От диалога цивилизаций к сотрудничеству и интеграции. Наброски проблемного анализа

К чему приведет истинный диалог?

Именно этим вопросом задается С. Хантингтон в своей знаменитой книге «Столкновение цивилизаций». Вопреки распространенному мнению Хантингтон – не сторонник, а убежденный противник такого столкновения. Он видит в нем возможный, но вовсе не обязательный и тем более желательный сценарий будущего развития, Смысл его книги – как избежать угрозы такого столкновения. Сделать это, по его мнению, можно только в том случае, если Запад откажется от претензии на собственную универсальность, посчитает свою цивилизацию не универсальной, а всего лишь уникальной, в своей политике будет исходить из факта многообразия цивилизаций и, следовательно, необходимости сотрудничества с ними. Хантингтон, с одной стороны, призывает западных людей к сплочению вокруг ценностей западной цивилизации, выступает против политики мультикультурализма в США, с другой – требует от Запада признания существования других цивилизаций, отказа от роли мирового гегемона и носителя универсальной системы ценностей, включая демократию, права человека и пр.

Но вот вопрос: способен ли Запад на такой отказ, не противоречит ли он самой природе западной цивилизации, не станет ли этот отказ отказом Запада от самого себя?

Ведь Запад сегодня – не только гражданское общество и правовое государство, но и экономическая система, называемая капиталистической, которая по своей сути является мировой. По мнению, например, Й. Валлерстайна – автора миросистемного подхода к анализу капитализма, последний уже в самом начале своего появления на свет (в XVI веке) обрел характер мировой экономической системы (мироэкономики) и ни чем другим быть не может. «Капитализм и мироэкономика (т. е. единая система разделения труда при политическом и культурном многообразии) являются двумя сторонами монеты. Одна не является причиной другой. Мы просто определяем один и тот же феномен разными характеристиками» [14] . Даже признав уникальность западной демократии и культуры, как быть с экономикой? В системе мироэкономики страны и народы делятся не по цивилизационному признаку, а по совершенно иным основаниям, распадаются на процветающий центр и нищую периферию. Цивилизационные различия и здесь, конечно, имеют определенное значение, тормозя или, наоборот, стимулируя экономический прогресс, но ведь не они, а «динамика капитализма» делит мир на центр и периферию. Даже и без угрозы столкновения между цивилизациями, которая сегодня многими оспаривается, как избежать напряженности, чреватой острыми конфликтами в отношениях между богатыми и бедными регионами мира?

14

Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001. С. 25.

Нынешние конфликты, в том числе военные, порождены не разностью цивилизаций, а противоречиями мирокапиталистической системы. Война в Ираке – столкновение не цивилизаций, а ядра системы с ее периферией в борьбе за обладание мировыми ресурсами. Терроризм, пусть он и осуществляется неприемлемыми в цивилизованном мире средствами и под лозунгом защиты ислама, – также не война цивилизаций, а ответная реакция отставшей в своем развитии периферии на гегемонистские притязания центра.

Если цивилизации и сталкиваются сегодня между собой, то в качестве неравноправных частей мировой капиталистической системы, позволяющей одним странам обогащаться за счет других. Япония, например, вряд ли столкнется с США и Европой, хотя и не принадлежит к одной с ними цивилизации. Их общая принадлежность к ядру мировой капиталистической системы важнее всех их цивилизационных различий. Трудно представить межцивилизационный диалог в мире, который расколот на центр и периферию, в котором существуют «золотой миллиард» и прозябающая в нищете большая часть населения земного шара.

Миросистемное видение мира диктует и иную перспективу развития. Валлерстайн считает, например, что современный мир переживает не процесс глобализации, а смену капиталистической миросистемы некапиталистической. Иными словами, мы живем в эпоху не глобализации, а перехода от одной глобальной системы к другой. «Мы, действительно, переживаем процесс изменения. Но это еще не установившийся глобализированный мир с ясными правилами, мы лишь вступили в переходную эпоху, когда капиталистическая мир-система превратится во что-то другое. Будущее, которое далеко не является заранее данным и безальтернативным, определится этим переходом (и в этом переходе), исход которого совершенно не ясен» [15] . Какой будет эта новая система? На этот вопрос у Валлерстайна нет ответа. Такой ответ, как мы считаем, следует также искать в системе диалогических отношений, которая не делит страны и народы на передовые и отсталые, ведущие и ведомые, главные и второстепенные, господствующие и подчиненные. В основе такой системы, как уже говорилось, лежит осознание людьми своего общечеловеческого родства, своей, если угодно, универсальной сущности, делающей их всех равными друг другу.

15

Валлерстайн И. Глобализация или переходная эпоха? Взгляд на долгосрочное развитие мир-системы // Красные холмы. Альманах 1999. С. 122.

Возможность появления такого сознания объясняется, видимо, тем, что главной таксономической единицей человеческого рода является все же не вид, а индивид, обладающий в отличие от животной особи личной автономией и свободой. Сознание «родовой сущности» присуще не виду, а индивиду, и лишь с того момента, как он достигает в своем развитии состояния личной свободы, перестает мыслить себя в качестве единичного экземпляра того или иного вида (племени, общины, этноса, сословия или класса). Сама эта сущность предстает перед ним в форме созданных, произведенных другими продуктов человеческого труда и мысли, т. е. в форме культуры, которую он так или иначе должен освоить и присвоить себе, сделать своим достоянием. С этого момента у человека и появляется потребность в диалоге, который имеет тем самым характер не межвидовой, а межиндивидуальной коммуникации. Пока индивид не отличает себя от вида, не осознает себя самостоятельной индивидуальностью, диалог невозможен. Виды в диалог не вступают. Для вида все другие виды либо не существуют, либо воспринимаются как чуждые и враждебные ему. В этом смысле и то, что называется дружбой народов, – не совсем точное понятие.

Дружат не народы, а люди, представляющие разные народы, но способные выходить за рамки своей видовой идентичности, мыслить в масштабах не только групповой, но и более широко понятой человеческой солидарности. В диалоге участвуют люди, осознавшие свою индивидуальность, а как следствие этого – и свою универсальность, свою принадлежность к человеческому роду.

Такая индивидуальность появляется не сразу, не в любой культуре и не на любом этапе истории. Впервые индивид осознал себя личностью, индивидуальностью в греческом полисе, а затем при переходе к Новому времени. Именно здесь сформировалась культура, базирующаяся не на традиции и авторитете, а на индивидуальном авторстве конкретного лица, с которым можно спорить и вступать в диалог. Сложившиеся в Европе Нового времени национальные культуры обрели способность к диалогу (внутри себя и между собой) именно потому, что каждый в этих культурах свободен в своем индивидуальном выборе, а все вместе в плане личной свободы равны друг другу. В любом случае диалог может вестись только лично свободными индивидами, он несовместим с любыми проявлениями насилия и принуждения. Связь диалога с индивидуальной свободой – вот, пожалуй, то главное, что следует учитывать при обсуждении данной темы.

Барьеры на пути к диалогу

Но как тогда возможен диалог между типологически разными цивилизациями – тем же Западом и Востоком? Восток является для Запада предметом научного изучения, называемого востоковедением, но изучать Восток и вступать с ним в диалог – разные вещи. Что может служить основанием для такого диалога? Возможен ли он с цивилизациями, в которых отдельный индивид полностью зависим от власти коллективного сознания и просто от власти? И от кого исходит тогда инициатива проведения такого диалога? Если только от властей, то его легко подменить разного рода дипломатическими переговорами на уровне политиков. Тоже, конечно, диалог, но не между цивилизациями.

Цивилизации, помимо всего прочего, отделены друг от друга и религиозными барьерами. Возможен ли диалог между религиями, каждая из которых претендует на единственность и универсальность своей веры? Даже диалог внутри христианской веры между ее разными ветвями – католической, протестантской и православной – сильно затруднен. Что же говорить о разных верах? Когда и где боги вступали между собой в диалог? А ведь религия – последняя граница, отделяющая одну цивилизацию от другой. Если диалог между цивилизациями – диалог не о Боге и обо всем, что с ним связано, тогда о чем он? Если каждая цивилизация имеет своего Бога (следовательно, свою мораль и свою истину), как они могут договариваться друг с другом? С распространением научного знания и рационализацией общественной жизни «война богов», как отмечал еще Макс Вебер, не исчезает, как не исчезают религии с появлением науки. А ведь любая из них содержит в себе универсальные ответы на все вопросы жизни. Вот почему верующие в диалог не вступают, им и без диалога все ясно.

В диалоге нуждаются люди, живущие в условиях светского государства, т. е. пережившие в своей истории этап секуляризации власти и культуры. Светский человек в отличие от религиозного испытывает в процессе своего самоопределения потребность не только в Боге, но и в других людях, находя в их словах и мнениях ответы на собственные вопросы, стремясь вместе с ними постигнуть истину своего существования в мире. Другого источника самопознания и самосознания у него просто нет. Потому он и вынужден постоянно вступать с ними в диалог, решать вместе со всеми «загадку» собственного я.

Цивилизации, в которых человек не стал еще свободным существом, к диалогу неспособны. Если одни живут в условиях, исключающих любое проявление личной свободы, а другие – в состоянии уже сформировавшегося гражданского общества и правового государства, вряд ли между ними возникнут диалогические отношения. Между подчинением и свободой, нищетой и богатством, бесправием и равенством не может быть никакого диалога. Он возможен внутри лишь той цивилизации, которая каждого делает свободным. Такую цивилизацию и следует считать универсальной, не отождествляя ее ни с современной западной (капиталистической), ни с восточными. Она базируется на равенстве всех в своих человеческих правах и свободах. Принципом ее существования является не абстрактное тождество, исключающее всякие различия, а, наоборот, многообразие различий, причем не только видовых, но и индивидуальных.

К цивилизации диалога

С этой точки зрения, правильнее, видимо, ставить вопрос не о диалоге между цивилизациями, а о переходе к единой для всех (в этом смысле универсальной) цивилизации диалога. Не в смысле цивилизования диалога как формы, хотя это тоже стоит обдумать, но в смысле цивилизации, основанной на диалоге.

Под универсальной цивилизацией мы понимаем мировой общественный порядок, который объединяет живущих на Земле людей вокруг общих для них (и, следовательно, также универсальных) ценностей. Подобное понимание согласуется с мнением авторов уже цитированной нами книги «Преодолевая барьеры». «Наш диалог, – пишут они, – предполагает существование общих, универсальных ценностей» [16] . Среди этих ценностей – разум, свобода, терпимость, справедливость, уважение человеческого достоинства, которые не являются исключительно западными ценностями, а по праву принадлежат всему человечеству. Наука, например, родилась на Западе, но разве отсюда следует, что научная истина существует только для западного человека? Можно по-разному трактовать ценности истины, добра и красоты, но сами по себе они существуют в любой культуре. Нет в мире культуры, которая истине предпочитала бы ложь, добру – зло, красоте – безобразие. И нет на свете людей, для которых рабство предпочтительнее свободы. А раз так, то существует и почва для диалога между ними. Пусть люди расходятся в том, что для них хорошо или плохо, истинно или ложно, вызывает у них удовольствие или отвращение, но если они проводят границу между тем и другим, то уже этого достаточно, чтобы стать поводом для их общения друг с другом. Возможно, они так и не придут к согласию, но важнее любого согласия само желание отстаивать свою правоту с помощью слов, а не грубой силы. Наличие универсальных ценностей означает не согласие людей по всем вопросам жизни, не отказ от спора, а признание в качестве главного аргумента в этом споре силы убеждения, а не оружия. Такой спор, как известно, лучше любой ссоры. Диалог, возможно, не является путем к окончательной и абсолютной истине, но, несомненно, намного эффективнее тех политических методов разрешения противоречий и разногласий, которые обычно приводили к войнам и взаимным столкновениям. Универсальная цивилизация, если она когда-нибудь состоится, будет отличаться от предшествующих цивилизаций, видимо, тем, что сможет переводить возникающие между людьми противоречия (которые, конечно же, никуда не исчезнут) в режим диалога, не доводя их до состояния взаимной вражды, противостояния и конфронтации.

16

Преодолевая барьеры. Диалог между цивилизациями. С. 37.