Отчаянные меры. Драгоценный груз. Сущность зла

– Было б чем! – фыркнул Вонн. – Все дело, как обычно, в женщине.

– Врешь, – сказал Бэчман.

– Зачем бы мне врать? Она очаровательная женщина, и у нас все было хорошо до появления здешних спасателей. А теперь она не желает иметь со мной ничего общего. Говорит, ей нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах. «Прости, извини, пойми» – тьфу, слышать этого не могу!

– Так ты один из тех, кого спасли с торгового корабля? – спросил Бэчман.

– Да, – подтвердил Вонн.

Подошедший робот остановился возле Бэчмана, и тот распорядился повторить предыдущий заказ, после чего обратился к Вонну со следующими словами:

– А не хочешь ли ты попасть на прием, который состоится нынче вечером? Познакомиться с пассажирами и командой, потрясти лапы ксеносам?

– Мочился я на них! – проворчал Вонн. – На тех и на других.

– Уж не ксенофоб ли ты часом?

– Нет. Но знакомиться с этими типами не стремлюсь. Да и чего ради? Они мне без нужды, до меня им тем более дела нету. А раз у нас нет общих интересов…

– Значит, говоришь, не ксенофоб?

– Можешь привести собак, если ты не веришь, – сказал Вонн, кладя руку на сердце.

Смеясь, Бэчман заказал еще две рюмки.

– Если я их приведу, они больше заинтересуются ксеносами. Ты насквозь пропах виски.

– Нет еще, – ухмыльнулся Вонн. – Но я работаю над этим.

Бэчман поднял рюмку и попытался рассмотреть ее содержимое на свет.

– Друг мой, ты излишне чувствителен. Мужчины, слишком сильно переживающие разрыв со своими любовницами, не должны их заводить вообще. Женщины приходят и уходят, а ты остаешься. Так стоит ли расстраиваться из-за этого? Заведи себе новую подружку, и всех делов-то!

– Нет, ты не понимаешь, – насупился Вонн. – Мне вообще не везет с женщинами. У лучшей из них должен был родиться ребенок. Может быть, и родился, хотя я не видел его. Странно, правда? Мы просто души друг в друге не чаяли, но когда она обнаружила, что забеременела, все изменилось. Она не пожелала меня видеть. Она прогнала меня…

Голос Вонна дрогнул, он едва сдержал подступившие к глазам слезы.

– Господи, прошло уже столько лет! А я никак не могу ее забыть…

– По-моему, ты слишком много выпил, – заметил Бэчман, прихлебывая из своей рюмки.

– Возможно, ты и прав. – Вонн хлопнул собеседника по плечу и попытался подняться со стула. – Благодарю за участие. Но, пожалуй, мне и впрямь следует вернуться в свою берлогу.

Бэчман схватил его за руку.

– Ну, брось, ты же сам только что сказал… – начал Вонн.

– Я передумал. Кроме того, я ведь говорил, что не люблю пить один. И вообще, после того, как ты рассказал о своих заморочках, мог бы хоть из приличия поинтересоваться моими.

Вонн тяжело вздохнул:

– Если тебе нужен партнер, то ты ошибся адресом. Неужели ты до сих пор не сумел найти приятеля среди команды или пассажиров лайнера?

– Мне действительно нужен партнер. Но не сексуальный, а деловой.

Вонн со смешком вывернул карманы.

– Прости, но и тут я ничем не могу тебе помочь. Я пуст как эта рюмка.

– У меня достаточно денег, – успокоил его Бэчман, – и я готов расстаться с некоторой их частью. Но я хотел бы потратить их с пользой и в компании с хорошим человеком.

– Премного благодарен, но я не собираюсь тратить чьи-то деньги. Нет, благодарю, в конце концов, я и сам не нищий, – Вонн почувствовал, что мысли у него начинают путаться, и попытался взять себя в руки. – Хотя работа, которой я занимался последнее время, была – хуже не придумаешь. И к тому же я потерял моего лучшего друга…

– Если ты богат, то зачем тебе этот дрянной бэдж?

– Потому, что я не таскаю свои капиталы при себе.

Бэчман хихикнул и заставил-таки Вонна опуститься на стул.

– Брось трепаться! Мы оба знаем, что сказанное тобой – величайшая во Вселенной ложь! Неужто ты и в самом деле так пьян, что даже складно врать не в состоянии?

– Я вовсе не пьян! – набычился Вонн.

– Так чего же тогда ты пудришь мне мозги? Не нужно кончать академий, чтобы, единожды взглянув на тебя, понять, что же с тобой случилось!

– И что же со мной случилось? – мрачно спросил Вонн, чувствуя неприятный холодок под ложечкой.

– На мой взгляд, сбор трофеев – дурацкая работа. Риск большой, а навару – кот наплакал. Особенно, если твое судно получает пробоину, а то, чем ты рассчитывал поживиться, оказывается высоко радиоактивным… Тогда дело и вовсе дрянь. Ты оказываешься на мели, да к тому же еще и по уши в долгах. И тут, естественно, не только друзья, но и женщины начинают шарахаться от тебя, как от прокаженного.

Вонн несколько раз кивнул. Предположение Бэчмана не вполне соответствовало истине, но окончание историй совпадало, и это в настоящий момент было главным.

– Тебе не откажешь в проницательности, – нехотя признал он.

– Стало быть, ты заинтересовался моим предложением?

– Предложением? Но я не услышал до сих пор ничего определенного!

Бэчман поманил пальцем проходящего мимо робота и велел ему вновь наполнить рюмки.

– Услышишь еще. Выпей и расслабься. Наконец-то ты начинаешь походить на настоящего мужчину, а не на кандидата в самоубийцы. В целом же работа будет зависеть от твоей ловкости и от того, в чем ты поднаторел и к чему чувствуешь особую склонность.

– Я могу делать все что угодно. Следить, грабить, работать надсмотрщиком…

– Не здесь, – сухо прервал его Бэчман и опасливо огляделся по сторонам.

– Чего ты боишься? – ухмыльнулся Вонн. – За тобой следят или этот бар облюбован корабельными стукачами?

– И у стен, как общеизвестно, есть уши, – ответил Бэчман без тени улыбки на лице.

Вонн покосился на заново наполненные рюмки.

– Я понял. Когда ты решишь, какое именно грязное дельце тебе надобно провернуть прежде всего, тогда и состоится настоящий разговор. Ты знаешь, где меня искать.

– Отлично, – сказал Бэчман, сползая со стула. – Тогда до завтрашнего или до послезавтрашнего вечера. Мне нужно навести о тебе справки.

– Едва ли ты что-нибудь сумеешь разнюхать, не засветившись.

– Ну, это уж мои заботы.

– А если ты не покажешься тут завтра или послезавтра?

На лице Бэчмана появилось некое подобие улыбки:

– Тогда до конца рейса у тебя не будет никаких проблем. Равно как и денег… – он еще раз оглянулся по сторонам и вышел из бара прежде, чем Воин успел придумать достойный ответ.