От Гудзона до Иртыша крыша едет не спеша

Условия труда без охраны последнего. Условия жизни без хилтоновского комфорта. Бизнес у диссидентов Лёсика с Борисиком теневой, поэтому, заметая следы от полиции, бригаду держали у чёрта на куличках от рабочего места – в трёх часах езды. Бока отлёживать не приходилось, в четыре утра труба играла «подъём» – зубы почистил, физиономию сполоснул, побрился, что-то пожевал, запрыгнул в спецавтобус, досыпай в пути. В восемь утра нелегал должен приступить к производственным обязанностям. Восьмичасовой рабочий день, но случались авралы: массовый наплыв постояльцев или наоборот – поголовный отъезд. В таком разе оставляли ещё на четыре часа номера убирать. Сверхурочно отработаешь, пока то да сё, и только в одиннадцать вечера отъезжали на ночёвку, в два прибывали на базу, а в четыре опять вскакивай. С таким графиком о какой охране труда может быть речь?

Но каждый час работы грел Мише душу – капают доллары! Капают зелёные! В конце-то концов, не всю жизнь он будет ишачить в «Хилтоне», можно какое-то время потерпеть за бумажки с физиономиями американских президентов.

Месяц прошёл, Лёсик с Борисиком начали считать, что из заработанной портретной галереи минусовать. За бензин – раз, на зарплату водителю – два, жильё, кормёжку – три, четыре, пять…

Бухгалтерия сама что ни на есть капиталистическая. Карл Маркс говорил: капиталист на любое преступление пойдёт, даже грозящее виселицей, если триста процентов прибыли ему светит. Лёсик с Борисиком на уровень виселицы не выходили, но расстреливать их можно было – беззастенчиво лезли в карманы нелегалов. Сладкая диссидентская парочка не посвятила бывших земляков в нюанс, что негры-хаускиперы по двенадцать долларов в час получали. Наши сами разузнали эту информацию но, логически рассуждая, решили: раз им по пять с половиной долларов в час, значит, разница уходит на жильё, кормёжку так далее.

Питание в рабочие дни было двухразовое в форме шведского стола. Мясные блюда – пожалуйста, овощей – завались, также фрукты, торты, пирожные… Есть где повеселиться!

Порезвились в первые дни, уплетая за обе щеки, потом пригляделись на происхождение разносолов и аппетит пропал. Гостиница деловая: съезды, симпозиумы, другие тусовки… Без банкетов не обходятся. Кто, дорвавшись до стола, как дурень на поминках – в два горла набивает желудок, другому кроме бутылок с выпивкой ничего на дух не надо. Салатик клюнул, яблочко хрумкнул… Куда остатки девать? Правильно – шведский стол из американских объедков. Чем в таз – лучше в вас. Хаускиперы и другая обслуга не даст пропадать продукту – стрескает.

Верная примета нелегала: если сегодня с банкетного стола в столовую носили, завтра это будет на шведском столе.

Пару слов о жилищных условиях нелегалов. Само собой, собираясь на заработки в США, на отель со звёздами только самые наивные рассчитывали. Но и самые трезвомыслящие не думали, что попадут в апартаменты, которые предоставила диссидентская парочка. «Пятнадцать человек на сундук мертвеца», – поётся в пиратской песне, у нас пятнадцать мужиков на трёхкомнатную квартиру. Трёхкомнатная, это по советской классификации. По американским – двухкомнатная. Они спальни считают. Лёсик с Борисиком, как выходцы из СССР, проходную приплюсовали, спальню в ней сделали. Отдыхайте, земляки. Правда, вместо кроватей – надувные матрасики впритык на полу набросаны. Простыни были, тут грех жаловаться, подушка считалось у Лёсика с Борисиком роскошью. Под голову можно и сумку положить. Зато кондиционер обязательно. Без него летом смерть, а с ним береги поясницу – по полу ледяной холод шурует.

Аренда апартаментов восемьсот долларов в месяц. Это нелегалы быстро разузнали. Диссидентская парочка с каждого нелегала по сто пятьдесят баксов высчитывала. На всём объегоривала земляков.

Два раза при Мише случалась команда:

– Полундра! Матрасы сдуть, пожитки в охапку, эвакуация. Делаем ноги от полиции.

Ночь в автобусе перекантовались, только под утро в свои апартаменты вернулись, но не спать – сумки бросили и на трудовые подвиги в «Хилтон».

– У нас тоже жизнь не малина с сахаром, – пожаловался как-то Мише Лёсик. – Но веди надо землякам помогать.

Помогая не скупились на поборы. По триста долларов сминусовали с каждого земляка за трудоустройство и четыреста – в страховой фонд. Вдруг хаускипер повредит гостиничную матчасть. Зеркало лбом расколотит, дверь с петель ненароком сорвёт, ещё что-нибудь накосячит. На погашение убытков – специальный фонд. Но всё по-честному, пообещала сладкая парочка.

– По чесноку, – сказал Лёсик, вспоминая сочное словечко из советского прошлого, – до последнего доллара получите из страхового фонда при полном расчёте через полгода.

«Лохотрон! – сделал вывод Миша. – Работаем, как лошади, а получим, как ослы».

По его радужным подсчётам – номеров за первый месяц наубирал на тысячу триста долларов. Самое скромное – тысяча двести. На Ниагарский водопад думал с получки съездить. Устроить праздник души. С первого класса в голову запала картинка из книжки: падает высоченная стена воды и несёт на себе бочку, в которой, согласно надписи под картинкой, смельчак сидит. В бочку запаковываться Миша не собирался, со стороны хотел глянуть на чудо природы! Да и как не побывать в известном на весь мир месте, если тебе добраться туда – раз плюнуть!

Если, само собой, заработал на раз плюнуть.

Миша видел видео экстрима, на прогулочном пароходике подвозят к водопаду. Шум падающей воды, брызги на тебя дождём – красота.

Выдали диссиденты по двести долларов на брата. С таких доходов бешеных о какой Ниагаре с бочкой и подходом впритык к водопаду на прогулочном пароходике может быть речь! Впору банки из-под пива собирать на прокорм. Был у двух коллег из бригады баночный бизнес на досуге. В США институт жуликоватых приёмщиков тары и металла ликвидирован как класс. Автоматы взамен. Кидаешь пустую баночку, тебе в ответ десять центов. Курочка по зёрнышку, нелегал по баночке.

Вариант покорения Америки банками с цветметом Миша отверг.

«Козе понятно, – делился он пережитым в заокеанских далях – Лёсику с Борисиком и через полгода не резон отпускать дармовую силу, что-нибудь придумают, чтобы удержать нас, а если и отпустят, заплатят крохи. А то и вообще исчезнут в последний момент. Гнилая парочка. Я принялся мозги раскидывать на предмет побега».

Ночной побег

А как бежать? Не в чеченском зиндане на цепи сидишь, но тоже капкан. Глубинные штаты. Основные населённые пункты в округе – этакие деревни по-американски. Несколько двух или трёхэтажек стоит, в центре бассейн. Мишина бригада в таком посёлке обитала. Рядом идеальная дорога, машины так и мелькают, и автобусы междугородние летят. Казалось бы – проголосуй, руку подними и езжай с ветерком куда хочешь. Да не тут-то было. Ближайшая автобусная станция в шестидесяти милях. А общественного транспорта как такового нет. Зачем он, если у каждого американца машина под задницей.

У Миши под задницей только ноги, а шестьдесят миль даже не шестьдесят километров – длиннее. Пока будешь идти, пять раз Лёсика-Борисикина парочка накроет. Огородами не проберёшься, их просто-напросто нет. Да и на частную собственность можно нарваться на обочине. Того хуже для нелегала.

Лихо вырвался на свободу Автандил Чохели. Грузин из Тбилиси. Американцы грузин, казахов, узбеков и остальных гражданами из бывших советских республик не боятся к себе пускать. Другое дело граждане России. Как красная тряпка для них. Вдруг бациллы социализма с коммунизмом завезут на просторы демократии! Миша на две недели туристическую визу с трудом получил, Автандил рабочую на пять лет запросто. Прежде чем попасться на удочку в «Хилтон», он два раза ездил на побывку в Грузию. Барашка поесть, вина попить.

Автандила сотоварищи по заработкам перекрестили в Автобат. Служил грузин коридорным. Спокойный, как удав, несмотря на южную кровь. Весь рабочий день по коридору из конца в конец перемещался, наводил блеск и лоск на закреплённой территории. В одну сторону моет, пылесосит, протирает, потом – в другую. И опять поворот на 180 градусов…

В тот день, как обычно, вершил санитарную орбиту, ведро на колёсиках за собой тащил. Вдруг дверь номера перед самым носом распахивается, американка высовывается. Толстенная, как баобаб, в помятой пижаме, на голове причёска, будто пьяный садовник стриг. С горшком в руке. Туалетным. Для детских отправлений. Полным пахучего вещества. И раз! – ухнула отходы детского организма в ведро грузина.