Отголоски прошлого

Глава 5

Мэллой нервничала. За последние пятнадцать минут Адам ещё не произнёс ни слова. В баре полным ходом кипела жизнь, как обычно это бывает вечером, а он, похоже, находился сейчас в совершенно другом измерении: протирал сухим полотенцем один и тот же стакан, уставившись в невидимое пространство. Ну да, он пришел раньше назначенного времени и ему надо было чем-то себя занять, вот только пользы от этой «помощи» было мало. Мэллой не нравилось выражение его лица. Очень не нравилось. Ничего хорошего от этой встречи она не ждала и поэтому очень переживала за друга. До такой степени, что подносы в руках дрожали, рискуя с великим грохотом опрокинуться на пол. Надо было срочно что-то делать. Освободившись от собранной со столиков посуды, Мэллой тихонько подошла к Адаму.

– Тут скоро дырка будет.

– Что? – Адам вздрогнул, словно очнувшись от глубокого сна, посмотрел на девушку непонимающе. – Ты что-то сказала?

– Я сказала, в стакане скоро будет дырка, хватит уже его тереть. И вообще, ты себя со стороны видел? У тебя такое лицо, что от меня скоро все посетители разбегутся.

– Это и мои посетители тоже. – Вздохнув, Бодро всё-таки поставил на место многострадальный стакан.

– Твои – только отчасти. Ты же не работаешь здесь с утра до вечера, как я, и вообще, у тебя другое призвание по жизни.

– Значит бар – это моё хобби, где я совмещаю приятное с полезным, когда тебе помогаю. Дэннис делал то же самое. И я обещал ему о тебе заботиться.

– Ты всегда выполняешь обещания, которые даёшь? – Вопрос вырвался сам собой, Мэллой слишком поздно о нём пожалела. Не надо было усугублять и без того напряжённую атмосферу. Разумеется, Адам сразу же подумал о чём-то глубоко личном, и на лице его отразилась знакомая тоска.

– Стараюсь выполнять…Но дело не в этом…Ты что, думаешь, что я тебе помогаю только ради обещаний?

– Иногда, пожалуй, да. – Мэллой попыталась разрядить обстановку, но не получилось. Бодро её почти не слушал. Уже в который раз посмотрел на наручные часы, сверился с настенными. Пять минут девятого и тут, и там…

– Уиллис опаздывает.

– Уиллис всегда опаздывает. – Это должно было прозвучать как утешение, однако Адам снова не отреагировал должным образом. Он по-прежнему был далеко отсюда. Так далеко, что Мэллой почувствовала себя задетой.

– Адам, может хватит уже с ума сходить? Можно подумать, что речь идёт о твоей семье, которую ты сто лет не видел.

– Можно и так сказать. – Абсолютно серьёзно произнёс Бодро. – Учитывая, что семьи у меня никогда не было. Я никогда и ни к кому не испытывал никаких тёплых чувств. Не понимал, что такое привязанность, доброта, забота…

– До того, как встретил Грейди? – Усмехнулась Мэллой.

– Да… До встречи с Грейди…Он просто… перевернул мою жизнь…

Мэллой это слышала не раз, и ей эти высокопарные фразы ни о чем не говорили. Как-то трудно воспринимать всерьез некий абстрактный фантом, который и есть, и в то же время его нет. Но, по крайней мере, Адам наконец-то вышел из ступора и теперь с ним можно было нормально общаться. Хотя бы даже на эту больную тему. Мэллой подвинулась поближе к другу.

– Послушай…А ты вообще задумывался о том, что ты ему скажешь, когда вы встретитесь?

– Я постоянно об этом думаю. И меня это очень волнует. Всё-таки столько лет прошло… Будь он прежним ребёнком, всё было бы гораздо проще. Тогда бы и говорить вообще ничего не пришлось. Но теперь он взрослый мужчина… И я не знаю, как себя с ним вести…

– А может, тогда действительно и не надо ничего говорить? Почему бы тебе просто не обнять его? Иногда это лучше всяких слов.

Мэллой, сама того не замечая, приняла правила этой игры. И не мудрено: изо дня в день слушая бесконечные разговоры о Грейди, уже сложно было не поверить в его существование. Логика и здравый смысл разбивались о маниакальную упёртость Бодро как океанские волны о прибрежные скалы.

– Обнять? – Адам грустно улыбнулся, представив себе такую картину. – Да, это было бы здорово. Просто обнять и ничего не говорить. Если он думал обо мне все эти двадцать лет, то нам, наверное, ничего друг другу объяснять не придётся.

– А если не думал, Адам? Что тогда? – Осмелилась предположить Мэллой, заранее зная, что этим вопросом причинит другу новую боль. Однако вряд ли он сам не задавался в душе таким вопросом. Времени на это было предостаточно.

– Я просто боюсь об этом думать, Мэллой. – Признался Бодро шёпотом. – Но даже если это и так, то для меня это всё равно ничего не меняет. Пусть он только найдётся. Живой и здоровый. Это самое главное… Я просто хочу убедиться, что с ним всё хорошо. Я понимаю, что все эти годы у него была другая жизнь и, вполне возможно, в ней сейчас есть люди важнее меня. Те, которые были с ним рядом и любили его как родного. Я даже ХОЧУ, чтобы это было так. Но мне нужно самому в этом убедиться. Иначе я просто не смогу спокойно жить…

На скрип открывшейся двери Адам и Мэллой обернулись одновременно.

Тэд вошёл в бар неторопливо, словно до этого проходил мимо и только в самый последний момент решил заглянуть на огонёк, но Бодро, увидев друга, выпрямился и напрягся так, что его состояние передалось Мэллой со скоростью вируса. Две пары глаз жадно уставились на долгожданного гонца, два сердца в этот момент замерли, парализованные одним и тем же страхом, а Уиллис, стоя у порога, так же молча смотрел на них. Ему не надо было ничего говорить, печальный, сожалеющий взгляд выразил всё лучше любых слов. Приговор… Новый, безжалостный приговор всем надеждам и мечтам. Мэллой почти физически ощутила, как сжался Адам, инстинктивно сопротивляясь тому, что должен был сейчас услышать. Казалось, сейчас он просто заткнёт уши, отвернётся, зажмурится – только бы не принимать этой горькой правды, спрятаться, заблокировать от неё свой рассудок, чтобы не сойти с ума.

«Он ведь до последнего верил, что сегодня всё получится, господи… Он не сомневался, что на этот раз ему повезёт.. И это после стольких промашек, после стольких разочарований…»

– Адам, мне очень жаль… - Мэллой так растерялась, что ничего оригинальнее придумать не смогла. Тэд тоже сделал шаг навстречу другу:

– Адам...

– Тэди, всё в порядке. – Быстро пресёк Бодро его попытку выразить своё сочувствие. Смотреть на его помертвевшее лицо с погасшими глазами было страшно. – Что особенного произошло? Такое уже бывало не раз…Ты сам говорил, что не надо строить замков… Всё в порядке вещей, как обычно…

«А он строил эти замки… Всё равно строил, просто признаваться в этом никому не хотел…»

– Адам, давай поговорим… - Снова начал было Уиллис, но только подлил этим масла в огонь.

– Не могу, меня там ребята ждут. – Жалость добила Бодро окончательно, и он быстро, почти бегом ринулся к выходу. Уже у двери, спохватившись, обернулся к растерянно замершей возле стойки Мэллой:

– Закроешь без меня?

– Конечно, не волнуйся… - Она сама не расслышала своего голоса, утонувшего в шуме посторонних звуков зала. Люди отдыхали, устроившись за столиками, вели спокойные житейские разговоры. У каждого из них были свои собственные заботы и дела. Никто из них не имел никакого понятия о том, что здесь и сейчас в их присутствии только что произошла большая человеческая трагедия. Здесь навсегда умерла НАДЕЖДА… Об этом знал Тэд Уиллис. И знала Мэллой, которой сейчас хотелось расплакаться как девчонке – от сознания своей беспомощности перед судьбой, от обиды за Адама, пережившего сейчас очередное душевное потрясение. Когда он теперь сможет прийти в себя? Будет ли снова улыбаться? Сможет ли, наконец-то выкинуть из головы эту фантастическую блажь по имени Грейди? Мэллой не знала этого мальчика, но каждый раз после таких тяжелый сцен готова была всей душой его возненавидеть. Потому что, отсутствуя в жизни Бодро, он постепенно её отравлял. Потому что, являясь всего лишь воспоминанием, умудрялся быть реальнее многих живых и, может быть, совершенно незаслуженно, был причислен Адамом к лику святых. За то, что на протяжении целых двадцати лет никак не мог найтись и этим сводил с ума не только Бодро, но и всех его близких друзей.

«Отпусти ты его… Отпусти, слышишь? Где бы ты ни был, живой ты или мёртвый, хватит над ним издеваться! Он не заслуживает такого наказания, дай ему жить спокойно.. Либо совсем исчезни из памяти, либо возвращайся уже в конце концов, стань реальным! Каким угодно, он любому твоему образу будет рад…Но появись...Или пропади пропадом на веки вечные и дай ему тебя забыть… Навсегда…»

Глава 6

В квартире на Нотт-стрит балкона не было, поэтому Нику Ленски то и дело приходилось курить на кухне. Джессика не выносила запаха табачного дыма, а им за последний час, казалось, пропиталось всё помещение. Не помогали даже открытые форточки. Это конкретно раздражало.