на преподавательский стол. Тем временем, Малфой продолжил.

– … Я надеюсь, наше сотрудничество будет долгим и продуктивным… ошибки предыдущего управления в выборе сомнительных кандидатур для того, чтобы учить… менее либеральное руководство… более строгие правила… – слова и предложения были как водопад, они текли бесконечно, все направленные в одном направлении: диктатура. – … и, на самом деле, не может быть никаких исключений. Никаких несортированных студентов…

Дыхание Гарри замерло, когда он резко поднял голову и широко раскрытыми глазами посмотрел на Малфоя. Взгляд нового директора был устремлен на него.

Гарри содрогнулся. Это была худшая новость, которую он мог представить. Значило ли это, что он не мог жить с Северусом? Несомненно. Неожиданно он почувствовал усталость.

– Сортировка вашего друга, – Малфой саркастически подчеркнул последнее слово, – пройдет сегодня перед обедом, так что после этого он сможет обедать за подходящим столом с подходящими одноклассниками.

У меня не осталось времени, подумал Гарри, начиная паниковать. Но он придал своему лицу равнодушное выражение и пожал плечами. Возможно, изменения пойдут ему на пользу. Возможно, он слишком долго откладывал возвращение в большую компанию, и для него было бы полезно идти дальше. Возможно, пришло время остаться одному и научиться справляться со своими кошмарами и видениями. Возможно, он был готов к тому, чтобы его случайно видели и трогали другие.

Гарри послал обнадеживающую улыбку Северусу, который просто наклонил голову в ответ. Им потребуется некоторое время, чтобы обговорить новую ситуацию.

**************************************************************************

– ГРИФФИНДОР! – триумфально закричала Распределяющая Шляпа. Большой Зал сидел в потрясенной тишине. Конечно, с сарказмом подумал Гарри. Он вытащил меч Годрика Гриффиндора из нее, не так ли? Шляпа немедленно его узнала, МакГонагалл даже не потребовалось надевать ее ему на голову. Она закричала, как только почувствовала присутствие Гарри.

Гарри скривил рот от отвращения. У него не было времени, чтобы обсудить свои желания с проклятой шляпой – он согласился с Северусом, что лучшим местом для него будет Рэйвенкло, и Гарри был уверен, что он прекрасно подходит этому факультету. Если бы он был сортирован в Рэйвенкло, он бы сохранил даже своих слизеринских сторонников и друзей. Что скажет Арес? Что он почувствовал?

Гарри посмотрел на своего друга, и Арес обнадеживающе кивнул. Ну, он сказал Гарри, что Слизерин не был безопасен для него, но, возможно, Гриффиндор, на его вкус, был немного чересчур… Но нет, Арес не выглядел разочарованным. Наоборот.

Теперь Гарри повернулся к Северусу и слегка развел руками, показывая свою беспомощность. Северус бросил на него взгляд а-ля Снейп, и Гарри почти услышал его раздраженное: «Поттер!». Гарри улыбнулся, подошел к «подходящему столу с подходящими одноклассниками» и автоматически сел на свое старое место между Роном и Невиллом, лицом к Гермионе.

Как только он сел, гриффиндорский стол взорвался аплодисментами, и Дин Томас наклонился к Гарри, крича ему в ухо:

– С этого момента даже Гриффиндор сможет зарабатывать баллы на зельеделии!

Гарри покачал головой и подмигнул Гермионе, которая сделала круглые глаза. После того, как шум стих, Гарри поднялся и повернулся к другим столам.

– Я только хочу сказать, что даже сейчас я, прежде всего, студент Хогвартса, ваш приятель, как и раньше, – он спокойно посмотрел на семикурсников Слизерина, Януса, Ареса и других. – Идет война, и мы в ней союзники. Никогда этого не забывайте.