ОТДЕЛ НЕЧИСТЬ

Мы резко свернули на улицу Свободы, и я вдавил в пол педаль акселератора, желая поскорее выскочить на Ленинградское шоссе.

Куда это мы? – насторожился стажер.

Я заметил, как он вжался в сиденье обхватив его края руками.

Тут недалеко, - успокоил я его. – Китель надо подшить, строевой смотр скоро, а я не готов.

Кивком я указал на заднее сиденье, где на вешалке, на ручке над дверью действительно болтался китель черного цвета с красными окантовками.

***

Ателье было небольшое, но весьма уютное. Старые массивные люстры, деревянные шкафы и манекены, а еще образцы тканей висящие на стенах, словно военные знамена и клубки разноцветных ниток в стеклянных лотках. Во всем чувствовалась раритетная дороговизна, даже машинки не современные, а старинные, знаменитой марки «Зингер».

С чем пожаловали? – поинтересовалась женщина за прилавкам.

Была она низкого роста, а внешне, весьма уродлива. Черные словно смоль волосы, кожа напоминает жеванную бумагу, густые сросшиеся на переносице брови и кошмарная бородавка - прямо под нижней губой. Это я еще забыл упомянуть про огромный, с горбинкой, нос.

Вместо ответа на вопрос, я указал на швею и спокойно объявил:

Помнишь, стажер, я недавно сказал тебе, что красавица переходившая дорогу, кикимора болотная.

Помню, - кивнул тот.

Так вот, я был не прав. Кикимора болотная сейчас прямо перед тобой. Разновидность: сказительница древесная, собственной персоной.

Взгляд юноши стал немного растерянным. Остановившись в двух шагах от стойки, он отступил назад, и вопрошающе посмотрел на меня, пытаясь угадать соврал я или нет.

Вместо этого я повернулся к нему спиной, и положил на столешницу китель.

Мне бы шевроны пришить и погоны приделать.

Женщина фыркнула, но ничего не сказала. Взяла мел, отметила на левом и правом рукаве расстояние от плеча - восемь сантиметров. Молодец, разбирается в тонкостях полицейского устава. И только когда стала выписывать квитанцию, я услышал из её уст недовольное бурчание.

Древесная сказительница, а лучше ничего выдумать не смогли…

Я хмыкнул:

Так не я придумывал, а ученые. Орнитологи или зоологи. Или кто там у вас?

Не у нас, а у вас!
– еще больше скривилась кикимора.

Их называют неологами, - внезапно раздался у меня за спиной голос стажера.

Обернувшись, я недовольно зыркнул.

Тебя этому в колледже полиции научили?

Я на автомеханика учился, в училище, - честно признался он.

Я стиснул зубы. А женщина за стойкой тихо хихикнула.

Хороши специалисты.

Это не ваше дело, - недовольно буркнул я.

Не мое, а орнитологов, - хихикнула кикимора.

В этот момент за её спиной возник хозяин ателье: плечистый, широкий и слегка полноватый. Правда при его огромном, двухметровом росте, излишний вес не бросался в глаза. Круглое, краснощекое лицо расплылось в приветливой улыбке.

Виктор Ворсович, - поприветствовал я мужчину.

Рукопожатие у него было все еще крепким.

Артур, рад тебя видеть, - тут же откликнулся здоровяк. – Ну проходи, проходи, не стесняйся.

Он приподнял вертикальный входной элемент и пропустил нас внутрь.

Это мой стажер… - я на секунду запнулся.

Меня Ильей зовут.

Хозяин довольно хихикнул и похлопав юношу по плечу.

Мы прошли в крохотный закуток, который был переоборудован в скромный кабинет: узкий, но длинный стол, рядом два манекена облаченные в недошитые пиджаки, и один платяной шкаф.

Ну располагайтесь, друзья мои, - любезно предложил Виктор Ворсович.

Стажер тут же примостился на крохотном круглом стульчике, больше походившем на подставку для цветов, а я скромно встал в углу, заняв место в одном ряду с испорченным манекеном.

Не такой большой как раньше, верно Артур? – спросил хозяин окинув взглядом свое рабочее место.

Я молча кивнул.

Богряцкий Виктор Ворсович был первым начальником созданного двадцать лет назад отдела Нечисть. А до этого назначения он руководил московским сыском, являлся первым замом криминальной полиции, до тех пор, пока в нам мир не пожаловали эти странные гости.

Рассказывали, что после создания нашего подразделения, полковник Богряцкий, долгое время, буквально жил на рабочем месте. Может именно по этой причине, спустя всего пять лет, его подкараулил инфаркт. Прямо на рабочем месте. Мы тогда здорово перепугались. Помню, дежурный даже не стал дожидаться скорую, а на патрульной машине доставил начальника в больницу.

Виктор Ворсович долго лечился, потом еще столько же восстанавливался, но в свой кабинет так и не вернулся. Ходили слухи, что его возвращению воспрепятствовала семья. Так нам внушало новое руководство. Но мы то прекрасно знаем как работает кадровая система: пока можешь – будешь пахать, а если оступился – сразу в расход. Спишут по малейшему подозрению.

В общем, наши оперативники еще долго бегали к мудрому полковнику за советом. А тот никогда не отказывал. Всегда радушно принимал, выслушивал и в большинстве случаев, помогал.

Вот и я, по старой памяти, решил наведаться к бывшему начальнику за дельным советом.

Разлив душистый зеленый чай по кружкам, Виктор Ворсович выслушал мой рассказ и кинув взгляд на стажера, быстро попросил:

Молодой человек, сходи-ка прогуляйтесь. У нас с вашим наставником разговор намечается не для чужих ушей.

Парень мгновенно все понял.

Молодец, хоть в этом меня не разочаровал.

Полковник дождался пока он закроет дверь. И уставился на меня строгим взглядом:

Да, Артур, дела.

Все настолько плохо?

Виктор Ворсович устало вздохнул:

А разве с нечестью может быть иначе. Нет, друг мой, у них все просто так никогда не бывает. И если безобидный Бука такое учинил – значит, готовься к худшему.

Знать бы к чему.

Ну предположения мы с тобой строить можем сколько угодно, - сказал полковник. – Только толку от этого. Тебе экспертное мнение нужно. Как у тебя с агентурой дела обстоят?

Я пожал плечами:

Есть один леший, но он по другим делам, дурь-травой барыжит. С серьезными вещами дел не имеет. Пару русалок, но те тоже по своим публичным делам проходят. Да у меня в целом территория такая, что ни от человека, ни от домового слова не вытянешь. Спальная окраина.

Согласен, там вряд ли что-то знают.

Бывший начальник сделал глоток, отставил чашку в сторону. И внезапно спросил:

Знаешь в чем беда нынешней граничной полиции?

В чем? – решив не гадать, поинтересовался я.