Отель «Крик Чайки»
Шрифт:
Глава 15
Бардовый пион
– Нет, нет, нет… – Анна неистово мотала головой. – Этого не может быть…
Она могла бы поверить, что и вправду загремела в психушку. Что ее единственный друг здесь Бенедикт Рассел такой же невменяемый, как и она. Уокер не без воодушевления могла бы даже поверить, что Розмари и вовсе не существует. Ровно, как и карлика, как и Генри Барфруста… Но Эдди! Эдди! Если бы воображение Анны родило Эдди Финчера, оно бы услужливо удалило пару крупных татуировок с предплечий, подстригло бы ему волосы и безоговорочно зашило его протертые носки.
Взгляд Анны метался по комнате пока не остановился на серебристом ноутбуке.
«Правки! Ну, конечно, исправления, что Эдди внес в текст на обрыве!»
Мисс Уокер слетела с кровати и дрожащими руками открыла крышку портативного компьютера. Страница загрузилась, показав время внесенных в документ изменений. 7:14 ам – поставлена запятая, предлог «о» удален, напечатана служебная часть речи «на».
«Он исправлял это, он исправлял!» – воодушевилась Анна.
По телу разлилось тепло, но мгновение спустя Анна уже листала страницу за страницей в поиске схожих шероховатостей. Что ж, все ее «фирменные» ошибки были на месте. Лишь там, в том отрывке, который Бенедикт охарактеризовал как не имеющий смысла, а Эдди назвал гениальным, недочеты оказались исправлены.
Но этого мисс Уокер было мало. При раздвоении личности эго не помнит действий Альтер эго.
«Этого недостаточно!» – она плюхнулась в кресло и уставилась в окно.
В голове, словно чайки из тумана, одна за другой стали вылетать воспоминания. Внезапно Анну осенило. Вскочив с кресла, писательница захотела открыть окно. Но теперь на рамах отсутствовали ручки. Уокер свела брови – предже уютная комната теперь и вправду походила на пристанище умолишенных.
«Не поддавайся! Не играй в их игры!» – Анна сжала кулаки, закрыла глаза и перенеслась в тот вечер, когда впервые услышала невнятный шепот.
«Справа! Он доносился справа!»
Уже очень скоро Анна мелкими шажками продвигалась за гардинами, осматривая карниз и цветастые обои. Она не знала, что ищет. Она просто искала хоть что-то, способное пролить свет на тайну ее помешательства.
«Нет, так я ничего не найду…» – раздосадованно выдохнула Уокер и уперлась лбом в стекло.
Туман снова становился плотнее. Серые силуэты чаек практически исчезли, как обрыв и дорога, как и автомобиль Грина. Лишь полоска мокрого щебня и часть кирпичной кладки, поросшей плющом. Если все дни в году здесь такие, то обезуметь вовсе не сложно.
«Давай, соберись! Не поддавайся унынию!»
Мисс Уокер подбежала к двери и прислушалась.
«Никого…»
Быстро провернув в замке ключ, Анна подперла дверь дубовой тумбочки. Она вновь метнулась к окну, взялась обеими руками за деревянную столешницу и потащила круглый столик в самый дальний угол. Туда же отправилось кресло, подперев высокой спинкой шаткий стол. Ступив на кресло, Анна забралась наверх. Цепляясь за грузные портьеры, она принялась аккуратно простукивать стену. Все казалось обычным – кирпичная стена, шпаклевка,
грунтовка и старые обои.«Что, если по соседству кто-то есть?»
Сменив стук на тихие шлепки ладонью, Анна продвигалась дальше, когда стол под ее ногами качнулся и потерял равновесие. Словно акробат на тросах, девушка повисла на шторах, возвращая мебели прежний баланс. В этот самый миг до ее уха донёсся щелчок, а после него стал нарастать уже знакомый ей шёпот. Глаза устремились под потолок – на один из поблекших бардовых пионов, что оказался в паре дюймов от фасадной стены и в паре дюймов от потолка. Уокер спустилась на пол, переставила столик ближе к стене и подвинула к нему кресло. Минута работы и новая стремянка готова. По ней Анна снова забралась к потолку и посмотрела в лицо своим страхам.
«Они сговорились. Они водят меня за нос… Они отрезали меня от всех, кого я знаю. Они отобрали у меня Эдди! – Анну кинуло в холодный пот и, потянувшись на цыпочках к полотку, она принялась царапать намертво приклеенную к стене бумагу, когда внезапно остановилась. – Никто не должен узнать, что я догадалась! Действовать надо осторожно. И пока я не найду Эдди, необходимо играть в этот театр абсурда!»
Мисс Уокер торопливо спустилась на пол, вбежала в ванную комнату и достала из косметички маникюрные ножницы.
«Высоко…» – оценила она расстояние, и вместо столика придвинула к стене кресло. Зафиксировав его колесики в тормозном положении, Анна с особой осторожностью забралась ногами на велюровую спинку. Теперь она стояла ровно напротив выцветшего пиона. Острие ножниц мягко вошло в бумагу и поплыло по бардовому контуру. Вырезав половину цветка, Анна открыла его словно маленькую дверцу. Там в темноте аккуратно выбитого в стене паза стояла миниатюрная черная колонка, провода которой тянулись через отверстия в соседний номер. Или палату, как бы сказал Фрэнк Бартон.
Однако теперь, чтобы не сказал Бартон, Рассел или кто-либо другой в этом забытом богом месте, Анне будет глубоко наплевать. Теперь, Анна знает правду. Теперь мисс Уокер способна прикоснуться к источнику своих галлюцинаций.
Ручку двери с особой осторожностью кто-то опустил и, почувствовав сопротивление, постарался сунуть в замок ключ. Когда и это не вышло, раздался стук.
– Мисс Уокер? Вы в порядке? – вопросил некто женским голосом.
– Да! Кто там? – Уокер в спешке возвращала обоям нетронутый вид. Те сопротивлялись, топорщась и выдавая зазоры в месте надреза.
– Мисс Уокер, откройте дверь! Вас ждут лекарства!
– Да, да, минуточку…
«Лекарства! – прогремело в мыслях. – Решили посадить меня на психотропы! Чертовы маньяки…»
Деликатный стук сменился настойчивым, и сердце Анны ускорило бег. Тремор в руках нарастал, а кресло медленно откатывалось от стены. Писательница подтянула к стене штору и, чудом не навернувшись, спустилась на ковролин.
– Если вы сейчас же не откроете, – грозились за дверью, – мне придется позвать доктора Бартона в сопровождении санитаров!
Вернув столик на место, Анна докатила неуклюжее кресло до окна и приблизилась к двери.
Что делать, если ей снова вколют снотворное? Что если оденут в смирительную рубашку, пристегнут к кровати, отправят на пытки? Однако, если она не выйдет из номера, то не сможет найти Эдди. Нутро Анны дрожало, когда писательница отодвинула тумбочку и повернула ключ. В коридоре стояла худощавая ирландка лет восьмидесяти в опрятном платье и накрахмаленном фартуке. Она странно улыбалась, держа в руках белый поднос с едой и миниатюрным контейнером, в котором лежала пара желтых пилюль.