Отдай мне её

Любовь – прекраснейшее из чувств! Именно благодаря ей у нас переполнены тюрьмы и психиатрические лечебницы…

Не прощу ведь никогда и сам не понимаю, зачем продолжаю за ней таскаться и всё выяснять. На руках было полное её досье, только легче мне не стало от полученной информации. Не знаю даже, что я искал – что-то, что очернит её в моих глазах ещё больше. Я не мог придумать, за что ещё её не любить. Измены мне мало – всё равно люблю всей душой. Больной, раненой любовью. Ненавижу тоже всей душой. Но день изо дня не выдерживаю и еду посмотреть, как она возвращается из театра к подруге домой. И как же сладка радость, когда я вижу её одну. Мне кажется, если увижу, что её провожает какой-то парень – я сорвусь и покалечу его. Я её никому не отдам. Не моя – значит, ничья.

Иногда мне казалось, что я готов простить, лишь бы вновь почувствовать вкус её губ, зарыться в волосы. Я готов был выйти из машины сегодня и сказать… Не знаю, что именно. Но я уже допустил малодушную мысль о том, что, может, стоит её выслушать? Хоть бы она смогла убедить меня, что всё не так, как я увидел. Я готов был обмануться. И вновь дала себя поцеловать. Только один поцелуй, и я бы снова ожил. Эту мысль я сейчас топтал, что есть сил, в своём сердце...

И тут появился он – кудрявый. Значит, они всё же сошлись снова. Зря, что ли, с цветами припёрся? Недаром я так и не смог успокоиться, и ревновал к нему. А я так был – временным помутнением. Наверное, она продолжала любить его, но он ушёл, и подвернулся я – весь такой настырный и влюблённый дурак.

Сердце спорило со мной, что она вовсе не такая, и она тоже влюблена в меня. Но мне, наверное, было легче считать её плохой, чтобы не срываться и не звонить ей. Сколько раз я набирал и скидывал. Сколько сообщений я написал и не отправил. Один раз она даже заметила значок в диалоге «Набирает сообщение...». У неё, как и у меня, не поднялась рука заблокировать контакт и удалить историю сообщений. Я, как обычно, написал лютую дичь, за которую самому стыдно, и стёр. Через минуту получил сообщение:

«Я видела, что ты писал. Почему не отправил?»

Ничего не ответил. Напился опять в этот вечер, как скотина. Только это не приносит облегчения. Уже прошёл целый месяц, а я всё ещё живу в огне. Думал, я – человек. А нет – саламандра, блядь! Если ад и существует на земле – то я в нём. Горю в своём личном котле. Где же я так накосячил по жизни, что так страдаю уже второй раз? Хотя нет – вот именно ТАК страдаю впервые. Сколько же ещё меня будет преследовать ОНА?

Один раз я уже чуть было не женился. Тоже влюблён был очень, хотя с любовью к НЕЙ не сравнить. А потом застукал невесту за пару дней до свадьбы в постели со своим лучшим другом.

С тех пор друзей у меня нет. Никому не доверяю больше и от любви бежал, как от огня. Довольствовался только сексом, и меня абсолютно всё устраивало, пока однажды не пошёл к этому белобрысому ублюдку в дом. Как только я её увидел, сразу пронзила дурацкая мысль – «Это – ОНА!» Да и потом я уже не смог отделаться от желания быть с НЕЙ любыми путями. Но я проиграл. И опять наступил на те же грабли, поверив красивой женщине. Захотелось, блин, любви. Ещё раз убедился, какая гадость эта ваша любовь. Брехня. Особенно женская.

«Отпусти, отпусти, отпусти...» – мысленно твердил про себя, как мантру.

Не отпускает...

***

Аня.

Беременность удалось сохранить. Она протекала успешно, лишь слишком сильное потрясение поставило её под угрозу и чуть не оборвало жизнь будущего ребёнка. Врачи твердили только одно: если девушка будет так нервничать – рецидив случится.

Алю оставили в больнице на сохранение, даже когда угроза отступила.

Я приходила к ней каждый день. Девушка рассказала мне, что дало толчок её отдыху на больничной койке.

Что тут скажешь – она любит этого гадёныша. Ей было приятно знать, что он, пусть и издалека, но наблюдает за ней и помнит. А теперь вроде как выкинул совсем из жизни. И это она принять не могла.

Я задумала кое-что, чего не одобрила бы Аля. Но я обязана это сделать – Роман должен знать, что творится с ней! Аля переживала без него, и угроза так и сохранялась. Возможно, у меня получится уговорить Воронцова посмотреть на ситуацию с другой стороны, хотя он тот ещё упёртый баран, иначе давно бы догадался и сам. Ведь не глупый же, а всё равно не готов даже допустить мысль, что девчонка не виновата. Горделивый индюк. Нет, он лучше будет ходить за ней, как школьник, и смотреть издалека. Пятый класс, вторая четверть. Ещё бы за косичку её дернул и убежал! Но ради счастья Али и её ребёнка – я готова не придушить папашу сразу. А если не простит её – то пусть хотя бы несёт равную ответственность в воспитании ребёнка!

Выйдя из больницы, я набрала телефон Романа, который переписала себе на всякий случай ещё в тот злополучный вечер.

– Здравствуйте, Роман. Меня зовут Аня. Я подруга Али.

– До свидания, Аня. Жизнь Али меня не интересует.

И повесил трубку. Козёл. Пишу смс:

«Аля в больнице. Тебя это тоже касается самым прямым образом!»

Тут же перезванивает:

– Быстро приезжай в Центр.

– Так бы сразу. Еду!

– Такси возьми, я оплачу.

Бросила трубку. Деньги меня меньше всего сейчас волнуют. Главное, у меня есть шанс высказать в его бесстыжие глаза всё, что я о нём думаю!

29.

Приехала в клинику и ввалилась в кабинет. Я просто готова придушишь его за мою Альку! Каков засранец, а! Подарил девчонке сказку, а потом с разбегу толкнул её со скалы, откуда она упала и разбилась вдребезги о рифы…

– Ну что там? – нетерпеливо спросил Воронцов, сидя за столом.

Красивый, сучонок.

– У Али нервный срыв. А ещё была угроза прерывания беременности.

– Чего?! – он выпучил глаза. – Аля беременна? Как?!

– Представь себе. Такое бывает, когда мужчина и женщина остаются одни в темноте! Угроза выкидыша из-за сильного стресса. Не подскажешь, чё за стресс, а?

– Не язви. В какой она больнице?

Я назвала адрес. Роман тут же принялся куда-то звонить.

– Добрый день, Юрий Алексеевич. Воронцов Роман беспокоит. К вам в гинекологию поступила недавно Алевтина Богданова. Нужно перевести её в мой центр. Подготовьте бумаги, через полчаса за ней приедет машина. Ей не говорите, что я лично звонил. Скажите, что потребовался срочный перевод. Спасибо.

Он повесил трубку и тут же нажал на кнопку селектора:

– Ева, позвоните в гинекологию. Пусть срочно подготовят вип-палату на одно место. Через полчаса приедет важная гостья.

– Вот это я понимаю – поступки, – сказала я, в упор глядя на него и не мигая. Даже не знаю, сарказм это был или нет?

– Чей ребёнок? – подняв бровь и проигнорировав мой выпад, спросил он меня.

Я усмехнулась:

– Бывает же такое! Впервые вижу – умный дурак! Ваш ребёнок, господин Воронцов. Неужели ты мог поверить, что она способна на такие мерзости? Она согласилась стать твоей женой, а ты веришь в те глупости, что устроил твой брат, чтобы утереть тебе нос! Нравится быть обыгранным?