Отчаянные меры. Драгоценный груз. Сущность зла

– Помочь? – насмешливо переспросил Бэчман.

– У него возникли проблемы с женщиной, – сказал Хеггис. – Она бросила Вонна и ушла к спасателю. Вонн очень переживал из-за этого, и мы решили, что такое настроение может помешать работе.

– Он что, сам просил вас уладить проблемы со спасателем? – холодно поинтересовался Бэчман.

– Нет, – ответила Стьюбинг. – Но он много говорил об этом.

– Пока вы пили?

Заключенные закивали в ответ.

– Стало быть, вы просто сидели в баре. С приятностью проводили время, угощая друг друга выпивкой.

– Нет, это Вонн угощал, – уточнил Хеггис.

– Ах, так это он покупал! И откуда же, интересно, у него взялись деньги?

– Мы не спрашивали, – отозвалась Стьюбинг. – Он сказал, что хотел потратить их на девицу. Но раз уж она его бросила, то самое лучшее, что он может придумать – это пропить их со своими друзьями.

– Понятно, – буркнул Бэчман. Диксон рассмеялся.

– Как тебе это нравится? Вонн поймал их на самую простенькую наживку!

– Надеюсь, мы не испортили вам дело, Бэчман? – с тревогой спросил Хеггис.

Долговязый поднес палец к губам.

– Говорил же я тебе! – сказал Диксон.

– Тихо, – ответил Герцог,

– Да успокоишься ли ты, наконец!? – донеслось из соседней камеры.

– Я имею в виду, – продолжал Хеггис, – мы ведь еще пригодимся вам, когда появятся корабли боевиков?

– Конечно.

– Мы ведь не подгадили Вонну? – спросила Стьюбинг. – Он отличный парень, и нам бы не хотелось работать без него. Похоже, он в таких делах разбирается. С ним-то мы наверняка остановим двигатели «Риджа».

– Разумеется…

Герцог ощутил приступ тошноты, и перед глазами у него потемнело.

– Не пропускай ничего, это очень важно! – потребовал Диксон.

– Все будет хорошо, – уверил Бэчман заключенных. —Я намерен действовать в соответствии с намеченным планом. Я уже говорил с администрацией корабля о вашем освобождении, а завтра замолвлю за вас словечко перед парнями из службы безопасности, которые решают подобные вопросы.

Заключенные оживленно переглянулись и расправили поникшие плечи.

– А пока что мне позволено сделать вам маленький сюрприз. – Бэчман раскрыл коробку и вытащил из нее бутылку и три стакана. – Сегодня вечером мы собираемся посидеть в тесном кругу, и чтобы вы не чувствовали себя обездоленными…

Он откупорил бутылку и наполнил стаканы.

– Надеюсь, вы изобрели подходящую историю, которую сможете завтра рассказать.

– Мы как раз думали над этим, – неуверенно пробормотал Хеггис.

– Если сочтете нужным, можете свалить все на Вонна.

Стьюбинг запротестовала, но Бэчман поднял палец, призывая ее помолчать и послушать.

– Я понимаю, как он важен для вашей команды, но я могу заменить его. Хотя, разумеется, лучше бы этого не делать. Давайте поступим так. Я разузнаю, что там на вас хотят повесить и, в зависимости от того, насколько серьезными будут обвинения, соображу, как нам лучше поступить. А вы, уж будьте любезны, следовать моим указаниям, когда вам предоставят слово. Думаю, все обойдется, особенно если вы не станете создавать себе лишних трудностей.

– Конечно, не станем. – Стьюбинг подняла стакан, и Хеггис последовал ее примеру.

– Пейте, мыслители, – пробормотал Бэчман, опустошая свой стакан.

– Вот это настоящий друг! – усмехнулся Диксон.

– А что произошло дальше? – спросил Герцог.

– Пока что ничего. А почему ты спрашиваешь?

– Но ты ведь сказал, что это важно!

– Разве это не подтверждает сказанного мною? Ты не хотел верить мне на слово. Ну, вот тебе доказательства. Но, в общем, что-то и правда должно произойти с этими ребятами, называющими друг друга «братьями по оружию».

– По-моему, ты мог состряпать всю эту сценку, чтобы поразвлечься! – с сомнением сказал Герцог.

– Это самая правдивая информация, которую ты когда-либо получал от меня.

– Ну а что же тогда ты скажешь мне о Лей Бренд? Она тоже выглядела очень правдоподобно! – голос Герцога эхом отозвался в пустой камере.

– Слушай, парень! Если ты немедленно не заткнешься, я выверну тебя наизнанку! – рявкнула Стьюбинг.

– Эрик, – шепнул он.

Ответа не последовало, и Герцог снова позвал:

– Эрик?

Внутренний голос не отозвался, и Герцог с досадой подумал, что тот сбежал в самый неподходящий момент. Друзья тоже о нем забыли. Ну почему бы Мэю не навестить его? Неужели он до сих пор занят с капитаном лайнера? А Роз, Винтерс? И как скверно, что он больше не может доверять Вонну: ни как другу, ни как единомышленнику, ни как товарищу по оружию. Да еще это обвинение в убийстве Дикса висит над ним, и непонятно, как его опровергнуть…

Герцог закрыл глаза и постарался вызвать Диксона из глубин своего мозга. Это не удалось, и тогда он попытался вернуть образ Лей Бренд с ее упругими губами и мягкими, ароматными волосами. Но и тут его постигла неудача – он не мог отыскать в памяти и следа той дешевой, темной комнаты с матрасом, набитым пухом.

Его начала колотить дрожь. Казалось, в камере заметно похолодало, и он с тоской подумал, что никогда еще не чувствовал себя таким несчастным и одиноким.

22

Проснувшись, Вонн не сразу понял, где находится. Лишь полежав некоторое время неподвижно, борясь с ломотой в затылке и с любопытством осматриваясь по сторонам, он сообразил, что находится в каюте Герцога. Койка в ней располагалась под непривычным углом, и Вонн ощущал приятное, убаюкивающее покачивание, словно находился в гамаке. У него мелькнула мысль, что хорошо бы поспать еще несколько часов, однако, вспомнив о предстоящем ему деле, с ворчанием выбрался из койки.

Чувствовал он себя паршиво, и смотреть в зеркало ему решительно не хотелось. Все у него в последнее время шло наперекосяк, и это, надобно думать, отразилось на его внешности. Бледный, помятый тип с воровато бегающими глазами. А он-то был уверен, что придуманный им план избавит его от большей части забот! Досадно. Но хорошо хоть кошмары его нынче не донимали.

Теперь ему надо было сосредоточиться и приложить максимум усилий, чтобы дожить до того момента, когда «Хергест Ридж» достигнет Консула-5. Сделать он в создавшейся обстановке мог не слишком многое, новый план, сложившийся у него в голове, и перед тем, как он погрузился в сон на Герцоговой койке, был не без изъянов, но это все же лучше, чем ничего. Ах, если бы он еще не чувствовал себя таким одиноким, опухшим и больным, да еще и обложенным охотниками, которые уже начали травлю и рано или поздно снова сядут ему на хвост…