От Москвы до Берлина
Шрифт:
И вдруг перед фашистскими окопами появились советские войска. Не умолкают, грохочут пушки, а тут – войска!
– Как?
– Чудом каким?
– Откуда?!
В боях под Орлом был применён новый, советский военный приём: солдаты пошли в атаку, не дожидаясь конца артподготовки. Рвутся ещё снаряды. Укрылись фашисты поглубже в землю, забились в свои окопы. А наши солдаты уже в атаке. Идут сразу же за огневым валом, сразу же за разрывами наших снарядов.
Не ожидали фашисты такой атаки. Растерялись. Замешкались.
Упустили
Ударил Западный фронт, и тут же ударил с востока Брянский.
Заметались фашисты. Помощь нужна! Помощь!
Стягивают они войска с юга, оттуда, где стоял готовый к атаке на север Центральный фронт. А тут ударил Центральный фронт.
С севера, с юга, с востока пошли войска.
Сокрушили, смяли войска трёх советских фронтов фашистскую оборону. Ворвались в Орёл победители. По-кутузовски провели операцию «Кутузов».
Докладывают в Москве Верховному Главнокомандующему товарищу Сталину:
– Ворвались в Орёл победители. По-кутузовски войска провели «Кутузова».
«Румянцев»
Румянцев тоже фельдмаршал. Тоже прославленный русский полководец. Отличился фельдмаршал Пётр Александрович Румянцев в сражениях с Турцией. Молодой генерал Суворов сражался в подчинении у Румянцева.
«Румянцев» – так называлась вторая наша наступательная операция, которую советские войска провели во время великой Курской битвы.
Задача «Румянцева» – ударить по войскам, которые находились южнее Курска, разгромить здесь фашистов, освободить город Белгород, с боем ворваться в Харьков.
Два фронта готовились к наступлению: Воронежский, которым командовал генерал Ватутин, и стоявший южнее Степной во главе с генералом Коневым.
Началась операция «Румянцев». И вот в одном из стрелковых полков оказался солдат Румянцев.
Смешно солдатам от такого совпадения. Говорят солдату:
– И операция – «Румянцев», и ты Румянцев!
– Ты, может, потомком будешь?
Посмотрел на солдат Румянцев.
– Потомок, – сказал боец.
– Да ну?!
– Откуда знаешь?
– А чем докажешь?
– Потомок, – усмехнувшись, опять повторил Румянцев.
Лих оказался в бою Румянцев, бил фашистов направо-налево. Пулям не кланялся. За спину других не лез.
– Братцы, вперёд! – увлекал солдат.
Смотрят солдаты.
– Хорош. Молодец. Ничего не скажешь! Настоящий, видать, солдат.
Сокрушили советские войска и здесь фашистскую оборону. С боем ворвались в Белгород. А вскоре освободили они и Харьков.
Повстречали солдаты солдата Румянцева. Не даёт покоя бойцам неясность.
– Признайся же, братец, ты потомок того Румянцева?
Посмотрел солдат на бойцов загадочно.
– Потомок, потомок. Все мы потомки, – сказал солдат. – Потомки Румянцева. Внуки Кутузова.
Кто лучше сражался
Завершается Курская битва. И вот на привале сошлись солдаты. Курили, дымили, бои вспоминали. Кого хвалили, кого ругали. Озорные
слова бросали. Потом притихли. И вдруг заспорили солдаты, кто под Курском лучше других сражался, кто почестей ратных и ратной славы больше других достоин.– Лётчики – вот кто лучше других сражался, – брошено первое мнение.
– Верно!
– Верно! – пошла поддержка.
И верно, отличились под Курском лётчики. Били фашистов в небе. С неба врагов громили. Тут герой подпирал героя. Сама доблесть надела крылья.
– Лётчикам честь и слава. Почёт наш великий лётчикам, – соглашается чей-то голос. И тут же: – Однако под Курском не лётчики, а танкисты лучше других сражались. Танкисты по праву в первых.
Вот и второе возникло мнение.
– Танкисты!
– Танкисты! – дружно пошла поддержка.
И это верно. Высшей мерой явили под Курском себя танкисты. Грудью своей железной сломили они фашистов. Если скажешь: герои Курска – первым делом на память идут танкисты.
– Танкисты – народ геройский. Нет тут другого мнения, – снова раздался голос. – А всё же если тут говорить о первых, то первыми были под Курском артиллеристы. Артиллеристы, конечно, в первых.
Вот и добавилось третье мнение.
– Артиллеристы!
– Артиллеристы! – дружно пошла поддержка.
И это верно. Герои – другого не скажешь про артиллеристов. Говорили в те годы: артиллерия – бог войны.
– Артиллеристы, конечно, боги, – соглашается чей-то голос. – И всё же если речь тут идёт о первых, то, братцы, не к месту споры, пехота – вот кто законно в первых. Вот кто в боях под Курском сказал своё главное слово.
– Пехота!
– Пехота! – дружно пошла поддержка.
Спорят солдаты. Не рождается общее мнение. Начинается новый круг:
– Лётчики в лучших!
– Танкисты в первых!
– Артиллеристы!
– Пехота, братва, пехота!
Спорят солдаты. Спору конца не видно.
Чем бы закончилось, трудно сказать. Да только здесь пробасил над всеми басами голос:
– Слушай радио! Радио слушай!
Бросились все к приёмникам. В эфире гремит приказ. В честь великой победы под Курском, в честь взятия Орла и Белгорода объявлен салют победителям. В Москве, артиллерийскими залпами. Двенадцатью залпами из ста двадцати четырёх орудий.
И тут же слова о героях битвы: о лётчиках и танкистах, об артиллеристах и пехотинцах. Все они вровень идут в приказе. Все они в главных, все они в первых. Всем им и честь и слава.
Салют в честь войск, освободивших Орёл и Белгород, был первым салютом Москвы победителям. С этого дня и пошли салюты.
Глава пятая
Матросское сердце
Тройка
Осенью 1941 года фашисты ворвались в Крым. Подошли к Севастополю. Началась героическая оборона Севастополя. Продолжалась она 250 дней. Блокировали город с суши. Путь к Севастополю – только морем. Но и морем пути опасны.