Отель «Оюнсу»

Едва наступило утро, Лицуро был на ногах, с нетерпением ожидая начала торгов. Но вопреки чаяниям, вождь не позволил ему сопровождать менял, оставив всех охотников стеречь лагерь. Ослушаться приказа вождя Лицуро не решился, за такое можно запросто угодить в жертву Великому Дракону, и весь день он провел словно на иголках, меряя шагами расстояние между чумами. Уговорить вождя удалось лишь после полудня следующих суток, когда основная часть товаров каравана была уже распродана. Лицуро и остальным охотникам дали времени до касания солнца верхушек деревьев, и они, отбив вождю серию быстрых поклонов, торопливо побежали к кипящим торговой суетой меновым рядам.

Лицуро переходил от одного навеса к другому, разглядывая разложенные товары через плечи сгрудившихся перед прилавками менял, и с каждой минутой грустнел всё сильнее. Нет, товаров на торжище было великое множество, но всё это было не то, что он искал. Изделия племен Желтого Дракона его не интересовали, любую такую вещь можно достать и в своих землях, пусть дороже, зато гораздо проще. А главное, этим красавицу Чиуку не удивишь, такого добра к её ногам бросают много. Но среди изделий Белых Великанов найти что-то особенное не удавалось. То ли они не продают таких вещей чужакам, то ли всё скупили вчера, но сердце Лицуро не шептало ему заветной фразы «Это оно!», когда он шел мимо прилавков. Хотя лично для себя он выменял бы целую волокушу всего, если б мог! Белые Великаны предлагали, без преувеличения, мечту любого воина или охотника: поистине волшебное оружие, что было прочнее кости, камня и меди. Но столь огромных средств простому охотнику не добыть никогда, такое доступно лишь вождям, шаманам и тем, кто находится подле них. И потому оставалось лишь бросать на чудеса Белых Великанов завистливые взгляды.

У очередного прилавка с женскими украшениями было особенно многолюдно, и Лицуро, как мог, притёрся к толпе покупателей сбоку. Седобородый Белый Великан, подле которого десяток детей Великого Дракона казались и действительно детьми, пересчитывал шкурки пушных зверей, пока его клиенты восторженно цокали языками и обменивались довольными возгласами, разглядывая только что приобретенные золотые изделия редкой красоты. Великан отсчитывал десяток шкур, передавал их в руки стоящей рядом девушки и вновь принимался за проверку качества товара. Девушка, похоже, была очень молода, не более шестнадцати зим от роду, потому как была ростом выше Лицуро всего лишь на голову. Похоже, она дочь торговца и помогает ему в делах. Вместо шапки или капюшона её защищали собранные в толстую длинную косу волосы цвета полуденного солнца, закрученные на голове изящным конусом и скрепленные… вот оно, то самое! Заколка из священного металла Белых Великанов, дающего крепкое здоровье и быстрое исцеление от всяких болезней! Её наверняка сделал искусный мастер, она может держать собранные на голове косы, но может послужить своей владелице и ножом, если дела плохи. К огромному сожалению Лицуро, подобной вещицы на торжище он не видел. Одежда, еда, всевозможная утварь, лечебные снадобья и коренья, оружие, охотничьи снасти, шкуры, украшения из камня, кости, кристалла, меди, даже злата – но ничего, изготовленного из священного металла Белых Великанов. Они охотно принимают его в качестве товара для обмена, но редко отдают сами. Лицуро охватило уныние, и он смотрел невидящим взглядом на разложенные на прилавке украшения, не замечая, что давно остался возле него один. Солнце близилось к закату, и толпа менял, заполняющая меновую площадь, постепенно редела.

– Чего тебе надобно, человече? – старый Белый Великан и его дочь с улыбкой смотрели на Лицуро, потерянный взгляд которого терялся в бесконечности. – Али приглянулось что?

– Я Лицуро, охотник из племени Винпань. Я ищу подарок для прекрасная красавица, – горестно вздохнул Лицуро, стараясь как можно меньше коверкать фразы из языка Белых Великанов. – Но нет такой подарок, как я хочу.

– Что же за дивное диво ты ищешь, если наши товары тебе не по нраву? – удивился седовласый великан. – Чем плохи поделки мастеров наших? Двое роданов [1] вашего народа пред твоими очами выменяли несколько златых украшений и остались довольны. Отчего ж ты кручинишься?

1

Глава рода (древнеславянск. – Здесь и далее примеч. автора.)

– Мое сердце заполнено прекрасная красавица, – попытался объяснить Лицуро, торопливо подбирая известные слова. – Чиука самая прекрасная красавица мой племя… много великий воин дарить ей прекрасный подарок… я ищу такой подарок, который не такой как много…

Он понял, что слишком плохо знает язык Белых Великанов и не в состоянии объяснить, в чем заключается его горе. Лицуро мрачно вздохнул и поклонился торговцу, извиняясь за отнятое время. Пора возвращаться в лагерь, отпущенный ему вождем срок истекает, навлечь на себя его неудовольствие было бы слишком опрометчивым поступком. Неожиданно дочь седобородого торговца обратилась к Лицуро на его родном языке.

– Расскажи, что ты ищешь, храбрый воин, – она говорила с акцентом, но понять её оказалось очень просто, юная девушка не делала ошибок в построении фраз. – Чем тебе не подходят наши украшения? Изделия из золота наших мастеров достойны внимания любой прекрасной красавицы!

– Я простой охотник, – Лицуро печально улыбнулся, машинально отбивая ей поклон. – Мне никогда не купить золотых украшений. Но они мне и не нужны. Прелестная Чиука первая красавица на двенадцать близлежащих стойбищ, многие вожди и доблестные воины приносили ей дорогие украшения. Но Чиука умна. Она не берет золото, ибо не желает быть обязанной никому. Никто не знает, кому принадлежит её сердце. А других украшений у неё великое множество, подарки сыплются отовсюду подобно снегу в обильный снегопад, её братья шутят, что скоро придется устанавливать отдельный чум для хранения безделушек.

– Столь привередливую жену удивлять подарком суть пустая трата времени, храбрый охотник, – вежливо произнесла юная девушка. – Уверен ли ты, что она заметит твой знак внимания в изобилии прочих таких же?

– Я знаю об этом точно! – вновь улыбнулся Лицуро.

Эта девушка для своих лет мудра, и ей можно рассказать всё, как есть. Тем паче, что больше ему не с кем поговорить о подобном, обсуждать свою любовь к Чиуке в стойбище он никогда бы не рискнул. А Белые Великаны слишком высоки для того, чтобы сплетничать о сердечной боли какого-то охотника из чужого народа.

– Иногда я ловлю мимолетный взгляд её восхитительно прекрасных глаз, – объяснил он, – и чувствую в них теплоту! Скоро праздник, на котором множество воинов вновь будут осыпать Чиуку дарами, предлагая ей сделаться хранительницей их очага. Я буду среди них. Я понимаю, что первая красавица племени не выберет простого охотника, и нет у меня богатых даров, но всё же я хочу, чтобы мой подарок остался для неё особенным. Пусть где-то глубоко в своем сердце Чиука навсегда сохранит частицу моей любви. Так будет, ибо её глаза шепчут мне об этом. Ваши золотые изделия прекрасны, я бросил бы их все к её ногам, но не смогу купить и малого кусочка самого маленького украшения.

– Чего же ты хочешь отыскать, охотник? – оказалось, что торговец Белых Великанов тоже прекрасно говорит на языке Великого Дракона. В первое мгновение Лицуро даже немного испугался, ведь за всё время торгов с важными роданами седобородый не произнес на их языке ни слова. Уж не колдовство ли это?! Однако взгляд великана не таил в себе ничего дурного, и Лицуро успокоился.

– Что-то особенное, – признался он. – Такое, что не похоже на большинство подарков. Что-то очень ценное, но не потому, что золотое, а потому, что не такое, как у всех.

– Например? – хитро прищурился седовласый Белый Великан. – Есть ли у тебя на примете такое?

– Я хочу подарить ей вещицу из священного металла Белых Великанов, – решился Лицуро.

Какая теперь разница? Если они воспримут это как оскорбление и прогонят его, хуже уже не будет. А так хоть кто-то выслушает скопившуюся на его сердце печаль.

– Такую заколку, как та, что скрепляет прекрасные волосы вашей красавицы дочери, – он вежливо указал на голову девушки. – Чтобы волшебный металл берег её от болезней, ведь об этом я молю добрых духов и Великого Дракона каждую зарю! Чтобы клинок заколки своей остротой напоминал Чиуке остроту моей любви! И чтобы сам подарок был всегда рядом с её восхитительным лицом, как всегда будет находиться рядом с ней моя душа. Но на торжище нет таких изделий, зато полно заколок из кости, рога и древа, но это совсем не то!

– Железо Хорса [2] суть священный металл нашего народа, и обережные поделки из него абы кому не даются, – неторопливо ответил торговец. – Потому и не возим мы их на торжище. Не найдешь ты тут такого, даже если всё трижды осмотришь.

– Папа! – юная девушка обернулась к седовласому гиганту и тихо заговорила с ним на языке Белых Великанов, при этом её руки едва заметными движениями рисовали в воздухе нечто замысловатое и загадочное, не то гору, не то пирамиду, не то какой-то волшебный знак.

2

Серебро (старославянск.)