От счастья не убежишь
Шрифт:
– А его сын?
– Джош? Он чудесный, как и его отец. Где бы я ни была, на что бы ни смотрела, первым делом думаю: как бы здесь понравилось Джошу! И мачеху Коула я тоже очень люблю! Ох, Нэнс, не знаю, как я буду жить без них!
– За чем же дело стало? Садись на поезд и поезжай обратно.
Стефани стремительно повернулась к ней.
– Нэнс, знаешь, почему я уехала с Орсоном? Потому что Коул узнал, кто я, и не пожелал меня видеть. Он меня презирает!
– Ты уверена? Он же говорил, что любит тебя.
– Он думал, что любит. Узнав правду, он понял, что ошибся.
– Только
– Ты не знаешь Коула. Он ненавидит богачей. Даже Элизабет – то есть Мегги – об этом написала. – Она растерянно потерла лоб. – Теперь я даже не знаю, как называть родную сестру! – Стефани закрыла лицо руками и зарыдала.
Нэнс обняла подругу и попыталась представить, что было бы, если бы Орсон сказал, что не хочет ее больше видеть, и прогнал с глаз долой. На ресницах у нее блеснули слезы жалости к несчастной подруге.
35
– В библиотеке вас ожидает джентльмен, – сообщил Джеймс, едва Стефани переступила порог.
– О Боже! Кто там еще? – Они с Нэнс все утро ходили по магазинам и смертельно устали. Что ж, незваный гость, кто бы это ни был, долго тут не задержится!
– Он сказал, что он ваш старый друг. Вы вместе воровали скот.
– Мы вместе... – Стефани ахнула, просияла и бросилась в библиотеку.
Нэнс, сгорая от любопытства, побежала следом и увидела подругу в объятиях красивого широкоплечего незнакомца. Стефани, всегда такая сдержанная, горячо обнимала его в ответ, и Нэнс решила, что она здесь лишняя.
– Похоже, милая дама хочет нас покинуть, – заметил незнакомец, и его серо-голубые глаза весело блеснули.
Стефани обернулась – и впервые со дня возвращения Нэнс увидела на ее лице по-настоящему счастливую улыбку.
– Нэнс, не уходи! Это Леви Кентрелл. Леви, познакомься с моей лучшей подругой, Нэнс Кастерс.
– Ой! – сообразила Нэнс. – Вы его брат! Леви обиженно взглянул на Стефани.
– Что же ты со мной делаешь? Входит такая красавица, Коула она, заметим, в глаза не видела, смотрит на меня и говорит: «Вы его брат!» Я-то думал, ты мне настоящий друг.
– Правильно думал. А Нэнс через три недели выходит замуж.
– Всю жизнь одно и то же! – Леви испустил тяжелый вздох.
Стефани рассмеялась.
– Не могу поверить, что ты здесь. Что привело тебя в Сент-Луис?
– Ты. – Я?
– Да, ты. Я вернулся домой в начале лета, как обещал, – но лучше бы не возвращался! Кейт с Чарли ходят на цыпочках, Джош ревет, будто остался на свете один-одинешенек, а к братцу вообще не подступиться: свиреп, как зверь, угодивший хвостом в капкан. Он сказал, что к тебе вернулась память и ты захотела уехать. Я не поверил и решил найти тебя и все выяснить сам. Розыски, прямо скажем, были не из легких.
– Почему? – удивленно подняла брови Стефани.
– Я знал только твою фамилию – добыл из регистрационной книги в гостинице – и то, что ты уехала в Сент-Луис. Наконец я сюда добрался, но твой дворецкий не хотел меня впускать, пока я не объяснил, что мы вместе воровали скот. После этого он проникся ко мне большим доверием.
– Еще бы! Ты не знаешь Джеймса!
– Джеймса! – Леви раскрыл рот. –
Коул же думал, что ты за ним замужем!– Это долгая история. Но почему ты не взял мой адрес у Кейт?
– Она знала не больше других.
– Но все было в записке. Чарли отдал ей мою записку?
– А, вот в чем дело. Кейт рассказала, что Коул вырвал записку у нее из рук. Он был так взбешен, что она побоялась ему перечить. Позже она попросила у него записку, но он ответил, что порвал ее. Так какая кошка между вами пробежала?
– Не знаю, – вздохнула Стефани. – Он узнал, что я богата. Но что же из этого? Я прожила на ранчо десять месяцев. Он должен был понять, что я непохожа на светских женщин, которых он знал в годы учебы.
– Н-да, странно, – согласился Леви. – Коул – горячая голова, но все-таки не полный идиот. Должно быть, дело не только в этом.
– А в чем же?
– Может, он рассердился из-за того, что сказал ему Орсон, – подала голос Нэнс.
– Да? И что же сказал ему мой милый друг? – поинтересовалась Стефани.
– Что ты – украшение светского общества, но временами начинаешь скучать и отправляешься на поиски приключений.
Леви был явно озадачен.
– Но это должно было ему понравиться. Он сам терпеть не может светское общество.
– Каких приключений? – грозно спросила Стефани, и Нэнс пожалела, что встряла в разговор.
– Орсон сказал, что ты любишь переодеваться в старую одежду и общаться с... э... с простонародьем. Ты считаешь, что это очень забавно.
– Ну, Орсон, ну, удружил! – возмущенно воскликнула Стефани. – Неудивительно, что Коул не хочет меня видеть.
Леви покачал головой.
– Нет. Ему это, конечно, не понравилось, но все-таки он не мог из-за этого тебя прогнать.
– Он сначала не поверил, особенно когда Орсон сказал, что ты сбежала через неделю после смерти отца, – продолжала Нэнс. – Он решил, что Орсон лжет и ты в большой опасности. Но, когда к тебе вернулась память, ты рассердилась на Орсона, но не испугалась. Даже подтвердила, что ты его невеста.
Стефани побледнела.
– Значит, тогда он и решил, что все наговоры Орсона – правда! Что мне наплевать на смерть отца, что меня интересуют только развлечения! Чего-то подобного он и ожидал от богачки. Он считает, что все они думают только о себе, что другие люди для них – просто игрушки. Он, наверно, считает меня самой бессердечной женщиной на свете.
– Не понимаю, – воскликнул Леви. – А ты действительно уехала из дому сразу после смерти отца?
– Я искала сестру. Перед смертью отец просил меня найти ее и хоть чем-то вознаградить за те годы, что они прожили в разлуке. Он знал только, что она в Конском Ручье.
– Почему же ты не объяснила Коулу?
– Объясняла, но он мне не поверил. Он никогда не слышал об Элизабет Скотт. – Она взяла с конторки письмо Элизабет и протянула ему. – Это я нашла в личных бумагах отца. Прочти – и все поймешь.
Леви читал письмо, а девушки наблюдали за ним. Через несколько секунд глаза у него полезли на лоб.
– Коннор О'Рейли?!! – Он оторвался от письма. – Боже мой! Мегги?!
– Моя сестра, – кивнула Стефани. – У нас одна мать и разные отцы. Представь, как бы это письмецо обрадовало Коула.