Отказано с любовью

– Вовсе нет! – рьяно запротестовала девушка. Она постепенно склонилась к мысли, что стоило послушаться Олишу и переодеться. Дальше Висандре пришлось импровизировать: – С каких пор вы, лорд Катал, стали знатоком моды? Как хочу, так и одеваюсь. Этим утром мне захотелось выглядеть согласно статусу имперской академии – скромно и с достоинством. Разве не этому нас учат? Не выпячивать дар? Не кичиться достижениями?

– Можешь не продолжать. Я тебя понял, – жестом попросил её замолчать ректор. – Обратитесь к моему секретарю, она выдаст вам пропуска. Потом отправляйтесь к воротам и ждите группу боевиков. Они отправятся с вами. Парням нужно на практике отработать задачи по охране цели.

– Вы приставите к нам боевиков?! – не удержалась и вскричала Висандра. – Найдите им кого-нибудь другого для отработки практических навыков.

Холодно глянув на неё, темнейший лорд безжалостно бросил:

– Студентка Лойд, вы отказываетесь помочь сокурсникам?

У Висандры запылали щёки от поднимающегося гнева. Ректор использовал мнимую ответственность перед академией против неё. Отчего Висандре пришлось гордо ответить:

– Зовите своих боевиков. – На этом она не успокоилась и едко закончила: – Не сомневаюсь, они прекрасно защитят нас от уличных прохожих.

– Ты слишком к ним строга, Висандра, – вновь перешёл на дружелюбный тон лорд Катал и открыто улыбнулся, чем привёл девушку в замешательство. – Раз мы, девушки, с вами обо всём договорились, то вы свободны. Ждите парней у ворот. Не торопитесь с получением пропусков. Боевики немного задержатся. Ты ведь не против их подождать, дорогая?

Висандре показалось, будто обращение «дорогая» было крайне неуместным, но она промолчала. Впрочем, и вежливые нотки в голосе ректора совершенно не смягчали её. Висандра предполагала, что темнейший над ней издевался.

– Надеюсь, сборы ваших боевиков проходят гораздо быстрее и эффективнее, нежели их практические вылазки, – нетерпеливо произнесла она. – Не хочется полдня их прождать.

– Уверен, узнав, кого они пойдут сопровождать, парни поторопятся.

– Вы на что намекаете? – гордо поинтересовалась Висандра.

– Пожалуй, на этом и остановимся. Комплиментов от меня, Висандра, ты не дождёшься. Всему есть предел, – усмехнулся темнейший, и дверь в его кабинет показательно отворилась. – Боюсь, вам пора, леди. Мне нужно отдать распоряжения. Насколько я понял, вы не хотите попасть в город ближе к вечеру?

Глава 4

– Довольна? – спросила Олиша, когда двадцать минут спустя к нам подошла группа из пяти боевиков.

– Не совсем, – разволновалась я. – Нам бы как-нибудь от них избавиться.

Моя тревога позабавила подругу.

– Тебе не кажется, что это перебор? – рассмеялась она. – Нас отпустили. Пользуйся моментом.

Поразмыслив, согласилась с ней.

По пути в город я вновь пустилась в размышления. Раздумывала над согласием ректора отпустить нас в город. Раньше никакие мои доводы не срабатывали, а тут он взял и согласился выдать нам пропуска. Не без оговорки, конечно.

Впервые увидев темнейшего лорда, я неимоверно удивилась, что он именно меня выбрал себе в супруги. Я, конечно, была наслышана, что Линард Катал привлекательный и видный мужчина, вот только в жизни он оказался куда более притягательным. Даже в смелых мечтах я не могла представить себе столь потрясающего мужчину.

Волевое лицо, невозмутимый взгляд, глаза глубокого тёмно-синего морского оттенка. Но что скрывалось за суровой внешностью? Неподдающееся анализу безграничное обаяние.

Мускулистое тело лорда Катала подчёркивали светлые брюки и белоснежная рубашка. Его одежда выглядела безукоризненно, а волосы аккуратно стянуты в хвост. Ректор излучал невероятную уверенность. В нашу первую встречу я не знала, куда девать глаза. Ступор, в который я впала, развеялся благодаря лукавой улыбке, смягчившей его черты.

Ни я, ни моя вполне привлекательная внешность не произвели на него никакого впечатления. Он остался абсолютно равнодушен. Его замашки властного диктатора с лихвой окупались надёжностью, что он излучал.

После моего поступления виделись мы нечасто. Ничто не намекало на нашу тесную связь в виде брачного договора. Темнейший часто отлучался по работе и при этом успевал заботиться о вверенных ему студентах. Он никогда не переходил границ в нашем общении, подчёркивая статус студентки и главы имперской академии.

Он неукоснительно придерживался собственного правила – никаких романтических отношений между преподавателями и студентами. Поэтому я испытала настоящий шок, когда Линард, не стесняясь Олиши, при ней назвал меня «дорогой».

Это волнующее открытие застало меня на подходе к храму.

Судя по белоснежным стенам без единой трещины, храмовники, следящие за ним, не бедствовали. На фасаде по бокам от входа располагались барельефы из белоснежного камня с изображением парящих женщин. На них были длинные развевающиеся платья, а в руках круглосуточно зажжённые факелы.

Прислужницы богов освещали путь входящим.

Вблизи входа на постаменте из чёрного камня нёс караул крылатый змей с выпущенными острыми когтями. Он стоял там в качестве предупреждения о низких и недостойных помыслах.

Служители считают, скверне в храме не место.

Тихо переговариваясь, несколько посетителей поднялись по лестнице в храм. Прежде чем войти, мужчина с женщиной посторонились, пропуская выходящую из храма женщину с милым карапузом на руках.

Докатились. Теперь я обращаю внимание на детей.

– Чего застыла, Висандра? Давай проходи. Мы ведь за этим сюда пришли, – потянула меня за рукав Олиша. – Похоже, у них там сегодня приёмный день.

– В храмах всегда приёмный день, – поправил её Болдрик, старший отряда.

– Ты что-нибудь слышала, Висандра? – задрала нос Олиша.

Она ох как не любила, когда её поправляли.

– Не понимаю, о чём ты, – со смешком поддержала я подругу.

Взявшись за руки, мы резво двинули к главному входу.

Храм встретил нас полумраком и прихожанами. Они с блаженным видом стояли полукругом напротив статуи Мудрейшего. Их губы самозабвенно беззвучно шевелились, облекая в слова сокровенные просьбы. При этом сами они пялились на полуголый, из белоснежного камня, торс бога, с превосходно развитой мускулатурой.

Остальное пространство в храме было отдано под статуи других богов. Там особой очереди не наблюдалась. Исключением была старушка, мурлыкающая песенку себе под нос. Она смахивала пыль со статуи Сибиллы – богини удачи и прозорливости.

Никому не мешая, минуя гостевой зал, мы с подругой свернули в коридор, ведущий в кабинет-келью главного жреца. Заметив наше возмутительное до безобразия поведение, скучающие на дежурстве прислужники резво засеменили к нам.

Пришлось поднажать.

Цокая по мраморному полу высоченными каблуками, я едва ли не как на аркане тащила Олишу за собой. Двое крепких парней из нашего сопровождения с восхищением смотрели на меня. Не отставая.