Отец по ошибке

— Я только вышла из отпуска, поэтому ничего не могу вам сказать, — с сожалением отвечает она, и я хочу верить, что это правда, что медперсонал не скрывает от меня настоящего положения дел.

Я стараюсь не думать о плохом. Мой малыш живой, я бы почувствовала, если бы с ним что-то случилось. Ведь не зря столько всего говорят о материнском сердце, оно всегда знает, в порядке ли дитя.

— Я сейчас позову вашего лечащего врача, он вам все объяснит. Давайте, осторожно поднимайтесь, вот так вот. Что же вам не лежалось-то, в вашем то состоянии? — бурчит она, и я с трудом встаю на ноги.

С помощью медсестры я забираюсь обратно в постель и с замиранием сердца жду доктора. Несколько минут растягиваются в целую вечность. Я пытаюсь вспомнить какие-то детали родов, и кажется, последнее, что слышала тогда, — пронзительный детский плач. Или же мне это привиделось? Неизвестность убивает меня, я пялюсь в потолок и отсчитываю секунды, чтобы хотя бы чем-то занять свои мысли.

Когда в палате появляется мужчина лет сорока, я напрягаюсь всем телом, словно ожидаю приговора. Не отвожу от него взгляда, стараясь разглядеть выражение его лица.

— Ну наконец-то вы очнулись, Антонова. Напугали всех знатно. Как чувствуете себя? Сколько пальцев видите? — Доктор направляет мне в глаза луч света, просит следить за ним взглядом, что-то записывает в тетрадь. Мне измеряют давление, температуру, задают несколько стандартных вопросов, чтобы исключить провалы в памяти, потом ставят капельницу, а я все боюсь спросить о ребенке. Молчу. Слежу за движениями мужчины и наконец-то набираюсь смелости.

— Доктор, скажите, — прокашливаюсь я и прикрываю глаза, — что с моим ребенком? — Ком сдавливает горло до такой степени, что я не могу даже дышать.

— Не волнуйтесь, ваш сын абсолютно здоров, сейчас находится в детском отделении, ожидает, когда вы пойдете на поправку и сможете забрать его.

Я выдыхаю с облегчением. Мой малыш живой!

— А можно мне его увидеть? — спрашиваю с надеждой и с мольбой, упираясь в него взглядом.

— Простите, не положено, детское отделение находится в другом корпусе. Но вы можете попросить вашего мужа сделать несколько фотографий, чтобы убедиться, что ему там хорошо.

— Мужа? Я не замужем, — выдавливаю из себя грустную улыбку, и сердце сдавливает от боли при воспоминании о Максиме.

— Простите, я думал Максим ваш муж. По крайней мере, он так представился.

— Максим? Он здесь? — спрашиваю взволнованно, не веря в слова доктора.

— Заходил несколько раз, оплатил ваше лечение.

— Правда? — с неверием спрашиваю я.

— На сегодня визиты уже закончены, но, думаю, завтра утром его смогут пропустить к вам. Я свяжусь с ним.

— Спасибо большое, — прикусываю губу, с благодарностью глядя на мужчину. — А может, получится все же принести сюда ребенка? Или… я могу сама пойти к нему. — Привстаю в кровати, с надеждой смотря на доктора.

— Лежите, вам пока рано вставать. И не волнуйтесь, если через день-два ваше состояние нормализируется и вы пойдете на поправку, то сможем организовать вам свидание с сыном. В конце концов, не только пенсионерам разъезжать на инвалидных колясках, правда? — Он весело подмигивает мне, обнадёживая, и я расплываюсь в ответной улыбке.

— Спасибо.

— А теперь попробуйте немного поспать.

— Хорошо, — машу головой.

— И больше, пожалуйста, никаких попыток встать с кровати самостоятельно и прогулок по палате, обещаете?

— Обещаю, — снова кивок.

Я жду появления Максима с огромным нетерпением. Хочу увидеть его, вдохнуть родной аромат, почувствовать вкус любимых губ, а еще услышать рассказ о нашем сыне. Мне все еще не верится, что я пробыла в реанимации больше недели. Что стала матерью. Что Максим вернулся, не бросил меня. Скорее всего, тот бородатый мужчина лишь разыграл меня, и я даже догадываюсь, кто решил сыграть со мной эту идиотскую шутку. Вполне в стиле Макса.

Мне казалось, что я не смогу уснуть. Не сейчас, когда так много всего нужно обдумать, но я сама не поняла, как провалилась в крепкий сон, иногда выныривая из него, а потом вновь засыпая.

Меня заставляет очнуться громкий стук двери и незнакомый мужской голос.

— Хорошо, я недолго, обещаю.

Шаги приближаются в мою сторону, я решаю, что это врач, поэтому открываю глаза, чтобы дать понять, что уже не сплю, и поздороваться с ним, но, к моему удивлению, натыкаюсь на взгляд пронзительных глаз, которые поразили меня еще при первой встрече.

Мы смотрим друг на друга, не говоря ни слова. Я — с удивлением, он, кажется, с облегчением, словно рад тому, что здесь нахожусь именно я, а не другая девушка. Мужчина стоит в шаге от меня, скользит по мне взглядом, задерживаясь на руке, из которой торчит капельница. Я чувствую себя некомфортно от такого пристального внимания с его стороны. Понимаю, что, должно быть, выгляжу жалко: хоть и не могу увидеть в зеркале свое отражение, но по спутанным волосам можно сделать вывод, что вид у меня не самый лучший. Не знаю почему, но это волнует меня. Безумно.

Когда мы виделись в прошлый раз, из-за страха перед незнакомым мужчиной в квартире я не рассмотрела его толком, не придала никакого значения его внешности, запомнила только отросшую бороду, поэтому сейчас не могу отвести взгляд от его необычных глаз. Они завораживают. Выцветший цвет голубой волны смотрится совершенно неестественно, особенно вкупе с черными как смоль волосами.

— Рад, что угроза твоей жизни миновала, — хрипло произносит он низким голосом, а потом отходит к окну.

Странный незнакомец стоит спиной ко мне. Руки в карманах, на широкие плечи наброшен белый халат. Мужчина делает глубокий вдох, резко поворачивается ко мне, открывает рот, словно хочет что-то сказать, но молчит.

— Что вы здесь делаете? — подаю голос первой.

— Решил узнать, не нужно ли тебе чего-нибудь. Одежда там, мелочи какие-то? А, и телефон твой привез.

Он нервничает. Не понимаю почему, но нервничает. Я вижу это по его резким движениям и тому, как его взгляд блуждает по белым стенам палаты, задерживаясь на мне лишь на мгновенье.

— Тебя Максим прислал? — это единственное логическое объяснение тому, почему мужчина может находиться здесь. — А где он сам? Почему не приехал? — начинаю нервничать я, поглядывая на дверь.

— Твой сбежавший женишок не появлялся, — криво усмехается он. — И не думаю, что появится в ближайшее время.

— Нет, ты врешь, — резко произношу я, чувствуя, как в груди нарастает негодование. Зачем он это делает? Зачем обманывает и играет со мной? — Доктор сказал, что Максим оплатил мое лечение, приходил ко мне, — упрямо говорю я.

— Не забыла, как меня зовут? — устало произносит мужчина, а потом подтягивает стул к моей кровати и садится, устремив на меня свой взгляд. И снова напряженное молчание.