Отчаявшимся небо дает дождь
Шрифт:
Глубоко вдохнув всей грудью, он вдруг осознал, что все еще улыбается.
Сияя, как лампочка, Гор налил в высокий стакан холодной воды и бросил в нее пару таблеток энергетика. Таблетки зашипели, затанцевали по поверхности, окрашивая воду в ядовито-зеленый цвет. Жадно отпив полстакана, он плюхнулся на мягкий диван и, с наслаждением щурясь на невыносимую яркость утра, набрал номер своего агента.
— Привет, Роб, — сказал он, когда на дисплее тайм-менеджера вместо колокольчика появился улыбающийся смайлик. — Звоню испортить тебе настроение.
В динамике раздались какие-то недовольные хлюпающие звуки.
—
— Во-первых, ты вчера так и не решил вопрос с домашним роботом. Если в девять ты не привезешь мне нового, я тебя самого заставлю мыть полы в студии и стирать полотенца.
— Извини, совсем закрутился… — начал вяло оправдываться Роберт, но Гор перебил его.
— Второе — нужно отменить фотосессию.
— Но Стив Райдер уже прилетел вчера и взял половину денег за работу. Как бы уже поздно что-то менять, — запротестовал агент, и от его ленивых интонаций не осталось и следа.
— Если бы я не с руки звонил, а по видеофону, ты бы возражать не стал. Я, мягко говоря, не в форме. Конечно, Катя у нас волшебница, но я не готов пускать в тираж лицо такого качества, — сказал Гор, осторожно трогая опухший нос.
— А что случилось-то? — встревожился Роб.
Допив остатки энергетика, Гор звонко поставил стакан на стол.
— Случилась неудачная встреча моего лица с чужим ботинком.
Агент страдальчески простонал.
— О Господи! Ты в норме? Сильно досталось? Где это случилось, в клубе?
— Да нет, все общем терпимо, только нос подпорчен, — ответил Гор, всматриваясь в свое отражение в одной из зеркальных вставок стола.
Роберт трагично, с шумом выдохнул.
— Ну почему именно сегодня…
Гор раздраженно прищелкнул языком.
— Да что за трагедия-то, я не пойму? Оставь фотографу его деньги в качестве неустойки, и договорись еще раз на следующую неделю. Вот и все решение проблемы.
Продолжая разговор, он направился в студию.
— Дело не в Райдере… Тут… э-э-э… Все сложнее… Тема очень деликатная… — замялся Роберт, пытаясь правильно подобрать слова.
Гор нахмурился.
— Что еще за тема?
Роб снова вздохнул.
— Слушай, ты сейчас в спортзал?
— Да.
— Давай через час я к тебе заеду, и мы поговорим?
— Нет, лучше встретимся в районе восьми в «Радужной башне», поедим и…
Гор метнул быстрый взгляд в сторону спальни — и потерял нить разговора. Дверь в комнату оказалась открыта.
— Я перезвоню, — бросил он Роберту и прервал вызов.
— Молчунья, ты проснулась?
В спальне девушки не оказалось. Только смятое с одной стороны постели покрывало доказывало, что совсем недавно она там была, и спала, свернувшись калачиком, даже не вытащив одеяла.
— Эй, ты вообще где?
И тут его осенила догадка. Побледнев, он почти выбежал обратно, в студию.
Пальто исчезло. Как и сапожки из-под двери.
Он даже не попытался ее догнать.
Какой смысл удерживать того, кто пожелал уйти?
Гор устало сел на барный стул и перезвонил Роберту.
— Ладно, приезжай ко мне, раз так хочешь. И захвати чего-нибудь пожрать, я голоден.
Через полтора часа Гор встречал Роберта свежий, чисто выбритый, в сером домашнем костюме от Реми и благоухающий дымным ароматом
от Джанини. Еще влажные волосы непослушными прядями свисали на лоб и глаза.— Привет еще раз, — заулыбался Роберт, пожимая ему руку и пристально всматриваясь в лицо. — А ты не так уж плохо выглядишь! Я бы даже сказал, совсем неплохо!
Агент Гора походил на праздничный торт: такой же большой, пышный и ванильно-нарядный. Суетливо осмотревшись, он поставил зажатые под мышкой пакеты с едой на диван и сгреб нотные листы со стола.
— Не трогай!!!
Грозный окрик заставил Роберта вздрогнуть.
— Извини… Это что-то важное?..
Гор отнял у Роберта стопку бумаги. Он был страшен.
— Никогда не трогай мои вещи без разрешения!
Роб растерялся, как-то осел, словно даже стал чуть меньше ростом.
— Ну извини, извини меня… Я лучше в кухню все отнесу…
— Позже отнесешь. А сейчас выкладывай, что там у нас за деликатная проблема, — уже чуть мягче сказал Гор.
У Роберта забегали глаза.
— Ну пойдем хоть за стол сядем…
— Кончай юлить. Ненавижу, когда ты так делаешь.
Гор был ниже Роба на полголовы, и раза в три уже, но почему-то создавалось впечатление, что именно он нависает над своим агентом, а не наоборот.
Роберт сдался.
— Сегодня вечером тебя пригласила Дина Исхакова…
— Что?.. В каком это смысле?
— В прямом, — Роб осторожно отступил назад на шаг. — На ужин, в свой Шато…
Гор побелел, под щеками заходили злые желваки, а левая бровь взметнулась вверх.
— Погоди-ка… Я тебе что, проститутка, чтобы меня можно было заказать на ужин?
— Нет-нет, ну зачем ты так сразу?.. Не надо понимать все в плохом смысле…
— А как еще я должен это понимать?! — в бешенстве заорал на Роберта Гор.
Тот даже глаза закрыл.
— Послушай, она меценат, владелец фонда, очень богатая влиятельная женщина…
— Она похотливая старуха!!!
— Ну почему старуха-то? Ей всего-то наверное лет шестьдесят…
— Вот и лети к ней сам, раз такой любитель антиквариата! Короче связывайся с ее секретарем или кем там еще и скажи, что я умер, заболел чумой — что угодно, но я к ней не полечу!
Роберт отступил еще на шаг.
— Гор, пожалуйста, давай спокойно обсудим…
— Не буду я ничего обсуждать! И, к слову, ты на меня больше не работаешь! Пошел вон!
Гор разъяренно сверкнул глазами, с грохотом придвинул табурет к бехштейну и взорвал клавиатуру стремительным глиссандо с мощным финальным аккордом.
Роберт вытащил из кармана платочек, промокнул им увлажнившийся лоб и, когда музыкальный гром утих, заговорил ласковым, утешающим голосом.
— Послушай… По правде говоря, у тебя нет выбора.
Гор молчал, отвернувшись в сторону и теребя нашивки на манжете.
— Сам понимаешь: если ты обидишь эту женщину — ты рискуешь оказаться на обочине. Она может перекрыть тебе и он-лайн трансляции, и живые концерты, и гастроли — все, что угодно. Если госпожа Исхакова пожелает, ты остаток дней будешь играть только траурные марши в крематории. Хочешь ли ты для себя такого карьерного витка? В конце концов, ты же не обязан спать с ней. Встретишься, поухаживаешь немного, сыграешь пару-тройку композиций, поговоришь о музыке… Она может тебя уничтожить — но может и возвысить, открыть новые возможности.