Отблеск Венеры
Шрифт:
Света подняла голову и с закрытыми глазами что-то невнятно шептала. Ей было плохо, а Денис при всем желании не догадывался, как ей помочь. И от собственного бессилия он чувствовал себя скверно, чувствовал себя пешкой в чужой игре. Королевой же была Светлана. Игра явно затеяна для нее. В этом нет ни малейших сомнений. Кто бы сомневался?! Все слишком очевидно. Очевидно настолько, что хочется драть на себе волосы, колотить лестничные перила и пинать безмолвный лифт, лишь бы отпугнуть эту очевидность.
Поздно.
Все слишком очевидно. И это не ее вина…
Он старался придумать
– Не бросай меня, – молила она. – Я веду себя как последняя истеричка. Поверь, я не истеричка. Эти угрозы делают меня такой, и я невольно впадаю в панику. Обними меня, пожалуйста!
Денис обнял ее, и Света отстранилась от ледяной стены.
– Поцелуй меня! Мне станет легче.
Осторожно он прикоснулся губами к ее губам. Поцелуй получился скомканным, но очень желанным. Света впилась в него губами и не желала отпускать. Она словно высасывала его плоть, небрежно кусая губы, а Денис терпел, ведь боль иногда бывает приятной. В этом ее особая ценность.
Но на лестнице этажом ниже прогремел непонятный грохот. Денис отпрянул от нее и неистово ринулся в его сторону.
– Не уходи! – крикнула вслед Светлана.
Она прикоснулась ладонью к губам и вытерла вязкие слюни. Денис быстро спустился по лестнице, но никого не обнаружил. В таком же темпе он с сожалением поднялся обратно.
– Что там произошло? – поцелуй подействовал на нее целительным образом. Она мало-мальски успокоилась и дышала полной грудью. От прежней истерики не осталось и следа.
– Черт его разберет! – отряхивал руки Денис. – Крысы, мыши… черти! Черт его разберет!
– Черту явно не понравился наш поцелуй! – заключила Светлана.
– Он и решил вмешаться, – согласился с ней Серебров. – Тебе лучше?
– Благодаря тебе.
Взглянув в сторону лестницы, он со скептическим видом покачал головой.
– Не подъезд у вас, а кладезь нечистой силы! Скоро и я поверю в дьявола.
Сзади зазвонил чей-то телефон.
– Опа! Это не твой? – напряглась Света.
Денис прижал руки к брюкам.
– Мой при мне!
– Значит, мой! – процедила Света. – Мой ненаглядный звонит! Хочешь поговорить с ним?
– Еще как!
– Тогда не будем заставлять его ждать! – сказала она и развернулась.
Еще раз он окинул взглядом подъезд и белую надпись, и поспешил в квартиру за Светой. Ночь продолжала подкидывать неприятности.
Подбежав к сумочке, Света выхватила телефон, но он уже не трезвонил.
– Опоздала! – фыркнула она. – Зато мы не в грязном подъезде.
– Представь, что он этого и хотел, – высказал здравую мысль подоспевший Денис.
– Немудрено. Хитрый, засранец! Освободил пространство для зарисовок. Позвонит снова? Видишь, номер не определился. Я бы сейчас с ним обмолвилась словечком. Без криков, и без истерики. Ты рядом. Мы вместе, и я буду вести себя с ним хладнокровно. Что же ты тормозишь, дружок?! Дразнишь меня? Испытываешь терпение? Позвони мне, позвони… Позвони мне ради Бога…
– Ты опять накручиваешь! – вмешался Денис. – То ты трясешься
от страха, то ведешь себя как Ниро Вульф. Захочет, позвонит. Не тереби душу!– Верно, – согласилась она, – молча посидим и подождем.
– Разумная идея, – согласился Денис. – У тебя найдется чего-нибудь выпить? У меня, кажется, начинается сушняк.
– В баре есть коньяк, – показала пальцем Света.
– Нет! Этого зелья на сегодня довольно!
– В холодильнике есть сок и минералка. Принести?
– Я сам! – остановил ее Денис. – Сиди и жди звонка.
– Захвати и мне, – добавила Света.
Денис приковылял на кухню и открыл холодильник, в котором хранились полуфабрикаты, зелень, несколько сырых яиц и пара банок с кукурузой. Внизу стояла недопитая бутылка минералки и пакет сока. Тряся сок, он обнаружил, что пакет пуст. Придется довольствоваться минералкой, но ее надолго не хватит.
«Будем экономить, – подумал Денис, – а кухня стильненькая, только места маловато. Не развернешься»
Стол был накрыт расписной скатертью. Подарок любящей мамы. Она часто баловала дочку небольшими презентами. На плите блестел фиолетовый чайник со свистулькой на конце. На стене громоздились две стеклянные полки кухонного гарнитура, как водится заполненные посудой и фарфоровыми чашками на блюдцах.
На полке он заметил рамку с фотографией мамы в обнимку с дочерью. Денис внимательно рассмотрел ее и сделал вывод, что матушка вполне разумная женщина, не представляющая опасности. Приличные и не очень анекдоты о скверных характерах тещ и их непростых взаимоотношениях с зятем были популярны и на его континенте. Ему тут же пришла парочка фраз на ум, но оглашать их Свете он не стал. Не та ситуация и не те отношения. Все не к месту, тем более пошлые анекдоты, между прочим, заученные на старой родине. В Америке их чаще цитируют и реже рождают. Денис часто разбалтывал их на американский манер Крису, чем приводил его в неописуемый восторг.
Он достал два стеклянных фужера и вместе с бутылкой вернулся в гостиную.
– Все тихо? – спросил он, наливая ей газировки.
– Угу, – кивнула Светлана, – я просила сока.
– Сок выпили. И не сваливай это на потусторонние силы.
Света устало зевнула.
– А я и забыла. Не хочешь включить телек?
– С тобой как в кино.
– У меня вчера было то же самое ощущение! Один в один! – воскликнула Света, принимая фужер с газировкой.
– Там за стеклом твоя мама?
– В смысле? – не поняла Света, – Мама. Весной с ней щелкнулись на память.
– Как ее имя отчество?
– Серафима Ивановна.
– Приятная женщина, – констатировал Серебров.
– Ты уже определил, – буркнула Света, – а меня она временами достает так, что выть охота. Я не жалуюсь. В принципе, все мамы одинаковы. Извечная аксиома. И все же временами выть охота, и я вою по ночам в подушку, чтоб никто не услышал. Зачем соседей пугать? Теперь они и без моих усилий перепуганные. Я вою тихо, почти про себя. Меня никто не слышит. Я сама себя ловлю на мысли, что и я сама себя не слышу. Понимаешь, о чем я? Нет? Я и сама себя часто не понимаю, особенно последнюю неделю в свете последних событий. Ей Богу, чертовщина какая-то…!