Отель «Голубой горизонт»

– Ах ты сукин сын! – бормочет Лана.

Теперь подняться на ноги, вернуться в дом Моски. Он открывает дверь.

– Ты знал, черт возьми! Ты обо всем знал! – кричит Лана, размахивая перед лицом Моски страницами рукописи. Моска хмурится, но для Ланы все становится кристально ясно. – Ты создал этот мир! Этот чертов мир, в который я попадаю снова и снова.

– Мне казалось, ты хотела вернуться в Массачусетс, – говорит Моска. Из глубины дома жена спрашивает его, кто пришел. – Никто, – говорит он.

– Ты должен переписать свою книгу! – говорит ему Лана.

– Нет никакой книги.

– Значит, ты должен создать ее.

– Ты спятила, – на лице Моски раздражение.

– Спятила? – шипит на него Лана, перебирает страницы его рукописи, показывает те, где Моска рассказывает о кафе в отеле «Голубой горизонт». – Вот! Откуда ты знал об этом кафе? Его ведь нет в действительности. И это чертово черное озеро? А двойник Кэсиди Клири, с которым она борется, пытаясь спасать своих друзей?

– Это были просто преувеличения, условности.

– К черту! Я видела все это! Видела Кэсиди Клири, видела ее созданного тьмой двойника. – Лана снова перебирает страницы рукописи, ищет, где Моска пишет о том, почему остался в живых. – Она боролась за тебя. Боролась с тьмой, подчинившей ее. И она победила.

– Еще раз говорю, это должна была быть художественная книга. Просто вымысел, моя фантазия, – устало бормочет Моска.

– У твоей фантазии есть плоть. – Лана спешно рассказывает ему о своем последнем видении. Рассказывает о Глэдис Легуин, которой вспороли живот, об Оделис Сото… Моска уже не улыбается. Нет в нем и снисхождения.

– Думаю, тебе лучше уйти, – говорит он. – Не знаю, что у тебя с головой, но у меня нет желания выслушивать все это.

Дверь закрывается. Лана одна. Она не знает, куда идти, не знает, что делать. Вечерний парк, ожидание. Где же этот чертов мир тьмы? Почему он не забирает ее снова?

– С каждым разом все становится только хуже, – сказала Лана чуть раньше Моски. Скоро ей не удастся выбраться, не удастся вернуться. Она знает это. Тьма почти добралась до нее. Почти схватила за горло. Но тьма не спешит забрать ее в свой мир, где уже застряла одна жизнь – Кэсиди Клири, которая восстала против своей судьбы. Тьма завладела ее телом, но не смогла подчинить себе ее душу.

«Моске просто повезло, что он выжил, – думает Лана. – На его месте мог оказаться любой из его друзей». Лана не сомневается, что Клири боролась за жизнь каждого из них, как боролась в мире тьмы за жизнь Кейси Бредерика и жизнь самой Ланы. Но из всех своих друзей Кэсиди смогла спасти лишь последнего. Это стоило ей вечного изгнания из своего тела. Она пленник мира тьмы. Пленник мрачного отеля «Голубой горизонт», который существует в странном, потустороннем мире. И мир этот растет. Мир тьмы имени Кэсиди Клири. И Хэйген Моска – единственный, кто может остановить это. Единственный, кого смогла спасти Кэсиди Клири. Теперь он – барьер между тьмой и реальностью. Вот только как заставить его понять это, признать?

Думая об этом, Лана не заметила, как в город пришли сумерки. Ночь окрепла, расправила плечи. Ожили тени, звуки, которых днем было не слышно. Ожила тьма, зашепталась, окружая Лану Уилман. Блики, силуэты, тени обросли плотью…

Кэсиди Клири. Сердце Ланы замерло, когда она увидела ее. Увидела этого темного двойника. Убийцу, монстра. Призрачным силуэтом она прошла мимо Ланы, направляясь к дому Хэйгена Моски – единственного человека, обладающему властью над ее миром тьмы. Он – последний барьер. Лана знает это. Двойник Кэсиди Клири знает это. Но сам Моска не хочет верить в это, не хочет знать. В его власти уничтожить тьму, помочь Кэсиди Клири перечеркнуть этот дьявольский мир, который крепнет, набирается сил, пока Моска торгует яблоками и тешится в лучах теплого солнца, которое скоро потухнет. Тьма затмит весь мир, вырвется на свободу. Ей нужно лишь закончить то, что начала темная половина Кэсиди Клири. Последний барьер рухнет. Авери Шилд знал это, догадывался, поэтому, оказавшись в темном мире «Голубого горизонта», предпочитал бездействовать, не позволяя злу окрепнуть. Лана понимает это. Она должна была поступить так же, как поступил Шилд. Но она предпочла бороться. Ее страх позволил тьме набраться сил. И теперь бездействие не сможет сдержать зло. Оно проникло в реальность. Сначала, десять лет назад, в теле Кэсиди Клири. Но Клири смогла сдержать его, остановить. Как сдерживал после Авери Шилд. Сдерживал, пока не появилась Лана. Теперь зло получило свободу. Теперь оно доберется до Моски, заберет его жизнь, и ничто уже не сможет встать у него на пути. Даже Кэсиди Клири, тело которой все еще является проводником тьмы между мирами.

Лана поднялась на ноги и побежала к дому Хэйгена Моски, побежала следом за двойником Кэсиди Клири. Легкие вспыхнули огнем. В ушах застучала кровь. Вся ночь, казалось, восстала против нее, стала густой, не позволяя продвигаться вперед. Ей не успеть. Она не сможет спасти Моску. Не сможет предупредить его. От понимания своего бессилия Лана закричала. Темнота вокруг была подобна желе. Под ногами – рыхлый песок пляжей озера Гурон. Впереди – двойник Кэсиди Клири. Впереди – зло. И зло приближается к дому Хэйгена Моски. Лана увидела дом бывшего писателя, увидела свет в окнах, и в сердце ее затеплилась надежда. Она почти смогла, почти добралась до цели. Двойник Кэсиди Клири обернулся и громко рассмеялся над надеждами Ланы.

– Нет! Я не позволю тебе! – закричала Лана.

Двойник Кэсиди Клири прошел сквозь стены дома Хэйгена Моски. Отчаяние застлало сознание. Лана стиснула зубы. Нет. Она не сдастся. Еще есть шанс, есть надежда. Но свет в доме Моски гаснет. Лана не слышит предсмертных криков. Не знает, что происходит внутри. Она может лишь стучаться в двери, бить стекла, пытаясь пробраться в дом через многочисленные окна.

– Тьма боится тебя! – кричит она Моске. – Ты сильнее ее. Борись с ней! Борись! Борись…

* * *

В западном Ньютоне, что в штате Мэриленд, недалеко от Ривер-стрит, есть небольшая частная психиатрическая клиника. Ее не найти в справочниках, и даже не каждый местный таксист сможет доставить вас туда. Крохотные улицы гнутся, огибают жилые дома, ныряют под разросшиеся деревья. Само здание клиники имеет два этажа и выкрашено в серый цвет. У входа есть небольшая стоянка. Крыша отвесная, и когда идет дождь, водосточные трубы гудят от бурлящей в них воды. В один из таких дней в клинику приезжает Дэйвид Прайс – автор книги о Кэсиди Клири «Глаза правды». От стоянки до входа не больше двадцати шагов, но Прайс успевает промокнуть до нитки. Его встречает доктор Генри Олдсворт. Они познакомились неделю назад во время телефонного разговора, но со стороны кажется, что они старые друзья. Рука об руку они поднимаются на второй этаж. Под ногами мягкие ковры. Стены обиты войлоком кремового цвета. Палаты пациентов не закрываются – здесь не содержатся опасные для общества личности, лишь те, кто хочет излечиться.

Доктор Генри Олдсворт открывает дверь в комнату Ланы Уилман. Она сидит у окна. На ней надет вязаный свитер и джинсы. Волосы у нее коротко пострижены. Лицо чистое, без косметики. Минувший год терапии не развеял видения, но научил смирению и терпению.

– Это Дэйвид Прайс, – представляет своего нового знакомого доктор Генри Олдсворт. – Я говорил тебе, что он приедет.

– Я помню, – говорит Лана.

– Я писал книгу о Кэсиди Клири, – говорит Дэйвид Прайс.

– Я знаю. «Глаза правды», кажется. Верно? – с трудом вспоминает Лана Уилман.

– Верно. – Дэйвид Прайс достает диктофон. – Сейчас я работою над новой книгой о трагедии в «Голубом горизонте». Вернее, о последствиях этой трагедии. – Он смотрит на врача Ланы. – Доктор Олдсворт сказал, что вспомнить, как ты попала сюда, будет полезно для тебя. Ты можешь рассказать мне об этом?

– Вы не поверите. – На лице Ланы усталая улыбка.

– А ты попробуй. – Дэйвид Прайс включает диктофон. – Я умею слушать.

– Боюсь, слушать будет недостаточно. – Лана бросает на доктора Олдсворта короткий взгляд и поджимает губы.