От Земли к Андромеде

– Это не телка, а моя женщина... еще раз хавальник свой в подобном тоне откроешь - я тебе язык вырву и в собственный зад вставлю. Пошел отсюда.

Он отбросил Лопату, тот пролетел пару метров, стукнулся о дверь. Так и выскочил на площадку в тапочках. Николай крикнул вслед:

– Вернись, тапочки отдай и ботинки свои забери.

Лопата доложил в подробностях встречу с Марсианином:

– Чуть не удавил меня, когда я эту проститутку телкой назвал...

– Телки, Лопата, у бычков бывают. Если запал на нее Марсианин, то не стоило женщину так называть. Говоришь, что три дня делать ничего не надо - ничего и не будем. Марсианин не заяц, трепаться не станет, я его понимаю.

– А я не понимаю.

– Лопата, тебе и понимать ничего не надо. Если бы ты все понимал, то моей бы империей руководил, а я у тебя в бригадирах ходил. Все, ждем Марсианина и ничего не предпринимаем - окончательно подвел итог Степаныч.

Ковалев посидел в задумчивости полчаса. Вероника уже немного изучила его и не лезла с разговорами. Внезапно он встал.

– Поеду, вернусь... через три-четыре часа.

– Ты к Степанычу?
– обеспокоенно спросила Вероника.

– Нет, - ответил кратко Николай и ушел.

Его Мерседес припарковался у деревянного барака с коммунальными квартирами. Он вошел внутрь, открыл одну из дверей. Спертый прокуренный воздух с перегаром шибанул в нос. На диване, если так можно назвать предмет, ранее точно бывшим диваном, а сейчас разваливающейся рухлядью, спал мужчина лет пятидесяти. Ковалев потряс его за плечо. Пахнувший дурно, давно не мывшийся и заросший бородой мужчина, открыл глаза.

– Че надо?

– Ты Саватеев Иван Прокопьевич?

– И че?

– Вставай, поговорить надо.

– Че мне с тобой говорить, ты кто?

– Счастье твое нежданное. У тебя документы на ОАО "Комплект", за них ты получаешь двадцать тысяч ежемесячно, я у тебя их куплю.

Мужчина показал фигу, потом вдруг спросил:

– Сто тыщ дашь?

– Дам, - ответил Ковалев.

Мужик снова задумался.

– Не-е, за сто не отдам, - он начал подсчитывать, бормоча вслух, - двадцать в месяц, в год...

Он силился умножить, но у него это получалось плохо.

– В год двести сорок тысяч, - подсказал Ковалев.

– Во, двести сорок, - мотнул головой Саватеев, - тебе за триста отдам и бутылку водки в придачу - без бутылки разговор не получится.

– Договорились, завтра я привезу триста тысяч и бутылку, но ты до завтра не пьешь, иначе ничего не получишь. Поедем к нотариусу, все законно оформим и гуляй на здоровье. Но запомни - до моего приезда больше не пить, вымыться и побриться.

Саватеев вряд ли бы сдержал данное слово, но друзья-алкаши не пришли, денег не было и пить, соответственно, нечего.

Ковалев приехал с утра, Саватеев уже сидел в ожидании, спросил сразу же:

– Бутылку привез?

– Привез, но сначала вымоешься, побреешься, оденешься и поедем к нотариусу, подпишем договор купли-продажи и все получишь.

– Не-е, бутылку сейчас или никуда не поедем, - возразил Саватеев.

– Хочешь иметь бутылку и деньги - будешь делать, что я говорю и не пререкаться, иначе ничего не получишь. Быстро в ванную мыться и бриться, потом вот этот костюм оденешь и в путь. Чем быстрее все сделаешь, тем быстрее выпьешь.

– Дай хотя бы немного глотнуть, - заныл Саватеев.

– Хочешь выпить, - Ковалев высунул из кармана бутылку, - делай, что говорю.

Саватеев попытался сглотнуть вязкую слюну, махнул рукой и ушел в ванную. Через полчаса уже вышел побритый, одел дешевенький костюм с новой рубашкой, вытащил из-под дивана папку с документами.

Нотариус ознакомился с учредительными бумагами и паспортом, подготовил договор купли-продажи согласно стоимости акций. В коридоре он снова заныл:

– Ну дай глоток - сил нет.

– До машины дотерпишь, там хоть всю бутылку выжри, - ответил Ковалев, ведя Саватеева под руку.

В машине он отдал бутылку, Саватеев трясущимися руками не смог ее даже открыть сразу, Ковалев отвинтил пробку. Треть бутылки он высосал сразу из горла, размяк и подобрел, глянул в пакет с тремя сотнями тысяч.

– Ты деньги то спрячь, - посоветовал Ковалев, - а то дружки украдут или потеряешь где. Тебя домой?

– Домой, но сначала в магазин за бутылкой еще.

Ковалев подвез его к дому, достал из кармана еще одну бутылку водки, чтобы не заезжать в магазин - предвидел такой исход заранее.

– Во, настоящий мужик, - обрадовался Саватеев, - сейчас пиджачок твой скину...

– Оставь себе, дарю.

Ковалев вернулся в машине, сразу же поехал к Степанычу.

– Через три дня тебя ждал, послезавтра. Но проходи, присаживайся, - пригласил он Ковалева.

– Зачем ждать, если раньше получилось. Я купил завод в свою собственность, готов переписать на кого скажешь.

– Не понял...

– Чего ты, Степаныч, не понял? Ты хотел алюминиевый завод, я его купил, он мой и спрашиваю на кого переписать. На тебя?

– Как ты мог его купить - он миллиарды рублей стоит. Я бы купил, но кто его продаст?

– Степаныч, ты же не Лопата, чего тупишь. Я купил завод, оформил все нотариально, он мой.

Ковалев протянул папку с документами. Степаныч долго изучал их, потом спросил:

– Все верно, но как ты смог это сделать и кто такой Саватеев?

– Ты же видишь по документам, что Саватеев - это бывший хозяин, теперь завод мой. Ты сразу пошел не по тому пути, давя на фактических владельцев. Они в смутные времена завод приобретали, оформили его на алкаша Саватеева, все хотели переписать, да руки не доходили. Я его вычислил, помыл, побрил, костюм ему купил и свозил к нотариусу, оформил куплю-продажу, как положено, дал две бутылки водки и триста тысяч рублей. Зачем действовать де-факто, надо действовать де-юре. Триста тысяч, плюс две бутылки водки, костюм - это будет триста три тысячи двести пятьдесят семь рублей. Гони деньги и владей заводом. Мне он не нужен, я же сказал, что лет через двадцать все у тебя заберу. Можешь премиальные подкинуть за быстроту действий - не откажусь.