Отбор драконов для серой мышки

В ответ на мой приказ туманные нити «темноты» заструились к моей руке, я собрала целое облако, а потом (наверно, ничего лучше мне просто в голову не пришло) нарисовала рядом с сердцем Байдора еще одно сердечко - поменьше. Заставила его сиять темнотой, клубиться.

— Вот так, прекрасно! — улыбнулся Байдор. Видимо, он действительно был уверен, что уж от его-то поцелуя я обрету все нужные свойства. — А теперь давай добавим двух драконов. Черного и. золотого. Золотом напитаем его обычной магией.

Он взял мою руку в свою, вытянул обе наши руки вперед, и мы начали рисовать. Словно бы он водил моей рукой над бумагой и учил писать картины.

— Как красиво! — восхитилась я, когда над нашими «сердцами» возникли два драконьих силуэта, они взмахивали крыльями на месте, словно летели. — Давай я добавлю кое-что!

Я самостоятельно создала темную стрелу, то пронзила два сердца.

— Что это? — удивился Байдор. — Какой-то хищный символ...

Эх, не отмечал ты день святого Валентина, милый принц, подумал я. Не знаком с земной символикой.

— Ну. Это символ ... хм. эээ. неважно вообще.

— Я понял, — криво улыбнулся принц, мягко разворачивая меня к себе. — Это символ влюбленных на языке твоего прежнего мира. Выглядит по-дурацки, но мне нравится.

И мы снова целовались, пока наши ненастоящие драконы махали крыльями.

— Только я надеюсь, ты не будешь целоваться с оставшимися по цветам драконами, чтобы обрести все цвета? — спросил Байдор, когда провожал меня домой после нашего восхитительного свидания. — Впрочем. Согласен. Я не имею права запрещать тебе. Тем более, если Эргон решил, что это нужно для пользы государства.

— Мне и с тремя дополнительными цветами непонятно, что делать! — ответила я. — Не волнуйся.

«Может, я вообще смогу закрыть отбор завтра! Если уговорю отца!» — подумал я. Ведь в сущности выбор был ясен.

Черный принц прошел оба теста.

Не только передача магии через поцелуй, но и «сверкающие звезды» от Гриши - сработало и то, и другое. Да и вообще! С этого вечера я плохо представляла себе, как жить без Байдора.

Оказывается, если тебе с кем-то очень хорошо, интересно, а его прикосновения одновременно и комфортны, и будоражат - то привыкаешь буквально за несколько часов!

Но. на завтра был назначен конкурс. Я просто не успею убедить Эргона. Да и . совесть не позволяла взять и разогнать драконов вот так резко, без «объявления войны».

«А вдруг еще коричневая прелесть или кто другой тебе приглянется?! Теперь, когда ты не стесняешься и умеешь целоваться!» — пискнула мышь. И на всякий случай, чтобы я не пришибла ее тапком, юркнула в свою норку.

«Цыц!» — сказала я, угрожающе держа тапок над отверстием норы. — «Время сомнений закончено! Хватит».

Спать я ложилась, как пьяная. Воспоминания об общении с Байдором кружились в голове. Перед глазами застыла картинка наших совместно нарисованных драконов и сердечек, а на губах я ощущала вкус его поцелуев.

Клариасса, честно выполнявшая обязанности камеристки, многозначительно глядела на меня, но тактично ничего не спрашивала. Лишь с улыбочкой уточнила, если ли у меня теперь магия Чёрных. Я с такой же улыбочкой кивнула.

Какая же у меня замечательная тактичная бабушка! И все понимает...

Она заботливо подоткнула мне одеяло под ноги и ушла. А я свернулась клубочком и блаженно заснула.

Но утром мое настроение изменилось. Нет, я не перестала думать о черном принце. Но меня замучала совесть.

Вот, я выбрала себе дракона. Но только что я не дала Бамару уйти с отбора. Теперь же лишаю его шанса.

Нет, так не пойдет!

Я должна честно оценивать, как драконы выступят в новом конкурсе. Дать шанс им всем.

Эх. И как это сделать? Ведь я видела перед глазами лишь потрясающе интересную мимику Байдора и слышала его голос - то ехидный, то глубокий, бархатный и романтичный. Даже папочка совсем вылетел из головы!

А конкурс, кстати, был интересный и совсем не опасный. Придумала его Клариасса - ещё один источник потрясающих идей.

Видимо, заодно бабуле хотелось полюбоваться множеством драконов в небе - соскучилась.

Проходил он на том же огромном поле, где совсем недавно драконы состязались на рыцарском турнире. На этот раз на нашей, правительственной трибуне, сидели не только мы с папочкой и Гриша, но и бабушка. Я по левую руку от Эргона, она - по правую. В знак почёта древней драконице.

Прежде, чем начать конкурс, папочка представил зрителям и женихам Клариассу. Раздались восторженные приветственные крики, Клариасса встала и произнесла короткую речь о том, как рада снова быть в Эреаморе.

И. начался конкурс.

Назывался он "покажи свою вторую ипостась во всей красе".

Драконы должны были по очереди выходить в центр поля, обращаться, взлетать. В полёте они могли совершать какие угодно пируэты, чтобы похвастаться красотой своего драконьего облика, а также показать что-то совершенно безопасное из магии своего цвета.

Первым на этот раз был герцог. И, честно говоря, я впечатлилась.

Он вышел в бордовом с золотым шитьем облегающем камзоле, поднял руки вверх и рассыпался на множество частичек цвета своей второй ипостаси - как все драконы при превращении. Несколько секунд красивый вихрь кружился на поле, словно бы красовался, а потом перед нами предстал огромный бордовый дракон.

С рыком он взлетел вверх, сделал несколько кругов, перекувырнулся через голову и ушел в пике, что умели выполнять лишь лучшие летуны - те, кому приходилось много раз совершать обманные маневры во время боя. Молодые драконы восхищенно затаили дыхание, да и я тоже...

Стремительный бордовый дракон был прекрасен.

Потом, закладывая очередной круг на высоте, он выдохнул пламя, а его особая магия позволила не просто рассеять его в воздухе, а собрать огонь защитным кольцом. Еще миг -и этот огненный круг превратился в стрелу. Конечно, герцог ни в кого не целил. Лишь демонстрировал свою силу. Стрела пролетела пару сотен метров в воздухе и взорвалась шикарным фейерверком.

Раздались громкие аплодисменты, а герцог приземлился обратно и степенно поклонился нам с Эргоном.

В общем Грейдор получил высший возможный балл от жюри - десять.

— Да у нашего пожилого женишка еще есть пламя внутри, — добродушно посмеялся над другом Эргон. «Есть пламя внутри» было местным аналогом нашего «пороха в пороховницах».

— А, сколько, кстати, лет нашему пожилому жениху? — с интересом спросила бабушка.

Эргон и я переглянулись, потом кинули на нее быстрые лукавые взгляды. Похоже, наш бордовый произвел на нее впечатление.