Отель «Крик Чайки»

– Говори же! – непривычно жестоко потребовал Грин. Робкий водитель Грин. Таким Анна его еще не знала.

– Здесь… – змеей зашипела Джилл.

Мужчины принялись озираться.

– Где? Где именно? – востребовал отец Кейдн.

– Здееесь, – истекая слюной, прохрипела женщина. – Он здесь… Господин здесь…

Она сорвала с обнаженного тела плащ и распласталась в центре горящего круга. Ее бледные телеса покрывали жуткие шрамы. Одни были ровными перекрестными, словно ее били плетьми. Другие походили на укусы человеческих зубов. Среди уродливых отметин красовались вполне конкретные магические знаки, вырезанные лезвием или тонким ножом. Но чтобы ни происходило с этой несчастной, совершенно точно происходило это по ее воле. Бьющаяся в экстазе Джилл закидывала голову, извергая из пенистого рта неистовый смех.

– Он пришел, он здесь! – кричала она, сотрясая жутким гоготом воздух ирландской ночи.

Эдди потянул Анну за руку. Он призывал ее уходить. Его испуганные глаза блеснули в свете факелов, а губы бесшумно повторяли:

– Уходим, пойдем… Пойдем же!

Наверное, это был тот самый момент, когда и вправду надо уходить. Наплевать на любопытство, угомонить нездоровый интерес и покинуть это проклятое место. Возможно, уйдя сейчас, еще удастся вернуться к нормальной жизни, и день за днем молить бога, чтобы однажды обо всем забыть. Эдди шагнул назад, но Анна не сдвинулась с места. Она по-прежнему крепко сжимала его ладонь, она все так же любила его, но больше всего остального ей хотелось разгадать эту тайну – тайну острова Рэтлин.

– Я хочу знать…

Эдди прочел по губам, но не сразу осознал, что Анна Уокер и вправду намеренна досмотреть этот чудовищный спектакль. Таков был путь Эдди Финчера – путешественника и исследователя – во всем искать логику. Путь Анны был другим. Она всегда знала, что мир больше, чем мы способны увидеть и даже почувствовать. Он сложнее и таинственнее, чем человек может себе представить. Мы наблюдаем многочисленные знаки, но за столетия существования, так и не смогли из этих знаков составить достоверную картину мироздания. Мисс Уокер давно разочаровалась в религии, она забыла как верить в бога и тем более, как ему молиться. Ей всегда нужно было чуть больше ответов, чуть больше доказательств… И сегодня она могла их получить.

Эдди стремительно прижал ее к груди и зашептал на ухо:

– Умоляю, уйдем! Минутой позже может оказаться уже слишком поздно!

Анна колебалась. Лишь он один мог уговорить ее поступить иначе, но только не сейчас. Не в этот раз.

– Останься со мной, – шепнула Анна в ответ. – Мы должны знать… Обязаны знать правду.

Финчер никогда не был героем. Он не был предателем или трусом, но и героем он не был, нет. Он полагал, что каждый решает за себя сам, разумеется, если это не раненный и не ребенок. Однажды на Макалу он оставил своего лучшего друга. Тот пожелал идти до вершины, когда Эдди знал точно – они не дойдут. На отметке в 5 тысяч метров он почувствовал легкий удар. Альпинист понимал: за одним подземным толчком непременно последуют другие. Доводы и уговоры не помогали, и тогда, в конце концов, Финчер сдался. С тяжёлым сердцем он спустился к подножью горы, а ночью узнал, что на тропу восточного склона сошла лавина. Спасательные бригады работали до самого вечера, но никого не нашли. Друг Эдди погиб, как и сотни других беспечных смельчаков, решивших покорить очередной восьмитысячник.

Помимо наблюдательности у Эдди было особое чутье. Чутье на опасность. Он чуял беду так, как зверь чувствует малейшие изменения в ореоле своего обитания. И будь сейчас на месте Анны кто-то другой, он бы ушел. Он бы не покидал болот, остался бы где-то неподалёку готовый помочь, если ситуация выйдет из-под контроля. Но однозначно Эдди бы отказался становиться наблюдателем происходящего. Сейчас же он хотел знать и видеть все, что узнает и увидит Анна.

Впервые эгоисту Эдди было не все равно. Впервые он переживал не только за чью-то жизнь, но и за душевное состояние. Так уж сложилось, что, осколесив полсвета, Эдди Финчер теперь совершенно точно знал, что во всем мире не найдет такой спектр эмоций, что испытывает рядом с ней. Наивно полагать, что любовь по своей природе бескорыстна и безусловна. Любовь – это всегда только про нас и наши потребности. Нет, Эдди не хотел любить ее сумасшедшей, невменяемой, навсегда потухшей. Ему она нужна была такой, какую он ее встретил в аэропорту Хитроу. Слегка уставшую, но неизменно милую, с этим взглядом, от которого Финчеру вмиг стало неловко. Что скрывать, девушки перед Эдди робели. Но только не Уокер. Она не старалась ему понравиться, она не нуждалась в комплиментах. Ей не была нужна компания. Она казалась вполне довольна собой и своим одиночеством. Изучая его, лежащего на креслах, ее бровь приподнялась – разумеется, она здесь сидела. Но теперь вместо поиска нового места, ее мозг жадно поглощал все детали яркого образа Эдди. Но зачем? Ясное дело, чтобы поместить в одну из своих книг. Он был согласен. Он хотел там быть: в ее книгах, в ее жизни, в ее голове. И что вы скажете теперь – любовь бескорыстна? Черта с два, у всего в этом мире есть свой интерес. Мы остаемся с любимыми лишь потому что чувствуем себя с ними иначе. Живее. Счастливее. Наполненней. И мы хотим, чтобы у них все было хорошо, лишь потому что они нужны нам такими, какими мы их полюбили.

Глава 21

Хозяин

До Эдди донесся шёпот. Мгновение он все еще думал, что тот принадлежит Анне. Однако, вскоре осознал – тихий, но от того не менее зловещий хор окружил их. Прячась в тумане, к церкви стягивались шептуны. Их ропот было совсем не разобрать, зато, присмотревшись, можно было заметить почерневшие от крови обглоданные кем-то тела. Они должны были быть давно мертвы, но что-то разбудило их от вечного сна. Некто лишил их покоя, призвав в обрядовый круг.

Скребя массивные камни, мертвецы вылезали из болот. Словно чёрные змеи, они сползались к Джилл в жажде почувствовать вкус живой плоти. Они были быстры, и, двигаясь подобно ящерицам, замирали в ожидании. Позади тянулся туман, проглатывая тонкие поводки, за которые покойники были привязаны. Тонкие нити сводились в одну мощную ладонь – возвышаясь над туманом, по трясине шагал хозяин. Его гигантская фигура рябила, разлеталась от дуновений ветра и вновь собиралась воедино.

– Боже милостивый… – онемевшими губами прошептал Эдди.

– Что там? – Анна дернулась, чтобы обернуться, но была остановлена.

Финчер крепко прижал ее к себе, лишая движений.

– Эдди, что там? – вопросила она.

– Ничего…

Его дыхание стало глубоким, виски и лоб взмокли, пальцы впились в тело спутницы.

Туман мог скрыть многое, но, когда раздался очередной душераздирающий вопль Джилл, воображение дорисовала картину недостающими красками.

– Бежим, – скомандовал Эдди.

– Но…

На этот раз у Анны не было права выбора. Позади в перерыве между истошными криками она отчетливо услышала хруст костей. Такой, словно человеческий череп треснул под давлением неслыханной силы. Последовал короткий крик отца Кейдна, что вмиг прервался с глухим ударом о камни. Кого-то из них смерть настигла совсем рядом, вероятно, сектант решил бежать – звук напомнил лопнувший воздушный шар, который ради забавы наполнили жидкостью и сбросили с высоты. Анна дрожала, Эдди напротив – окаменел.

Влажный ирландский воздух наполнился запахом крови и гари. Воцарилась тишина, но ненадолго. Уже в следующее мгновение белая плена озарилась полыхающим плащом Фрэнка. Он, ревя словно зверь, преодолел весь путь от ритуального круга до разрушенных ступеней и, судя по звукам, плюхнулся в болота. Но так и остался догорать, в равной степени пожираемый трясиной и пламенем. Последнее, что видел Эдди, как огромная темная фигура разлетелась на миллионы жужжащих мух и осела в море крови.

Щиколотки коснулись что-то слизкое. Костлявые пальцы сжали ногу Эдди, а зубы впились в икру. Финчер оттолкнул Анну, и принялся неистово лупить мертвеца кулаками. За одним обугленным телом подбирались еще двое. Парень почувствовал, как от очередного удара раскрошились зубы трупа. Хватка ослабла, но боль быстрыми потоками разнеслась по телу. Еще мгновение и они бежали. Под догоняющий их шепот и угасающие крики Джилл.

Ни темнота ни болота более не пугали. Они видели и слышали довольно, чтобы впасть в полнейший ужас от произошедшего. Колючие кусты, прорывая одежду, впивались в тело. Но беглецы не ощущали более ничего, кроме первобытного страха. Они неслись, сбиваясь с ног, падая, проползая несколько ярдов и поднимаясь снова. Казалось, ничто не способно остановить их. Ничто, кроме болот. Ботинок Анны продавил почву и застрял, лишив движений. Эдди вмиг обхватил спутницу за талию и оттащил в сторону. Лежа на влажной траве и задыхаясь, они впервые посмели посмотреть назад.

Там, вдали, в черных церковных стенах догорали ритуальные огни. Туман все еще тянулся по болотам, однако больше не скрывал зловещих тварей и их свирепого хозяина.

– Он убил их… Убил всех, – переводя дыхание, произнесла Анна.

– И отчего-то пощадил нас, – Эдди тревожно осматривал ту часть равнин, что пребывала в свете костра.

Казалось, все это лишь сон. Дурной кошмар. До жути реалистичные галлюцинации. Они бы так и сделали. Поверили в одну из версий, если бы ни укус. Нога Эдди сильно кровоточила, насквозь пропитывая брюки. В темноте невозможно было разобрать масштаб повреждений, но было возможным отжать мокрую от крови штанину.