От Адьютанта до ег? Превосходительства

Очень дорогой для меня фильм «Берег его жизни» родился так.

Месяца два я работал в Болгарии, ставил в толбухинском театре «Лес». За это время я смог посмотреть все фильмы Феллини. У нас они не шли, и возможность познакомиться с творчеством этого гениального режиссера воспринималась мною как настоящее счастье. Дни были наполнены до предела — репетировали очень напряженно. По вечерам же, когда выпадало свободное время, я читал. Перечитал все, что было у меня под рукой, и однажды мне попалась книга «Человек с Луны». Я решил, что это детектив, и взял почитать на ночь. Оказалось же, что это вовсе не детектив, а книга об ученом Миклухо-Маклае, который ради науки отправился на берег залива Астролябии в Новую Гвинею, где до него не жил ни один белый человек, к племенам папуасов. По существу, он первый в Европе стал бороться за права других народов. Не случайно им восхищались Толстой и Тургенев, Чехов и Боткин.

В книгу вошли и мемуары, и письма легендарного исследователя. Это оказалось так захватывающе интересно, что я не отрываясь прочитал книгу, действительно за одну ночь. По приезде в Москву стал разыскивать любые сведения о Миклухо-Маклае. Потом позвонил Игорю Болгарину, автору сценария «Адьютанта», и стал убеждать его, что необходимо снять фильм об этом необыкновенном человеке. Я буквально загорелся этой идеей, но, чтобы ее воплотить, надо было пробить. Это оказалось делом нелегким. Я обошел почти все кабинеты на телевидении, что делаю очень редко. Каждого начальника я убеждал, что снять фильм о Миклухо-Маклае необходимо. Перед всеми, доказывая свою правоту, я проигрывал его роль. Это длилось полгода. Наконец мне поверили. Дали разрешение приступать к съемкам фильма. Играть Маклая я не собирался, но поскольку роль фактически уже сыграл, то мне предложили исполнить ее в фильме самому. Я согласился. В объединении «Экран» запустили двухсерийный фильм. Тут спохватился Игорь Болгарин — он понял, что материал такой интересный, что двух серий мало, он потянет и на многосерийный. Я набрался наглости и позвонил Сергею Лапину, возглавлявшему тогда Гостелерадио. Вообще-то я никогда начальству не звоню. Это был первый и последний случай. Лапин разрешил нам снять еще две части. В итоге я снял три серии. В фильме заняты замечательные актеры — Всеволод Сафонов, Владимир Кенигсон, Руфина Нифонтова, Евгений Весник, Борис Иванов, Игорь Горбачев, Александр Голобородько. Снимали мы в Симферополе и в Ялте. Нам нужно было море и парусник «Товарищ». Именно в Ялте у нас и находилась Новая Гвинея. В начале фильма был эпизод встречи на Новой Гвинее Миклухо-Маклая с папуасами. На роль папуасов стали искать африканцев. Нашли, но они стали отказываться от съемок, потому что там предстояло сниматься в папуасском виде, то есть практически без одежды. Это их сильно смущало. Пришлось собрать массовку и рассказать о Николае Николаевиче, о том, как много он сделал для жителей Новой Гвинеи. Один из присутствующих, на мое счастье, как раз оказался оттуда. Он сказал, что слышал об этом белом и что у них до сих пор детей называют Маклаями. Таким образом, проблему решили.

В фильме мы снимали подлинные рукописи Мак-лая, его рисунки (он был прекрасным художником), музыкальные инструменты, которые он привез из Гвинеи. Я встречался и с его внуком — Робом Маклаем, который жил в Австралии. Он приезжал к нам на премьеру. Мне приятно, что фильм ему понравился. У меня даже такое ощущение, что я лично знаком с Миклухо-Маклаем. Бывают роли, без которых ты не можешь жить. Эта относится именно к такому разряду.

КУБА — ЛЮБОВЬ МОЯ

Островский в знаменитом диалоге Аркашки с Несчастливцевым сделал крылатой фразой актерское кочевое: «Из Керчи в Вологду…» — «А ты куда?» — «Из Вологды в Керчь…» Театральная судьба в наше время приобрела солидность оседлого образа жизни, а гастрольные поездки слабо напоминали старое, доброе время актеров-путников. Но музыку дальних странствий возвратил нам именно кинематограф. Дороги, люди, самолеты, горы, моря и океаны, тайга и степи, изумительная архитектура древних городов — ото ли не радость в наш прагматический убыстренный век?

Фильм «ТАСС уполномочен заявить» подарил мне, кроме всего прочего, знакомство с чудесной страной — Кубой. И тут решающую роль, как и во многом, сыграл его величество Случай.

Как-то мне позвонили со студии Горького и сказали, что они запускают многосерийную картину «ТАСС уполномочен заявить» по роману Юлиана Семенова и предлагают мне в ней роль полковника Славина. Я прочитал сценарий, он мне понравился — я люблю остросюжетные фильмы, но как раз в это время я сам начал снимать картину о Миклухо-Маклае. Совмещать две эти работы, да еще и работу в театре, казалось совершенно невозможным. Я поблагодарил за предложение, но отказался. Прошло года два. Мне опять звонят с этой картины. Я решил, что они хотят попросить меня озвучить кого-нибудь, и уже приготовился к отказу, ибо озвучивать других артистов не люблю, но… Оказалось, что они многое уже сняли — и натуру где-то в Германии, и павильоны. Отснятый материал посмотрели в Комитете госбезопасности, тогда им руководил Юрий Андропов, и сказали, что им все не нравится, нужно переснимать. Заменили режиссера, взяли новых актеров — оставили, по-моему, только Вячеслава Тихонова. Я попытался отнекиваться, но оказалось, что меня рекомендовал Комитет госбезопасности — практически роли распределялись именно там. Тут уж я не стал спорить, хотя у меня в этот период было много работы и в театре — я как раз репетировал «Сирано». В группе меня заверили, что будут подстраиваться под мой график. Короче говоря, я начал сниматься. Потом я узнал, что меня даже прочили на роль героя, которого сыграл потом Тихонов. Видимо, во мне есть что-то «разведческое», что и углядели специалисты.

Сценарий практически переписали заново. Этот фильм, мне кажется, любопытен тем, что в нем впервые показано, как технически оснащены наши разведчики — мы смогли увидеть и камеры ночного слежения, и контейнеры, где прятались пленки, и многое другое.

В сюжете использовалась реальная история. Только на самом деле главной шпионкой была женщина. Работа давалась нелегко. Большая нагрузка в театре, а съемки почти каждый день. Текста много, его надо говорить очень точно, потому что в нем упоминается много чисто профессиональных вещей. К тому же автор вместе с консультантом практически целиком переписывал каждую сцену, так что текст я получал почти всегда прямо перед съемкой. Это было очень трудно, хотя я и в театре привык быстро вводиться. Но в творческом плане работать нравилось. В фильме, к счастью, отсутствовали избитые атрибуты подобных историй — бесконечная стрельба и потасовки. Специалисты в этой области объясняли мне, что настоящий разведчик стрельбой и не занимается. Он скорее похож на шахматиста, рассчитывающего каждый ход. Этот фильм не так давно в очередной раз показали по телевидению, я смотрел его и понимал, что он нисколько не устарел и сегодня смотрится с таким же интересом. Он ничуть не хуже современных боевиков. В нем есть и злободневный политический сюжет, и погони, и трюковые съемки, но главное его достоинство, что, помимо занимательного сюжета, в нем много правды. Он приближен к достоверности. Во многом это заслуга консультантов и, конечно, режиссера Фокина.

Работать было интересно. У меня были прекрасные партнеры — Вячеслав Тихонов, Леонид Куравлев, Вахтанг Кикабидзе, Ирина Алферова, Георгий Юматов.

С Юматовым я снимался впервые. Он был прекрасным, очень органичным артистом и замечательным, общительным человеком. О нем уже в то время ходило множество легенд. Он многое повидал в жизни, во время войны, совсем мальчишкой, служил юнгой.

На Кубе мы жили с ним в одном номере. Снимались каждый день, и мне даже не хватило времени потратить выданные суточные. Одним словом, перед отъездом я отдал ему все деньги и сказал: «Жора, купи мне что-нибудь на свой вкус. Что захочешь». Он привез мне в Москву огромную коробку со специями. Я одаривал ими всех знакомых, и все равно чуть ли не до прошлого года что-то из этой коробки у меня оставалось.

ПРОФЕССИОНАЛЫ

Я благодарен кино за подобные встречи, за то, что оно позволяет узнавать вблизи братьев артистов из других театров и городов, «иной язык, иные нравы».

В «Адьютанте его превосходительства» «его превосходительство» — деникинского генерала Ковалевского — играл Владислав Стржельчик. Его герой далек от расхожих образов «беляков». Он интеллигентен, мягок и даже добр, насколько это возможно для военного. От этого поединок между ним и моим героем выглядел еще интереснее, значительнее.

Со Стржельчиком после этого фильма мы подружились. Хотя жили в разных городах, когда выпадала возможность, всегда старались встретиться. Он у меня и дома бывал. Мне он кажется эталоном артиста, «Актер Актерычем» в хорошем смысле этого слова. Всегда элегантен, от него всегда пахло рижским одеколоном — самым шикарным одеколоном, который доставали только по блату. Стржельчик был очень демократичен, но при этом всегда сохранял дистанцию, а главное, был великолепным профессионалом.

Когда мы снимались, он как раз выпустил в театре «Цену» Артура Миллера. Я еще не видел спектакля, и вот как-то в перерыве он стал рассказывать о нем. И вдруг «завелся» и стал играть сцену. На наших глазах он без грима превратился в дряхлого старика. Я смотрел ему в глаза — у него и глаза стали другие. Произошло полное перевоплощение.

Фильму «Даурия» я обязан знакомством с еще одним артистом знаменитого БДТ — Ефимом Копеляном. В этом фильме Виктора Трегубовича у меня небольшая роль. Я согласился в нем сниматься, потому что «Даурия» — книга, которую я знал и любил с детства. К тому же вся натура снималась в моей родной Чите. Полгорода прибегало смотреть.

Я играл благородного революционера, а Ефим Ко-пелян — казачьего атамана. Меня арестовывали, и он должен меня допрашивать. Мизансцена такова — я сижу у окошка, он должен меня ударить, а я — головой разбить окно. Мы отрепетировали — все получилось нормально. Вдруг он о чем-то стал горячо говорить режиссеру, внезапно повернулся и со словами: «Не буду я это играть!» — вышел. Сделали перерыв. Потом мы эту сцену все-таки сняли. Вечером за ужином я его спросил, чего это он с режиссером повздорил. Оказывается, режиссер подозвал его и сказал: «Врежь ему по-настоящему!» Поэтому-то он и возмутился, сказал: «Мы — профессионалы, и все сделаем, как нужно».

В этом же фильме моим партнером оказался и Василий Шукшин. У меня с ним была всего одна сцена, но довольно большая. Больше мне с ним, к сожалению, сниматься не довелось, но за те дни, что мы провели вместе, я понял, какой он прекрасный и внимательный партнер. Когда мы репетировали и снимали, он меня все время спрашивал: «Тебе так удобно? Я тебе не мешаю?» Он постоянно думал не о себе, а о партнере. Такое встретишь нечасто.

Как жаль, что он ушел так рано. Он мог бы еще столько сделать! Его безвременно оборванная па предельно напряженной ноте жизнь вдруг осветила все особым светом. Я смотрю его в любом фильме, и везде он потрясает. Я не знаю, чем это объяснить. Может быть, тем, что в каждом его движении присутствует открытая связь образа с собственной судьбой. Мне кажется, что именно благодаря этой прямой связи общие для всех профессиональные навыки актера приобретают одухотворенный, а главное, конкретный смысл. Его «Калина красная» — обнаженная человеческая страсть. Сколько раз видел этот фильм, кажется, знаю каждое движение героев, каждое слово, каждую усмешку, но каждый раз испытываю потрясение, забывая, что все это выдумано, и ощущая только биение живого человеческого сердца. Недавно смотрел по телевидению «Два Федора» и плакал. Фильм-то вроде бы простой. Непонятно, чем Шукшин берет, вроде бы ничего особенного он не делает, по с каждым кадром «забирает» меня все больше и больше, ведет за собой. Наверное, это и называется талантом.