От ненависти до любви путь труднее

— Китнисс, привет, — тихо открыв дверь, прошептала Энни.

— Привет. Не бойся, он не спит, — поддержав головку сына, я взяла его на руки, прижав к груди. Ник-Эллиот опять начал кряхтеть. — Кто там пришел? Крестная?

Мы с Питом сразу предложили новоиспеченным невесте и жениху стать крестными Мелларку младшему, они не отказались. Однако, когда Энни или Финник брали малыша на руки, он в начале сосредотачивал свой взгляд, а потом начинал капризничать и плакать, видя незнакомые лица.

— Я привезла тебе одежду. И Пит скоро приедет, — проинформировала меня подруга.

— Хорошо, спасибо. Я сейчас уложу Ника, побудешь с ним, пока я приму душ и переоденусь? — я увидела волнение на лице девушки. — Не бойся, он будет спать. И не проснется в течении двух-трех часов. Если что, просто позови меня.

— Окей. Джей-Джей, надеюсь, ты дашь маме спокойно привести себя в порядок, — от слов Энн я рассмеялась.

Я быстро укачала сына, положила в его кроватку, забрала свои вещи и пошла в прилегающую к палате ванную. Через полчаса Энн сменил Пит. Он поцеловал меня в щеку.

— Хорошо выглядишь.

— Спасибо. Я, наконец, смогла спокойно принять душ, — я улыбнулась мужу.

В глубине души я не хотела уезжать отсюда. Здесь я чувствовала, будто нахожусь в воздушном шаре. Возвращение означало, что между мной и Питом опять выстроится стена. Ничего не изменится. Я не простила Мелларка. Да, я забыла, что он сделал на определенный период, просто, чтобы самой отдохнуть, но это не значит, что всё будет теперь хорошо.

Вид Пита, разговаривающего с сыном, разбивает мне сердце. Смотря на это, я начинаю думать, о том, что все-таки не поздно всё вернуть. Но потом всплывает картина Пита и Камиллы вместе…

— Готова? — вырывает меня из мыслей муж. Он уже уложил Ник-Эллиота в переноску, укрыв его одеяльцем.

— Да.

Пит взял в одну руку переноску, а другую протянул мне. Я задумалась. Сжав губы, я все же вложила свою ладонь в его. Ещё чуть-чуть сказки, я ведь это заслужила и с улыбкой вышла из здания. Рядом с машиной нас уже ожидали наши близкие. Никто из них не посмел крикнуть, увидев, что ребенок спит, и зная, как я могу отреагировать. Я улыбнулась еще шире, покачав головой. Среди родных лиц я заметила Хеймитча. Наконец, он приехал. Я знаю, у него была важная сделка, но сейчас он здесь. Каждый еще раз обнял и поздравил меня. Цинна, Феликс с Вероникой тоже были здесь. После этого все расселись по машинам и поехали к нам с Питом домой. Пит положил руку, повернутой ладонью, чтобы я взяла её. Но я не сделала этого.

— Китнисс? — Пит удивленно мельком посмотрел на меня.

— Нет, Пит, — после я просто повернула голову к окну.

Месяц спустя.

Сын растет не по дням, а по часам. Он здоровый, крупный мальчик. Каждое мгновение с ним мы с Питом стараемся запечатлеть. Что касается нас самих — ничего не поменялось. Пит делал несколько попыток извиниться, но у него ничего не получилось. Не после того, как я услышала его разговор со своей… любовницей.

Flashback

«У меня есть как минимум полтора часа, перед тем как Ник-Эллиот проснется для следующего кормления. Материнство не только радость, но ещё и недосыпы, стирание пеленок, нервные срывы. Но я была готова к чему-то подобному. Единственное, что меня бесило, — молоко. Его было так много, что нередко на футболках были мокрые пятна на груди. А врач боялся, что я вовсе не смогу кормить сына.

Времени вечно не хватает. Я кормлю сына не по расписанию, а когда малыш сам захочет. Но, видимо, у Ника установлен таймер на два часа. Сегодня я все-таки решила убрать разбросанные всюду детские принадлежности. На самом деле так легче, неважно, в какой ты комнате, пеленка или соска всегда под рукой. Но неприятно вечно видеть разбросанные вещи.

Я убрала все комнаты, кроме кабинета Пита. Дверь в комнату была приоткрыта, поэтому я не стуча туда вошла.

— Камилла, не звони… — в тот же момент, как я зашла, муж поднял голову и замолк.

Я замерла. Не звони? Чтобы вдруг я не узнала, что они видятся? Чтобы задобрить меня, а потом за старое? Со стеклянным взглядом я подошла к столу, забрала бутылочку сына и вышла.

The end of Flashback

Я не знаю, встречаются сейчас они, или Мелларк нашел другую. У меня просто нет времени на обдумывания этих «интересных» тем в течение дня. Но ночью, перед тем как заснуть, лежа рядом с Питом, вопросы и сомнения все равно одолевают меня. Да, мы до сих пор делим одну кровать. И как бы я не показывала Мелларку, что хочу, чтобы он меня не трогал, в глубине души, сердца я хочу его присутствия рядом со мной, его прикосновений.

И всё же наше общение касается только Ника, максимум муж интересуется моим самочувствием. После тяжелых родов, у меня появились осложнения. Но так как я не планирую больше иметь детей, не с Питом, меня не так сильно это волнует.

Сегодня у Пита выходной, поэтому целый вечер мы проводим в гостиной с сыном. Мы смеемся и улыбаемся. Обычно я чувствую неловкость и желание скрыться от мужа, когда мы пересекаемся в доме. Но когда мы с ребенком, все проходит намного легче. Будто так и должно быть.

Я наблюдаю, как Пит играет с сыном, а тот лежит на коленях у отца и улыбается. Я только что покормила кроху, поэтому он будет ещё бодрствовать примерно полчаса. Прежде чем снова уснет. Ночью мы с Питом укладываем Ник-Эллиота спать на спинку, а днем я позволяю сыну спать на животике. Сначала я беспокоилась, что я делаю что-то неправильно, но врач успокоил меня, сказав, что это только укрепит мышцы сына. Тем не менее, если ребенок спит на животе, я внимательно слежу за тем, чтобы он не уткнулся в матрас лицом и, не дай бог, задохнулся. Этот страх так и не ушел после рождения сына.

Кроме этого страха, я боялась выходить с коляской на улицу. По близости с домом всегда кто-то находился. Один раз, выйдя на прогулку, ко мне подбежала девушка-репортер. Она и ее друг-помощник разбудили моего сына. Ну им мало не показалось. Я накричала на них, обвиняя в нарушение частной жизни, обещая сделать всё, чтобы они больше никогда не доставали мам-знаменитостей. О, я бы сделала это, если бы увидела их рядом с собой еще раз. В течение этого месяца пресса все же успокоилась. Моя гипер-популярность осталась в прошлом. Нет, меня еще узнают на улице, но таких «узнающих» стало гораздо меньше.

— Я думаю, его пора уже укладывать, — говорю Питу, видя зевающего сына.

Мы встали с дивана и вместе отнесли его к нам в спальню. С моей стороны кровати вместо тумбочки теперь стоит колыбель. Обычно эта кроватки кочует в течение дня по дому: где я, там и она. А приходя с работы, Пит относит колыбель обратно в спальню. Каким бы блондин ни был мужем, он самый лучший отец для нашего ребенка.

— Ты больше не носишь ту цепочку, — прервал тишину Пит.

Я так долго хранила молчание с ним, что слова сами вырвались: