Отель для интимных встреч

— Драгоценности всегда были моим пристрастием, наверное, поэтому сразу после школы я пошел работать в ломбард к отчиму. Потом стал работать один, получил квалификацию ювелира. А с годами из простого ювелира превратился в Скупщика. Юля и Эрнст были далеко не единственными, у кого я покупал краденые украшения. У меня была квартира в самом престижном районе, дом за городом, несколько машин. Но у меня не было главного — свободы. Обладая всем, я оставался никем, я был всего лишь Скупщиком, за которым охотились менты. А я мечтал совсем о другом. И вот однажды у меня появилась такая возможность — в Москве должна была проходить выставка украшений современных ювелиров. Тот, чьей работе присваивалось первое место, получал возможность переехать в Москву и начать там свое дело. Я понял, что это мой шанс, шанс не только выбраться из провинции, но и избавиться от клейма и начать все сначала. Казалось, все идет хорошо… Как раз после того, как мне стало известно о предстоящей выставке, ко мне обратился Гоша Лазарев — хорошо известный в определенных кругах поставщик нелегального золота и наркотиков. Он сделал мне заказ, причем достаточно необычный, предоставил мне золото и драгоценные камни, каких еще поискать. И вот тогда-то мне в голову и пришла идея обмануть Гошу: из тех камней, что дал мне он, сделать ожерелье для выставки, а из похожих, но фальшивых — заказ для него. Я так и поступил. А когда оба ожерелья были готовы, я обратился за помощью к Юле. Дело в том, что для участия в выставке нужно было пройти предварительный конкурс, каждый участник должен был прислать снимки драгоценной вещи. Я знал, что в свое время Юля была моделью, потому и обратился к ней, а фотографом позвал одного своего знакомого — Марка Яропольского. Съемка происходила на моей даче, поскольку именно там, в сейфе хранились оба ожерелья, и мне не хотелось рисковать, таскаясь с ними по городу. Все случилось в последний день съемок: Марк сделал заключительные кадры и сразу же уехал в студию, а Юля задержалась. Мы решили немного отметить окончание нашего дела — я поначалу отказывался, но Юля настояла. Не знаю, что она подмешала мне в вино, но я вырубился после первой же рюмки, а когда пришел в себя, то обнаружил, что сейф вскрыт, а оба ожерелья пропали. Я сразу понял, что это дело рук Юли, поганая воровка и здесь не смогла остановиться. Но эта дрянь отпиралась, она говорила, что все было по-другому: что я напился, начал к ней приставать, и она, испугавшись, тут же уехала, а кража произошла уже после. Она во всем призналась, только когда я ее припугнул, сказав, что о ее грязных делах с Эрнстом будет известно мужу. Она тут же как миленькая согласилась приехать и вернуть украденное. Встречу мы назначили в гостинице «Околица». Я немного опоздал, а потому, когда приехал, Юля была уже там. Эта идиотка напоследок решила примерить ожерелье и красовалась в нем перед зеркалом — так я ее и застал. Одно это взбесило меня, но когда я увидел, что это не настоящее ожерелье, а фальшивка, и Юля стала уверять, что другого украшения у нее нет, я просто потерял над собой контроль. Я набросился на нее и стал душить ожерельем. Я даже не заметил, как все произошло. Когда пришел в себя, Юля уже лежала мертвая на моих руках. Первое, что я сделал — попытался снять с нее ожерелье, но когда я ее душил, то повредил застежку. Тогда я плюнул на все и бросился к двери, чтобы покинуть номер, но меня остановила мысль о том, что менты могут выйти на меня. Я заметался по комнате, не зная, что мне делать. В голову приходили самые безумные идеи. Я даже думал о том, чтобы поджечь гостиницу, чтобы она сгорела дотла. Наверное, я именно так и сделал бы, если бы не придумал кое-что другое. Я вспомнил, что здесь же работает Эрнст, тут же схватил сумочку Юли, нашел сотовый и с него сбросил эсэмэску на номер Эрнста с просьбой подняться в этот чертов номер, а сам тут же ушел. Я почти не сомневался в том, что все следы приведут ментов именно к Эрнсту, что на него повесят убийство, которое совершил я, но даже это не могло меня тогда успокоить. Несколько дней я не выходил из дома, сидел взаперти и пил. Только после того, как до меня дошло известие о похоронах Юли, я понял, что дальше не могу так продолжать, что нужно действовать, нужно отыскать второе ожерелье.

Я был уверен, что оно у Юли, она просто спрятала его дома. Тогда я залез к ней в квартиру, пока там не было Разумовского, но ошибся — ожерелья там не оказалось. Я перевернул вверх дном весь дом — его нигде не было. А потом появилась ты.

Ломовой замолчал, остановившись на середине комнаты и тупо глядя куда-то перед собой.

— А то ожерелье, что было у меня, — оно действительно фальшивое? — осторожно спросила я.

— Да.

— Тогда зачем ты обманул Гошу?

— А что мне оставалось делать? Признаться в том, что я хотел подсунуть ему фальшивку? — возразил Ломовой.

Я все это прекрасно понимала, мне просто нужно было тянуть время, ведь пришел мой черед во всем признаваться. А в чем я могла признаться? В том, что фальшивое ожерелье уже у ментов, а оригинал с самого начала находился у Марка Яропольского, которого, надо заметить, Ломовой ни разу не заподозрил.

Ломовой, словно угадав мои мысли, круто обернулся.

— Где ожерелье?

Я непроизвольно вжалась в спинку стула.

— Где ожерелье?!

Он сделал шаг вперед.

Я замотала головой, отчаянно пытаясь освободиться от веревок, связывающих запястья.

— Где? Скажи, где оно, и я тебя отпущу.

Я зажмурилась и закричала:

— Оно у Марка! Настоящее ожерелье у Марка Яропольского!

Сильные руки схватили меня за плечи и тряхнули так, что моя голова запрокинулась назад.

— Ты врешь! Врешь!

— Я не вру. Ожерелье у Марка! Он даже подыскал покупателя — Сергея Тропина. Я видела их вместе!

— Ты врешь! Ты говоришь это специально!

Пальцы Ломового разжались. Его уже не было рядом.

Даже не открывая глаз, я знала, что он стоит напротив меня, а в руках мой пистолет.

— Я все равно найду ожерелье. С тобой или без тебя, — услышала я голос Ломового.

Сейчас он выстрелит!

«Он выстрелит! — стучала в голове одна-единственная мысль. — Он выстрелит, а я даже ничего не могу сделать, чтобы его остановить!»

И почти тут же прогремел выстрел.

Я вздрогнула в предчувствии боли, но боли не было. Следом за выстрелом комната наполнилась шумом. Я не сразу поняла, что это за шум. Через силу я заставила себя открыть глаза и тут же непонимающе захлопала ресницами.

Пока я сидела как дура с закрытыми глазами, ситуация кардинально поменялась. Дверь, прежде плотно закрытая, теперь была настежь распахнута, на веранде лицом вниз лежали «шкафчики», над ними стояли люди в камуфляжной форме и с автоматами. Эти же люди были и в комнате, один из них надевал наручники на Ломового, который что-то выкрикивал и рвался из рук, удерживавших его.

— Таня! Таня! С тобой все в порядке? — услышала я знакомый голос рядом с собой.

Кто-то теребил меня за плечо.

— Таня, Таня, все уже нормально.

Я обернулась и встретилась со взглядом бритоголового. Он встревоженно заглядывал мне в глаза.

Я глупо улыбнулась ему. Наверное, от пережитого потрясения я расчувствовалась и ни с того ни с сего обняла бритоголового за шею.

— Как хорошо, что вы приехали, — бормотала я, уткнувшись носом в его плечо. — Он хотел меня убить. А ты знаешь, Скупщик вовсе не Тропин, как я подумала с самого начала, а Ломовой. Ты представляешь, а? Представляешь?

— Представляю, представляю, — ответил бритоголовый и потянул меня, заставляя подняться на ноги. — Идем отсюда. Здесь уже и без нас справятся.

Мы вышли из дома. Когда я проходила мимо Ломового, закованного в наручники, он рванулся ко мне и зарычал:

— Зараза, мы с тобой еще встретимся.

Я лишь покосилась в его сторону и прошла мимо.

Надо же, а ведь производил впечатление такого интеллигентного, образованного человека.

Поддерживаемая бритоголовым, я прошла через весь огород, за калитку и позволила усадить себя в машину.

Когда мы выехали с территории дачных участков и наша черная «Нива» помчалась по ровной трассе, я обернулась к бритоголовому.

— Слушай, а как вы меня нашли?

— Нас привел сюда сам Ломовой, — не отрывая взгляда от дороги, ответил Толя.

— Как?

— Так.

— Вы что, следили за ним?!

— Нет, мы ехали его арестовывать, но застали в тот момент, когда он с верзилами садился в машину. Так что нам не оставалось ничего другого, кроме как поехать следом за ним.

— А как ты узнал, что это он Скупщик?

— А-а-а… — Анатолий чуть обернулся ко мне и хитро подмигнул. — А вот об этом мне рассказал Марк Яропольский. И еще много о чем рассказал — короче, сдал своих дружков со всеми потрохами, лишь бы самому чистеньким остаться.

— Так Марк во всем признался?

— Еще бы он не признался, — самодовольно хмыкнул бритоголовый.

Я посмотрела на него и подумала, что Марк поступил правильно, окажись я на его месте, тоже бы во всем призналась.

— А ожерелье? — спохватилась я.

— И ожерелье отдал, — кивнул бритоголовый. — Короче, можешь сдавать дело своему Разумовскому.

«Могу», — подумала я и улыбнулась самой себе.

ЭПИЛОГ

С момента смены руководства в гостинице «Околица» ничего не изменилось. По-прежнему не работал кондиционер, в кране не было воды, а ужин, подаваемый в номер, оставлял желать лучшего. И даже старшего охранника на автостоянке не сменили, он только каким-то чудом избавился от глухоты и теперь здоровался с приезжими, хотя на меня это не распространялось. Мне до всего этого уже не было никакого дела.