От Симона Боливара до Эрнесто Че Гевары. Заметки о Латиноамериканской революции

С 1979 по 1985 гг., по свидетельству начальника управления государственной безопасности МВД Никарагуа Ленина Серна, было установлено более двухсот попыток покушения на руководителей революционного правительства.

В 1983 г. на острове Контадора в Панамском заливе была создана «Контадорская группа» в составе представителей Венесуэлы, Колумбии, Мексики и Панамы для содействия урегулированию «военного напряжения в Центральной Америке». В поддержку Никарагуа выступил Социнтерн. В феврале 1984 г. Глава революционного правительства Даниэль Ортега объявил об амнистии контрреволюционеров в случаи их отказа от борьбы, которой воспользовались несколько сот человек. Индейцы стали возвращаться в Никарагуа.

Манагуа посетил папа Иоанн Павел II, который в центре города на площади революции призвал революционное руководство Никарагуа «примириться» с «контрас», что вызвало массовое возмущение присутствующих на площади тысяч народа. В результате папа был вынужден срочно покинуть площадь в тесном кольце сопровождавших его священников.

4 ноября 1984 г. в Никарагуа прошли первые после революции парламентские выборы, в которых участвовали все семь легальные политические партии, среди которых активную контрреволюционную позицию занимали Консервативная партия, возглавляемая «доктором» Клементо Гидо, и Независимая либеральная партия, возглавляемая «доктором» Вирхилио Годоем.

Лозунг консерваторов: «Мы привлечём в страну иностранный капитал, миллионы долларов! И тогда все, и богатые, и бедные, заживут несравненно лучше. Потому что янки, может быть, и плохи, зато доллары хороши!» Либералы обещали «никарагуанскому народу встать на защиту частной собственности, священного права каждого человека». Вирхилио Годой заявил на одном из предвыборных митингов: «В первый же день после принятия власти президента республики я прикажу посадить всех русских, кубинцев, чехов и прочих по самолетам и убрать их из Никарагуа. Я спасу страну от марксизма!» Оппозиционная газета «Ла Пренса», принадлежавшая Виолетте Чаморро (вдове Педро Хоакина Чаморро, убитого Сомосой в 1978 г.) активно участвовала в предвыборной кампании. США были готовы признать выборы «недемократическими».

СФНО выступил с программой экономического возрождения страны и мира.

Даниель Ортега был избран Президентом, набрав 67 % голосов, СФНО получил в Национальной Ассамблее 61 место из 96. В парламент прошли еще шесть партий, в том числе и Никарагуанская социалистическая партия. 10 января 1985 г. Даниель Ортега вступил в должность, и была созвана Национальная ассамблея. 31 декабря 1985 года президент Никарагуа Дениэль Ортега обратился к народу с речью: «В 1985 году, наша революция продвинулась в создании правительства, которое первый раз в истории нашей страны было избрано народом, в установлении первой Национальной Ассамблеи с присутствием большинства рабочих, крестьян, трудящихся и с присутствием других политических и социальных секторов, для консолидации, также первый раз в нашей истории, Национальной Ассамблеи истинно плюралисткой и демократической».

Правительство США (Рональда Рейгана) выдвинуло правительству Никарагуа ультиматум прекратить военные действия против «контрас», который был отвергнут. Тогда США в мае 1985 г. объявило экономическую блокаду Никарагуа и провело через Конгресс решение о предоставлении 27 миллионов долларов на «гуманитарную помощь» «контрас». Генеральная сессия ООН потребовала от США отмены блокады Никарагуа. Никарагуанское правительство заявило в апреле 1986 г. о готовности подписать «Акт мира» с «Контадорской группой» латиноамериканских государств, выступавших за мирное урегулирование военной ситуации в Никарагуа, и нормализовать отношения с США. Эти предложения госдепартаментом США были проигнорированы.

В апреле 1985 г. никарагуанская делегация во главе с Даниэлем Ортегой была принята в Москве М. С. Горбачевым.

Выступая на 500-тысячном митинге, посвященном шестой годовщине революции, 19 июля 1985 г. Даниэль Ортега, заявил: «Свои завоевания никарагуанцы готовы защитить с оружием в руках от бандитских вылазок террористов ЦРУ и американских интервентов, если они осмелятся вторгнуться на нашу землю. Наш народ будет сражаться за каждую пядь своей земли».

Политической программой никарагуанской революции был объявлен «сандинизм», то есть политическая программа национального лидера антисевероамериканской борьбы 30-х годов Аугусто С. Сандино.

Глава первая АГУСТО СЕЗАР САНДИНО

Имя Аугусто С. Сандино (1885–1934) «двадцатый век навсегда занес в почетную книгу истории». (Григулевич)

Его политическая мысль выражена в документах и его письмах. В эпистолярном наследии Сандино поражают необыкновенная эрудиция и незаурядный аналитический ум человека, фактически не получившего даже среднего образования и не вращавшегося в политической среде. Для его писем и документов характерны грамотный язык и чёткая форма выражения. Его политические взгляды, достаточно определённые уже в тридцатилетнем возрасте, отражают вполне современные для того времени идеи. Между тем им свойственна национальная и личная специфика, что позволяет отличить их как особую идеологическую доктрину — «сандинизм».

В одном из писем 1921 года Сандино рассуждал о том, что «люди, кому Бог дал великий ум, становятся часто высокомерными» и забывают, что они смертны, спекулируя правосудием и обращаясь с людьми как «со стадом свиней». По его мнению, «хорошие доктрины» используются лишь для получения «синекуры», не «интересуясь ни Человечеством, ни Богом». «В итоге, по переработанным мною знаниям, я пришел к выводу, что человек не сможет никогда жить с достоинством, сбившись с пути здравого смысла и законов, которые обозначают честь».

Вероятно, эти гуманистические идеи и подвигли Сандино вступить в борьбу за справедливость, как только ему представилась такая возможность.

Из его «Манифеста» от 1 июля 1927 года:

«Я ремесленник, но мой идеализм выходит на широкий горизонт интернационализма, который даёт право быть свободным и совершать справедливость, хотя, чтобы достичь её будет необходимо создать её на основе крови».

После «типитапской» капитуляции «либералов» не сложивший оружие «генерал свободных людей» (так его назвал Анри Барбюс) заявил, что «либеральная революция» для него и его товарищей по борьбе, которые её не предали и не капитулировали, прочно «стоит на ногах», потому что с ней остались только те, которые способны к переоценке ценностей и самопожертвованию.

«Перед Родиной и перед Историей клянусь, что моя сабля защитит национальное достоинство и даст освобождение угнетённым». «Я не наемник, а патриот, который не позволит оскорблять наш Суверенитет». «Я желаю свободной Родины или умереть».

В своем обращении «К моим никарагуанским согражданам» (1927) он заявил: «Я ни на что не претендую, лишь желаю освобождения рабочего класса».

«Понимая, что Никарагуа не должна быть патронирована определенной группой или партией, клянусь перед символом Родины умереть до того, как продаться или уступить предложениям завоевателей, олигархов и предателей, которые столько лет спекулировали честью Нации», — писал Сандино в одном из программных документов.

В своих письмах он повторял, что патриотизм не связан с борьбой за общественные посты, а проявляется в делах, жертвуя жизнью в защиту суверенитета родины, так как «предпочтительнее умереть перед тем, как принять унизительную свободу раба». «Без сомнения, нас очень мало, чтобы победить пиратов и двурушников янки, но, тем не менее, эти убийцы не могут отрицать, что наша решимость основана на святом принципе защиты нашей суверенности». «Мы законные дети страны», — заявлял Сандино. «Никарагуа не должна быть владением олигархов и предателей, ни тем менее, мы должны принимать унижающие нас доллары пиратов–захватчиков…»