Отец моего жениха

Разговор с подругой приводит меня в очередной тупик. Может, и правда я перегибаю палку? Ведь у нас четыре месяца было все хорошо.

Я возвращаюсь домой с твёрдым намерением попробовать дать ещё один шанс нашим отношениям. Когда захожу в гостиную, застаю Диму, сидящим на диване. Перед ним строят два ведра с попкорном, и даже вещи нигде не валяются.

– Я заждался тебя, малыш, - он с улыбкой поднимается и забирает у меня сумку. – Что смотреть будем?

Вот же. Все как раньше. Сварливая ты баба, Живцова.

– Комедию. Хочу посмеяться от души, - я сажусь на диван и Дима, пощелкав пультом, прижимает меня к себе и гладит по голове.

Комедия оказывается скучной, а легкий аромат его туалетной воды убаюкивающим. Совсем не то, что парфюм Молотова-старшего, от которого вскипает кровь. Я кладу голову Диме на плечо и постепенно проваливаюсь в сон. Засыпаю без тревожных мыслей о расставании с Димой и о том, что я делаю все не так. Впервые за долгое время мне не снятся синие глаза, а белье не намокает от ощущения сильного мужского тела. Хочется верить, что жизнь вернулась на круги своя и я, наконец, освободилась от Сергея.

29

Юля

– Малыш, мы сегодня в парнями в Белфасте встретиться договорились, -вопроса не звучит, но Дима смотрит на меня вопросительно. Как сын на строгую маму, когда хочет отпроситься к друзьям с ночевой.

Я немного медлю с ответом, и он быстро добавляет:

– Ты конечно же тоже можешь пойти, Юль. Правда, тебе вряд ли интересны наши мужские разговоры.

Вот так вот, блин. Закатай губу, Живцова. Два безоблачных дня в компании кино и заботливого парня и все возвращается вновь.

– Я буду вам мешаться, - со вздохом кошусь за ноутбук, с которым мне предстоит провести весь оставшийся вечер. Неподъемную ношу я на себя взвалила. Со всей этой подработкой времени едва остается на то, чтобы поспать. Даже Маринка сегодня сказала, что я стала меньше за собой следить.

– Ты никогда не будешь мешать мне, малыш, - заверяет Дима, притягивая меня к себе за талию.
– Я недолго, хорошо?

Я киваю и со вздохом возвращаюсь за ненавистный ноутбук. Уже копчик болит от сидения на стуле, а в глаза будто песка насыпали. Эх, уехать бы на природу на сутки, без всяких гаджетов и прочей новомодной хрени. Послушать птичек, походить босыми ногами по траве, найти гриб. Так и сделаю, когда немного с работой разгребусь.

Дима покидает квартиру через час, надушенный и безукоризненно одетый. Блин, ведь когда мы познакомились, я тоже красиво одевалась и редко выходила из дома без макияжа. Неужели я превращаюсь в домашнюю клушу? Как моя тетя Валя, которая даже свой день рождения справляет в бигудях и флисовом халате?

Мобильный, лежащий рядом с ноутбуком, оживает сообщением от Маринки.

"Через два часа я собираюсь в Лофт. Подваливай - потусим".

Секунду смотрю на черные буквы, борясь с соблазном забить на опостылевшие посты с воодушевляющими цитатами и отметить пятницу, как это делают все нормальные студенты в моем возрасте, но потом вспоминаю о расценках на жилье в столице и, скрепя сердце, набиваю:

"Извини, много работы. Времени нет".

"Ой, какая то ты скучная стала, Живцова. Совсем тебя бытовуха затянула. Ну как знаешь".

Я привыкла к беспардонной прямолинейности Маринки, но сейчас от ее слов становится обидно. Наверное, потому что она права. Я превратилась в унылую калошу. И скорее всего именно поэтому Дима сбегает из дома.

Так, Живцова. А-ну, прекращай себя грызть. Ты же красавица, умница и вообще веселая девчонка. Никуда эта работа от тебя не денется. С такими мыслями я отодвигаю от себя ноутбук и, грохоча пятками, иду в душ. Черт с ним, с мальчишником. Дима хочет видеть меня рядом с собой, и я там буду. Надену вечернее платье, уложу волосы, накрашусь, и всех сражу.

На операцию по превращению синего чулка в светскую львицу я трачу около двух часов. Лак на ногтях облупился и брови приобрели пышную брежневскую форму, так что повозиться пришлось на славу. Макияж смоки-айс, высокие каблуки, облегающее платье, два пшика туалетной воды на запястья, и вуаля - с возвращением в жизнь, Юля.

В последний раз оценив свое отражение в зеркале, я вызываю такси и еду в "Белфаст". Настроение у меня на пять с плюсом. Все-таки нам, женщинам, очень важно ощущать себя желанными и красивыми. Предвкушаю, как Дима увидит меня и откроет рот. Ох, я такая тщеславная. Интересно, а как бы отреагировал Сергей, если бы сейчас меня увидел? Ох, ну к чему снова о нем вспоминать? Моя цель - напомнить Диме о том, какая у него шикарная невеста, а Молотов- старший ну никак в этот план не вписывается.

– Вас ожидают?
– осведомляется роковая красотка-администраторша на входе.

– Да, у меня здесь друзья. Дмитрий Молотов, если вы такого знаете.

Девушка пробегается по мне глазами, словно оценивая, не вру ли я, и царственно кивает:

– Я вас проведу.

Я следую за ее зеленой мини юбкой в конец зала, то и дело ловя на себе приглашающие мужские взгляды. Приятно, черт подери. Но, конечно, вида не подаю: задираю нос и вешаю на лицо выражение "Не заинтересована".

– Прошу, - администраторша указывает на нужный стол и, цокая каблуками, уходит. А я остаюсь стоять. Улыбка сползает в лица, как тональник на жаре, а руки холодеют. В животе становится неприятно, а в голове выстрелами пуль проносятся обрывки вопросов: Как? Почему? Но... как? Зачем? За что?

– Ты же говорил, что у вас мальчишник...
– скрипящим свистом выходит из меня.

Дима так резко поворачивает голову, что рискует потянуть себе шею. Рука брюнетки, которая еще несколько секунд назад запихивала ему в рот клубнику, повисает в воздухе, и разговоры за столом стихают.

Я ровным счетом ничего не понимаю. Какого черта мой парень сидит в окружении троих девок? Почему эта злоупотребляющая загаром шавала кормит его с руки? Почему Дима мне соврал? И почему он выглядит таким бледным?

– Малыш...

Дима поднимается из-за стола и движется ко мне словно в замедленной съемке, пока я продолжаю судорожно искать ответы на свои вопросы. Мои находки безжалостны. Девушки явно находятся здесь с позволения Димы. Чернявая девка кормит его с руки по той же причине: он ей разрешает это делать. По крайней мере, я не заметила, чтобы к его голове был приставлен пистолет, когда он открывал рот. Соврал, потому что знал, что я такого расклада не оценю. И соврал явно не в первый раз. Выглядит бледным, потому что знает, что глубоко накосячил, и боится, что мама Юля всыплет за это ремня.

– Малыш, это просто знакомые девчонки... ничего такого не думай...
– Дима шарит глазами по моему лицу и испуганно улыбается. Гребаный врун.... мы же пожениться собирались, а он пальцы других девок обсасывает. Господи, он изменяет мне, что ли? Бог ты мой... Да быть этого не может.

– Почему ты врал мне?

– Юль, ну ты чего? Я же тебя люблю, а это просто мои подруги. Мы давно знакомы.. Сабину ты в больнице видела, помнишь... С Кристиной мы в одной группе учимся....

Дима пытается взять меня за руку, но я ее одергиваю. Мне никогда не нравились прикосновения посторонних людей, а он мне посторонний. Знакомо лишь его лицо, но как человека я его совершенно не знаю. Выходит, что никогда не знала.