Отчаянный и непобедимый Ренегат Икс

Раздеваясь, я передаю одежду Саре, а она кладет ее в рюкзак. Когда дело доходит до трусов, она закрывает глаза, что, с моей точки зрения, весьма мило с ее стороны. Впрочем, кто ее знает, может, она просто не хочет, чтобы я снова имел основания требовать с нее деньги на завтрак.

С костюмом, учитывая неудобство положения, мне удается справиться достаточно быстро. Покончив с туалетом, надеваю на лицо маску. Она сделана в виде шапочки с прорезями для глаз, снабженными тонированными зелеными стеклами, и закрывает не только лицо, но и волосы. Лучшей маскировки, равно как и защитных очков, желать не приходится. Хотя, конечно, очки, в которых я щеголял на вечеринке в честь дня рождения, были очень даже ничего. Если бы они были со мной, я бы их все равно надел.

Смотрю на себя в зеркало. Чертовски круто — до того момента, когда я поднимаю сделанный Сарой пистолет. Не могу понять, как я выгляжу с этой штукой в руке — крутым парнем или придурком в дешевом костюме.

— Ладно, — говорю я, — жди меня здесь.

Саре в принципе скрываться от Джека не нужно, но и показываться ему на глаза тоже ни к чему: тогда он не сможет узнать ее в будущем.

— Думаю, не стоит, — говорит Сара, стягивая свитер через голову. Под свитером обнаруживается такой же костюм, только черно-синий, а на груди нашита буква «тета».

— Я сшила костюм и для себя — объясняет она, — и имя придумала. Меня зовут Косинусом.

Сара достает из рюкзака синюю маску, надевает ее на лицо и водружает очки на глаза.

Держась за ручку, я, прищурившись, внимательно разглядываю ее.

— Ты же вроде говорила, что только собираешься придумать себе имя.

— Ну, вот и придумала, — говорит она, пожимая плечами.

— Да, но на костюме ты же его попросила вышить, — замечаю я, глядя на большой серебристый «X» у себя на груди. — Математика, значит? Следовательно, ты назвала меня в честь переменной величины?

Сара игнорирует мой вопрос. Распахнув дверь, она выталкивает меня в проход.

— Хватит болтать, — говорит она, — пора поймать этого негодяя.

* * *

Ловить негодяев — дело супергероев, если можно так выразиться. Мне ни к чему «ловить» Джека, нужно просто убрать его с дороги. Он неудачник и худший тип суперзлодея, но я не собираюсь передавать его полиции и зарабатывать таким образом имя. Я вообще не хочу, чтобы об этом кто-нибудь знал. Ни единая душа. Он захватил поезд, и из-за этого мы рискуем опоздать, а я хочу закончить нашу неспасательную операцию как можно скорее. Вот так — просто и незатейливо.

Стоя в проходе, я направляю сделанный Сарой пистолет на Джека Кукольного Мальчика. До сих пор не знаю, как этот пистолет действует, но больше у меня ничего нет.

— Стой на месте! — говорю я.

Пассажиры хором вздыхают от изумления, пригибаются и закрывают головы руками.

Джек, кажется, пытается изобразить ухмылку на лице. Выражение у него при этом такое, будто он только что отведал тухлого салата с морепродуктами. У меня возникает впечатление, что он вот-вот расплачется. Нервно помахивая начиненными взрывчаткой ключами, он свободной рукой поднимает вверх мешок с награбленным.

— Хочешь поиграть со мной? — спрашивает он, делая вид, что собирается бросить на пол все ключи сразу. Не думаю, чтобы он действительно собирался это сделать — шум будет неимоверный.

— Нет! — кричу я, приближаясь к нему. Я имел в виду, что играть с ним не намерен, а получилось, будто он напугал меня своими дурацкими ключами и я прошу его их не бросать. Нет, с ним все-таки крайне неприятно иметь дело.

— Попробуй, поймай меня! — визжит Джек, бросая в меня ключи.

— Ренегат! — кричит Сара. — Стреляй!

Я нажимаю дрожащим пальцем на курок, понимая, что, скорее всего, в результате этого действия ничего не произойдет. Опасаясь потерять зрение после взрыва, я зажмуриваюсь, но закрыть глаза совсем не позволяет любопытство. Надо же посмотреть, что будет. Пистолет, как я и ожидал, не стреляет. Он не производит никакого шума, вообще ничего. С таким же успехом я мог бы целиться в Джека из свистка, которым подзывают собак.

Полет летящих прямо в меня ключей ускоряется. Все пассажиры закрыли головы руками, и только мы, как два идиота, даже не удосуживаемся пригнуться. Они уже совсем рядом, и смерть близка, как вдруг ключи буквально приклеиваются к пистолету, который я продолжаю держать в руке. Я удивленно смотрю на них, дрожа всем телом. Джек поражен не меньше меня — у него глаза буквально вылезают из орбит. Очевидно, он думает о том, что очередной никому не известный супергерой снова посадит его в тюрьму.

Кинув мешок с добычей, Джек бросается наутек. Я преследую его, пробегая вагон за вагоном. Завидев нас, ничего не подозревающие пассажиры начинают визжать от страха. «Это ограбление!» — кричит кто-то. Да уж, спасибо. А то мне непонятно. Я снова нажимаю на курок, и в ту же секунду слышу, как бегущая по пятам Сара кричит: «Нет!», и хватает меня за руку. К сожалению, слишком поздно.

Все происходит, как в замедленном кино. Ключи, надежно прилепившиеся к пистолету, разлетаются в разные стороны. Схватив Сару, я бросаю ее на пол и прикрываю собственным телом. Слышно, как ключи, ударяясь о стены, взрываются, и на нас дождем сыплются осколки стекла и прочий мусор.

— Он хочет нас всех убить! — кричит Джек, указывая на меня пальцем.

Впрочем, похоже, от взрывов никто не пострадал. У некоторых пассажиров имеются ссадины и царапины, но разорванных напополам тел, истекающих кровью, что-то не видно. Люди перепачканы с ног до головы, и, вполне возможно, не у всех в штанах так же сухо, как до взрыва, однако все целы, и это хорошо. В некоторых креслах образовались сквозные отверстия, потолок весь изуродован, дети орут, но в целом ничего серьезного.

Когда мы с Сарой поднимаемся на ноги, все пялятся на меня так, будто сумасшедший здесь я, а не Джек. Неужели они не видят, что на нем костюм суперзлодея с изображением тех самых ключей, которые только что у них на глазах разлетелись по всему вагону? Хотя… Джек запахнул пальто и снова превратился в ничем не примечательного человечка средних лет. Теперь вообще не видно, что он одет в костюм суперзлодея. А я стою посреди прохода с пистолетом в руке и выгляжу настоящим бандитом. Только что стрелявшим, между прочим, во всех сразу.

Черт.

Я пытаюсь изобразить какой-то миролюбивый жест, но люди решают, что я снова собираюсь стрелять, и когда кто-то спрашивает, чего я от них хочу, я требую, чтобы поезд остановили.

10

Пришлось еще немного помахать пистолетом, прежде чем поезд остановился и мы смогли сойти. К сожалению, сойти пришлось в прямом смысле этого слова в никуда, но у нас с Сарой не было другого выбора, и дальше пришлось идти пешком. По дороге мы остановились, чтобы переодеться. Оставалось только надеяться, что этого будет достаточно, чтобы не привлекать внимание представителей закона, начавших уже, без сомнения, разыскивать нас. Мы же как-никак захватили поезд. Нам дали уйти, но это, подозреваю, произошло лишь потому, что у меня в руке было какое-то невиданное оружие, и весть о наших предполагаемых преступлениях наверняка уже успела распространиться по всей округе. Такое у меня предчувствие.

Спустя час мы с Сарой, усталые и вспотевшие, входим в какой-то богом забытый городишко. В целом я представляю, где он может находиться, но как попасть домой, вижу слабо, а уж как доехать до Вилмора, и вовсе не знаю.

Городишко совсем маленький. Раньше про такие места говорили, что в них «всего одна лошадь». Теперь другое время, и в городе, очевидно, вместо лошади всего одна машина. На ее боках красуется полицейская символика, и стоит она прямо посреди единственного в городе перекрестка. Видимо, думаю я, ее поставили здесь, чтобы водители, которых неведомый случай забросит в эту дыру, не забывали, что в пределах населенного пункта скоростной режим ограничен.