От маминой звездочки в государственные преступницы
Шрифт:
«Да, я все это в прошлом году проходила, но половину не помню», - думала девушка, - «О другом думала, ждала, когда меня жандармы заберут».
21 января.
София сидела в своей комнате и пыталась догнать программу. И, если по биологии у нее это получилось, то литература никак не давалась девушке. София вспоминала, как в конце второго класса она решила запустить этот предмет, ее ругала мадам Муратова, ставила низкие оценки.
«Один раз после уроков в классе оставила читать книги и отвечать на вопросы, потом, уже на следующий год, к доске поставила, когда я не подготовилась и начала уверенно бред нести. А потом пришел Чехов и тоже особенного энтузиазма
Перечитав и освежив в памяти пару тем по математике, София решила сходить в лазарет.
«Все равно Геннадий мне говорил приходить к нему дважды в день, за лекарствами и просто так», - подумала девушка.
– Как себя чувствуешь? – спросил Геннадий Софию.
– Средне, - ответила девушка, - Устаю сильно, сегодня после обеда спать завалилась, пока девочки были на уроках. Все-таки, хорошо, что меня от них освободили. Хоть отдыхать можно. А экзамены как сдам, так и сдам. Специально заваливать не буду, но и сильно готовиться – тоже.
– Раз ты все равно не учишься, а месяцы до лета отсиживаешь, может, тебе хотя бы в госпитале полежать? Здоровье поправить, обстановку сменить, да и контроля меньше будет.
– Я не против, - ответила София, - Но вот только никто туда не отпустит. Скажут, есть лазарет, вот и лежи там.
– Это да, ты права, - ответил Геннадий, - Ты, наверное, от скуки уже все книги перечитала в библиотеке.
– Да, перечитала. Нет, чтобы учебники читать, легкое чтиво предпочитаю. А что, жизнь сейчас у меня не сама плохая: спи сколько хочешь, на уроки не ходи, если надо – на кухне всегда вторую порцию дадут. Жаль, что в город выходить нельзя, но это не самый худший вариант. Знать бы еще, что будет дальше, на Севере…
– А об этом не стоит думать, - сказал Геннадий, - Может, ты на Север еще и не поедешь.
23 января. После долгих размышлений София все-таки решила подать кассационную жалобу на приговор по уголовному делу. Девушка считала, что в тот момент она была в невменяемом состоянии, поэтому ни о каком обвинительном приговоре не может быть и речи.
Дождавшись ближайшего приемного дня, София обратилась к жандармам, ее навещавшим:
– Господа, я бы хотела проехать с вами в отделение полиции и написать кассационную жалобу. Я считаю, что тот приговор был незаконен, я была в помутненном состоянии рассудка и не могла контролировать свои действия.
– Ишь, чего придумала, - сказал жандарм, выслушав девушку, - А зачем ехать куда-то? Пиши прямо здесь свою кассацию, отвезем, куда надо.
Софию такой вариант устраивал, поэтому девушка быстро написала необходимый документ и отдала его жандармам.
– А что делать мне дальше? – спросила она.
– Жди, - услышала София, - Как только появятся вести, приедем.
Прошло несколько дней. В ближайший понедельник к Софии подошла пепиньерка и сказала, что ее ждут внизу жандармы. Девушка радостно направилась туда.
– Ну что, София Львовна, поехали, - сказал один из них.
– Куда? – спросила девушка.
– В психиатрическую больницу, на обследование.
От этой новости София слегка заволновалась, после чего выдохнула и сказала:
– Хорошо, поехали. Скажите это известие мадам Пуф сами, пусть она порадуется, что меня в институте не будет.
Однако девушке все равно пришлось переговорить с мадам Пуф, так как она уже спускалась в вестибюль. Наверное, неожиданные посетители в неприемный день заинтересовали ее.
– Мадам, - сказала София, - Эти господа меня забирают на некоторое время на обследование в психиатрическую больницу. Надеюсь, вы не против.
По лицу классной
дамы девушка поняла, что она, наверное, рада этому факту. Хоть немного отдохнет без Софии.«Наверное, думает сейчас, чтобы меня закрыли там навсегда и не выпустили больше», - подумала София, - «А вот не дождешься, баба Нюра, приеду я обратно, никуда не денусь».
Вскоре девушка собралась и выехала вместе в жандармами в сторону психиатрической больницы.
В больнице девушку сразу определили в отдельную палату, что ее обрадовало.
«Хоть никого рядом не будет, отдохну», - подумала она. Переодевшись в сорочку, девушка легла в постель и намеревалась поспать. Однако вскоре ее уже разбудил врач.
– София Львовна, вы сюда спать приехали или на обследование? – спросил он девушку.
– Ой, простите, устала маленько после института, - ответила она.
Начался разговор. Врач расспрашивал девушку о ее детстве, юности, жизни без матери, учебе в институте. София честно все рассказала, не забыв рассказать о том, что в Петропавловской крепости у нее периодически ехала крыша, что на первом году обучения в институте, узнав о гибели Ивана, она чуть было не порезала вены, так как очень хотела разбить стеклянный шкаф с препаратами, пока лежала в лазарете, но чудом сдержалась. Не утаила тот момент, что не так давно дважды пыталась простимулировать выкидыш и чуть было не отравилась. В деталях описала тот факт, как все в той же Петропавловке порвала простынь на ленты и хотела совершить суицид, но случайно заглянувший в глазок жандарм вошел в камеру и воспрепятствовал девушке. София рассказала, как врач из тюремной больницы хотел перевести ее в Кащенко, что именно она чувствовала в тот день, когда увидела Алену Колынцеву в крепости.
Врач все внимательно слушал, записывал, а потом сказал, что девушка здесь останется на неделю, чтобы за ней могли наблюдать медсестры. София с радостью согласилась.
Неделя пролетела быстро. Девушку все вполне устраивало, периодически приходил врач и задавал уточняющие вопросы, которые его интересовали, медсестры не надоедали своим присутствием, а наблюдали за всем через стеклянную стенку. София отдыхала, чувствовала себя на курорте, если можно было так выразиться. Девушку все устраивало, питание нравилось гораздо больше, чем в институте, а еще, за дополнительные деньги, медсестры по просьбе девушки покупали ей на рынке пирожки и селедку.
Но такой радужной жизни скоро пришел конец. Через неделю девушку вернули обратно в Смольный.
Вернувшись в Смольный, София расстроилась. Опять надо учиться, никто не купит селедки или пирожков с ливером, а о мадам Пуф девушка даже думать не хотела, так ей не хотелось видеть свою классную даму. В ближайший приемный день девушка обратилась к жандармам с вопросом, как двигается рассмотрение ее дела.
– Ну что, нечем тебя порадовать, - сказал один из них, - Врач написал заключение, что у тебя было временное психическое расстройство, не исключающее вменяемости, поэтому приговор не может быть пересмотрен. Здорова ты. Не получилось ничего ссимулировать.
– И, кстати, судья учел этот момент, поэтому дал всего полгода, а не гораздо больше, как имел полное право, - добавил второй жандарм.
– Я вообще-то не симулировать пыталась, а доказать, что в Петропавловке была не в себе, - расстроенно ответила София, - Ну что теперь поделать, после выпуска на Север поеду. Не знаете, что в таком случае закон говорит про беременных?
– И когда ты успела? – сказал жандарм, - Значит, если большой срок будет, подождем, пока родишь, а потом либо с ребенком езжай, либо в приют оформим, а как вернешься – заберешь.