Отец моего парня

— Ну… — Дима нежно прижал меня к себе, осторожно целуя в губы. — Ты чего, а? Не понравилось?

— Очень, очень понравилось, — голос непривычно сел, позорно задрожав. Я крепко обняла мужчину за талию, зарываясь носом с ложбинку на шее. — Даже если бы ты этого не сделал, ты все равно самый лучший. Но, черт… Ты так заморочился!.. Я тебя люблю, знаешь?

Мне показалось, или мужчина облегченно выдохнул?

— Это еще не все, — пробормотал он, с напором усаживая меня на мягкий белый диван, в котором я буквально утонула. Нервно сглотнув, Дима встал рядом с диваном на колени, достав из внутреннего кармана сложенный в двое листик. — Специально ждал дня рождения, чтобы тебя обрадовать.

Сердце безумно стучало в груди, когда я быстро разворачивала бумажку. Пытаясь сморгнуть слезы, не сразу удалось разобрать немецкий язык. Хоть я и знала его довольно неплохо, от переизбытка эмоций весь разум выветрился из головы по щелчку пальцев.

— Это… — прикрыв рот рукой, я задохнулась. — ОБОЖЕМОЙ!

— Да, Машунь, — Дима расплылся в довольной улыбке, — Как я и предполагал, все это чушь собачья. Чему-чему, а предохраняться к своим годам я научился лучше всех.

Только в тот момент я вдруг в полной мере поняла, какой огромный камень лежал у меня на плечах всех это время! Когда он свалился, стало легче дышать. Чувство эйфории затопило все вокруг!

— Получается, Злата не беременна! — взвизгнула не подумав.

— Беременна, но не от меня. Там даже по датам не сходится... Стоп. — мужчина нахмурился, глядя на меня настороженно. — Злата, значит? Почему я не удивлен… Говорил, ходи с охраной!

— Как ты себе это представляешь? — представив эту картину, я истерически рассмеялась. Важная персона, ага. Только вот Дима по-прежнему ждал объяснений, вынуждая меня признаться: — Она приходила в вуз, да.

— И? — еще больше напрягся мужчина.

— Ничего нового! Рассказывала, что у вас скоро будет ребенок и ты давно сделал ей предложение. Даже кольцо показывала… — говорить о девушке было не приятно. Но душу грела заветная бумажка, где черным по белому было написано, дескать Димочка не имеет никакого отношения к ребенку данной дамочки. От слова совсем! Петь хотелось от счастья!

— Надеюсь, — насторожено переспросил он, оттягивая ворот рубахи, — ты не поверила в эту чушь? После получения международной экспертизы они там все испугались. Но это надо было опуститься до подобного цирка! Детский сад, е-майе… — мужчина задумчиво покачал головой, пока я опустила взгляд, пытаясь скрыть румянец и нервно кусая губы. — Ма-а-аш? Не пугай меня.

— Дим, — взорвалась, — она показывала мне переписку, где вы обсуждали свадьбу! Что я должна была подумать?

Он изумленно таращился на меня целую вечность, заставляя внутренне умереть от страха. Затем резко вскочил на ноги, отшвыривая бедные шарики в разные стороны. Прочищая себе путь к бару, где налил огромный стакан чего-то горячительного и выпил залпом. Только потом хрипло прорычал:

— Все, что угодно, нах! Но не то, что я собираюсь жениться на этой шку… Злате, ничего тебе при этом не сказав! Блядь, ахуенного ты обо мне мнения, Маш. Спасибо.

Внимательно наблюдая за мужчиной, я не могла понять: это такая изощренная актерская игра или он действительно глубоко обижен? Мне хотелось верить ему, хотелось расслабиться и поплыть по течению. Но, черт! Как же много баб стояло у него за плечами! Целый батальон! И, действительно ли все они бывшие?

— Мы ходили вместе на свадьбу ее брата. — оперевшись обеими руками об рядом стоящий стол, Дима хмурился с каждым мгновением все больше и больше. — Довольна?

Меня перекосило от того, с каким раздражением он это выплюнул.

— Не довольна! — встав с дивана, я быстро подошла к окну, сложив руки на груди. — Ты только требуешь от меня беспрекословного доверия. Не я трахала всех этих баб, Дим! Так и не требуй от меня, чтобы принимала все, как должное. Я хочу чего-то большего, чем твое «честное слово».

Дима дернул меня так резко, что я едва ли не повалилась с ног. Его губы были раздраженно сцеплены, ноздри бешено раздувались. По лбу набухли венки, испарины пота стекали по вискам. Выглядел мужчина, мягко скажем, угрожающе!

А потом он просто упал. Я так подумала, пытаясь удержать его за руку. И только потом поняла, что сделал он это специально. Вставая при этом почему-то на одно колено. Он зарылся в том же самом внутреннем кармане, в котором лежал заветный листик, только в этот раз достал бархатную синюю коробочку.

«Там сережки!» - повторяла про себя, как мантру. «Точно сережки, ничего другого!» Потому что просто не могло быть ТО, о чем так хотелось думать. Нет. Не могло!

— Знаю, что развод еще официально не оформлен, но я больше не могу и не хочу ждать. Почти три месяца прошло с Нового Года! Это уже вопрос времени… Ты выйдешь за меня? — он сделал паузу чтобы отдышаться и в этот момент понял, что так и не открыл коробочку. И, да. Там все же было кольцо. — Можно это воспринять, как «больше», чем «честное слово»?

Никогда не думала, что можно на самом деле потерять дар речи от шока. Казалось, что это какое-то театральное понятие, некое преувеличение… Но в тот момент меня будто обухом по голове ударило! Словно кто-то сжал шею, мысли не удавалось собрать в предложения. Тело затряслось от внезапного холода, при этом покрылось испаринами пота от лютого жара. Свободное домашнее платье стало на десять размером меньше, не давало вздохнуть, комната вокруг затряслась. Какое-то безумие!

— Гхм… — вытянув палец вперед, я попыталась попросить Диму, чтобы он подождал минутку. Но вместо этого с губ слетали лишь какие-то убогие, нечленораздельные мычания. — Ммм… Хрм…

Отступая назад, я видела его растерянное лицо, полное недоумения.

— Маш… — хрипло, надрывно прошептал он, что только придало мне ускорения. — Постой…

Не знаю, как я не навернула шею, когда летела вниз по лестнице. Еще и в носках, что вообще было сродни самоубийству! Зарывшись в своем милом желтом чемоданчике, я достала аккуратно свернутый ватман и быстро вернулась назад.

Дима сидел на диване, широко расставив ноги и глядя куда-то вниз. Бесцельно и без эмоционально.

— Могла бы просто сказать «нет», — сорвалось с его губ отречено, и я едва не упала рядом с ним, протягивая тот самый подарок, который так и не подарила на день рождения Димы.

— Открой! — Дима поднял на меня полный недоумения взгляд, и я буквально насильно всучила ему в руки. — Ну же, давай. Пока я в конец не распереживалась и не передумала.

— Маш, я…

— Почти передумала!

Дима тяжело выдохнул и принялся разворачивать. Чем больше его глаза округлялась, тем страшнее мне становилось, будто я сделала что-то не так. Физически затошнило, внутренности сжались.

— Сперва я нарисовала только тебя, — поспешно пробормотала, будто оправдываясь. — А потом подумала и дорисовала себя… Возможно, это слишком самоуверенно, но так история кажется мне завершенной. Будто одно цельное воспоминание.