Отдыхать, так по-божески! - 1

– Ну и ладно, – не расстроилась маленькая кузина, привычным ментальным усилием отгораживаясь от странных эмоций взрослых, и тут же засыпала кузину вопросами: – Эли, а что у тебя с платьем? И во что вы с Нрэном играли?

– Ах, пустяки, детка, наверное, я зацепилась за ветку, когда ела фаерику, и оторвала сразу две пуговицы на корсаже, да еще волосы ветер растрепал, и они так запутались в ветках и листиках, что Нрэн меня еле освободил, – нашла объяснение своему виду принцесса и отдала мысленный приказ звездочкам, чтобы те починили платье и восстановили прическу.

– Я тоже хочу фаерики! – радостно заявила малышка, приняв слова кузины относительно платья и брата за чистую монету. К тому, что взрослые постоянно что-то недоговаривают, девочка уже привыкла.

– Ах, егоза, проказница, вот ты где, – тяжело пыхтя, из зарослей чивилики выбралась нянюшка Бэль. Узнай эльфийские разведчики, что доблестная старушка смогла выследить и обнаружить в лесу их маленькую юркую соплеменницу, точно предложили бы ей место в передовом отряде.

– Няня, тут фаерика есть, только высоко, может, найти палку и сбить ягоды? – доложила малышка.

– Никаких палок, что ты, деточка. Принцессы не кидаются палками, точно хулиганы-крестьяне из деревни или, того хуже, рабы, – всплеснула руками старушка. – И так перемазалась в ягодках, горюшко мое!

– Давай я сплету тебе заклинание малой левитации, детка, – предложила принцесса, сменив гнев на милость. «В конце концов, – утешилась богиня, – у нас с Нрэном впереди ночь, да и не одна…»

У Бэль разгорелись глаза, и она энергично закивала, расплываясь в улыбке. Поесть фаерики, да еще и полетать – что может быть лучше!

– Ваше высочество, какая ей левитация, она и своими-то ножками пользуясь, везде нашкодить успевает. А левитацию ей дай, куда ушмыгнет и чего натворит!!! – возопила старушка, крепко вцепившись на всякий случай в руку девочки, словно та сию минуту могла куда-нибудь исчезнуть.

Бэль обиженно надула губки, брови встали домиком.

– Не волнуйся, Нэни. Заклинание малой левитации статично. От этого куста она никуда не улетит при всем желании и высоко подняться вверх тоже не сможет, а когда захочет опуститься на землю, просто скажет слово «вниз».

Старушка недоверчиво поглядела на принцессу, но, смирившись с неизбежным злом, тяжело вздохнула и отпустила руку девочки.

– Что ж, пусть летает, егоза. Балуете вы дите, принцесса, ой балуете.

Элия быстро сплела простенькие, знакомые с детства чары, и кузина, довольно повизгивая, взвилась в воздух. Нянюшка, запрокинув голову, впилась в свою подопечную внимательным острым взглядом. Решив, что Бэль, добравшаяся до фаерики, больше не нуждается в ее обществе, богиня перешла полянку, сняла с березовой ветки плащ и телепортировалась в свои покои, чтобы пообедать и переодеться перед занятиями с учителем.

Принцесса была довольна. Поход по ягоды принес великолепные плоды! Прекрасное настроение, порожденное гордым сознанием того, что неприступная крепость принца Нрэна, великого и целомудренного, все-таки выбросила флаг капитуляции, обернулось легким нервным возбуждением. Нерастраченная энергия требовала выхода в какой-нибудь активной деятельности с приложением интеллектуальных и физических сил. Намеченное на три часа дня занятие с Итвартом пришлось как нельзя кстати. Богиня всегда считала, что лучший способ ускорить течение времени – это забить день разнообразными делами до такой степени, чтобы вообще перестать обращать внимание на его ход.

Глава 15 Фейерверк и другие «фокусы»

Фокус – это ловкость рук и быстрота ног, если он не удался.

Неизвестный автор

Задал Бильбо Горлуму загадку: «Ни фига, а потом как фигакнет и – фигульки, фигульки».

Думал-думал Горлум, ничего не надумал. «То-то же, – подумал Бильбо, – не видел ты фейерверков Гэндальфа…»

Анекдот

В коридоре по пути к тренировочному залу Элия наткнулась на Кэлера. Небрежно облокотившись на подоконник, бог что-то пил из огромной, размерами с хороший пятилитровый бидон, кружки.

– Прекрасный день, сестра! – радостно поприветствовал принцессу бог пиров, на минутку оторвавшись от своего занятия.

– Прекрасный день, дорогой. Ты решил наплевать на обеты «Колеса Случая» и есть, когда и сколько захочется? – заинтересовалась богиня, приостанавливаясь.

– Нет, – возразил принц, поставив кружку на мраморный подоконник. – Я исправно следую данному слову. Я ведь обещал есть четыре раза в день, а сколько раз в день я обещал пить, никто у меня не спрашивал.

– Хитро, – оценила Элия.

– Да, – скромно признался мужчина и сделал очередной изрядный глоток. – Вкусных жидкостей, способных притупить голод несчастного, вся вина которого заключалась в обладании хорошим аппетитом, на свете имелось много: бульон, соки, вино, молоко, сливки…

– Что ж, хоть один из нас сможет похвастаться тем, что выполнил обет, и притом без всякого ущерба для себя, – от души рассмеялась принцесса.

Кэлер фыркнул, разбрызгивая вокруг облако белых капель, и засмеялся в ответ…

– Прекрасный день, ваше высочество делает существенные успехи, – серьезно приветствовал Элию учитель, отрываясь от изучения стилетов.

– В чем? – поинтересовалась богиня.

– Сегодня вы опоздали всего на две минуты, – пояснил бог войны, и в уголках его глаз принцессе почудилась ироничная улыбка.

– О, пройдет какой-то срок, и я буду опаздывать всего на тридцать секунд, – торжественно пообещала Элия, прижав руку к груди.

– А возможно, когда-нибудь и вовсе придете без опоздания? – осторожно полюбопытствовал Итварт.

– Никогда! – торжественно поклялась богиня любви. – Где это видано, чтобы женщина приходила вовремя к ожидающему ее мужчине?

– Этот аспект я как-то упустил из виду, – признал учитель, сделал жест извинения, и, считая разговор законченным, дал богине знак занять место на учебной площадке для боя без оружия. Элия повиновалась, и началось занятие.

Итварт безжалостно, без скидки на разницу в весовых категориях, опыт и выносливость, вел бой, выбрав самый высокий из возможных для принцессы уровней. Раз за разом защита богини давала брешь, воин останавливался, быстро объяснял недостатки, и бой начинался снова. Учитель прекрасно контролировал силу удара так, чтобы его прикосновения были достаточно чувствительны, но не оставляли следов на теле.