Отбор. Помощница кронпринца

Мои руки — на его крепкой шее. Я могла бы сжать их, вонзить когти... ногти. Добиться крови, скользнуть к груди. Продлить это прикосновение до бесконечности, навсегда.

Взглянула на лицо Каэлиса Арно.

Чувствовал ли он то же самое?

Его глаза, обычно яркие и полные уверенности, казались затуманенными белесой пеленой. Чувственные губы пересохли, тонкие волоски прилипли к вискам и щекам.

— Миолина, вы... — хриплый, надломленный голос. И во мне шевельнулась последняя кроха разума.

Вырвав руку, я бросилась к двери, почти не слыша ничего, ощущая, как тело стало в сотни раз тяжелее.

Мир по бокам расплывался, а кованая ручка оставалась единственным, на чём я могла сфокусироваться. Последний шаг отнял все силы, я потянула ручку…

И без сил прикоснулась лбом к резной деревянной двери.

От осознания.

Дверь была заперта.

Разумеется. Я сама её закрыла. А ключ оставила на крохотном столике, там, где изначально лежал браслет, — чтобы никто не прервал ритуал.

И, чтобы взять ключ, мне нужно будет вернуться назад.

К нему.

Где только найти силы продолжать не дышать, справиться с собой?

Я отступила на шаг — и спиной врезалась в каменную мужскую грудь прямо за собой. Каэлис Арно стоял там — непозволительно близко, преступно близко.

— Я не смогу тебя отпустить, — голос принца казался почти незнакомым, полным агрессии, уничтожающим волю.

Крупные ладони легли на мои обнажённые, по вааргским традициям, плечи, и я издала жалобный всхлип.

Но это было ничто по сравнению с тем, что я почувствовала, когда Каэлис Арно вонзил зубы в мою шею — прямо в холку.

Разряды молнии пронзили позвоночник, спина выгнулась дугой, и я сделала последний, преступный вдох его запаха.

Мой разум окончательно сорвался.

Всё, что происходило дальше, походило на дурной сон. Запретный, страшный, разрушительный — и слишком сладкий. Казалось, всё стороннее отступило под натиском силы мужчины, прижавшегося ко мне сзади, оставляя меня одну в огне этого мучения.

Однако слабой я не была.

Я зашипела на него, развернулась и ударила по щеке — размашисто, с яростью, чувствуя, как слишком короткие ногти царапают кожу. Сильно. Но недостаточно!

Мужчина в ответ хрипло рассмеялся, легко обойдя меня кругом, будто мы находимся на поле боя, и снова прижимаясь сзади.

Короткий рык — ещё один укус в шею, сзади, а вторая рука обхватывает моё горло. Его шумные вдохи обжигают кожу у линии волос, и я, вопреки всему, сама вдыхаю этот запах — сладкий, словно яблоко с корицей, слишком вкусный, до ломоты вкусный. Острый. Подавляющий.

Хочется подчиниться, хочется выгнуться, прижаться к нему ягодицами, особенно когда он начинает лизать мою шею, оставляя влажную, горячую дорожку, но одновременно...

Я поворачиваю голову вбок, вцепляясь зубами в его руку, сжимающую моё горло, и толкаю его бёдрами.

Раздаётся страшный грохот — мужчина врезается в один из стоящих здесь тяжёлых ящиков, почти падает, но с кошачьей изящностью удерживается на ногах.

Он хищно смотрит на меня, затем издаёт короткий рык — и одновременно распускает страшную, давящую ауру, что накатывает волной и почти прижимает меня к полу.

Мои колени дрожат, хотят согнуться, я хочу лечь — подставить спину или живот, демонстрируя подчинение, но не могу. Просто не могу.

Он должен подчиниться.

Я больше не контролирую себя, существуя в остром, пряном дурмане, выискивая слабые места у своего соперника. Хотелось, конечно же, наброситься на шею или грудь, и не медля я подхожу, занося руку, желая вцепиться...

Мою руку перехватывают — но общее движение не останавливают, напротив, другой рукой Его Высочество прижимает меня к своей шее, позволяя вцепиться в неё со всей яростью.

Кожа была слишком плотной, или, может быть, мои зубы — недостаточно острыми, прокусить я её не смогла, и вместо этого начала яростно зализывать свой глубокий, наверняка очень болезненный укус.

Каменная грудь, прижатая к моей, ходила ходуном, а Каэлис Арно тянул меня к своей шее как можно ближе, не позволяя отвлекаться — прижимаясь всем телом, пахом, делая судорожные вдохи каждый раз, когда я двигалась.

Совершенно незаметно мы оказались на полу, и я недовольно зарычала, отстраняясь — лишь для того, чтобы вцепиться в ворот его рубашки, разрывая ткань с неожиданной силой.

Энергия — та чрезмерная, невыносимая энергия, что сводила меня с ума последние дни, — наконец нашла выход. Идеальный выход. Самый желанный.

Сейчас она подчинила себе мою волю, захватила всё пространство, и тело трясло от возбуждения, ярости и блаженного безумия. Я лизала, кусала, рвала одежду, царапала источник своего облегчения, сжимала его горло, пока ему не надоели мои игры.

Одно едва заметное движение — и я уже под ним, пока он вновь вгрызался в мою шею, гладил бока, стягивал платье — слишком просторное, слишком лёгкое, почти мешающее.

Я зажмурила глаза до искр, до света под веками, чувствуя на себе эти шершавые пальцы, язык — ласкающий и ранящий одновременно, и рот — куда более нежный, чем мой совсем недавно.

А потом этот самый рот опустился на мои губы.

***

Сколько прошло времени?

Полчаса? Два часа? Сутки?

Судя по разрушениям в этой комнате, здесь бились очень долго — словно кто-то задался целью уничтожить всё до последнего предмета: мебель, ткани, дорогие вазы.

Но знакомая боль, приятная усталость и томление в теле ясно говорили, что мы здесь совсем не дрались. Точнее — не только дрались.

Я лежала на боку, на полу, заботливо накрытая какой-то шкурой, и отчётливо осознавала, что на мне нет ни клочка одежды.

Горькая ухмылка скользнула по губам, когда я поняла, что только что произошло.

Я… провела ночь с Его Высочеством Каэлисом Арно из Великого Дома Грейдис. С будущим королём. С тем, ради кого сейчас проходил Отбор Невест, на который были приглашены самые достойные аристократки всего королевства.