Открой свое сердце

Высказывая все это полицейскому, Анабель вдруг поняла, что говорит правду. Злость на Теда потихоньку исчезала. А ей этого вовсе не хотелось. Она должна была накричать на заносчивого, не дающего ей покоя мистера Уилсоу!

— Спокойнее, мисс Лоуэлл. — Полицейский усмехнулся. — Вы прямо как тигрица, защищающая своих детенышей. Вы ведь в этом доме совсем недавно?

— Почти две недели, — устало ответила Анабель.

— И вы готовы бросить все, примчаться сюда по первому зову мистера Уилсоу.

— Когда речь идет о детях — да.

— Ладно. Я уже понял, что в этой семье не все в порядке…

Он замолчал, явно ожидая какой-то реакции от Анабель. Она пожала плечами и сказала:

— Любую неполную семья нельзя назвать нормальной.

— А как вы оцениваете детей?

— Послушные, развитые, умные, сообразительные…

— А с точки зрения человеческих качеств? Как вы можете охарактеризовать ваши с ними отношения?

— Мы очень привязались друг к другу. И я уверена, дети не захотели бы расстраивать меня. Они ведь понимают, как сильно я бы волновалась, если бы они вдруг сбежали.

— Так уж и понимают?

— Я ведь вам сказала, Фрэнк и Мэри-Энн очень умные, развитые дети. Они все прекрасно понимают. И если вы не хотите поверить, что они не могли сбежать, забыв о выходном, который отец обещал провести с ними, поверьте хотя бы в то, что они не сбежали бы ради меня.

— Две недели слишком маленький срок, вам не кажется?

— Не кажется, — отрезала Анабель. — Если я смогла привязаться к детям так сильно, что вы называете меня тигрицей, почему бы и им не испытывать такие же чувства?

Полицейский вздохнул.

— Ладно, мисс Лоуэлл… — Его голос и манера поведения вдруг резко изменились. Исчез хитроватый прищур, с лица стерлась ухмылочка, перед Анабель был не полицейский, а просто немолодой человек. — Ладно, мисс Лоуэлл, — повторил он. — Не сердитесь на меня, пожалуйста. Я должен был все проверить и убедиться. Мистер Уилсоу слишком хорошо владеет собой, тут вы правы, но от вас я узнал все, что мне нужно. Теперь давайте поговорим о том, как дети могли попасть в такую ловушку. Может быть, вы присядете?

Анабель тяжело вздохнула и упала в кресло.

— Почему именно со мной?

— Несмотря на то что вы здесь пробыли всего две недели, мне кажется, вы лучше всех понимаете их психологию. Итак, как, на ваш взгляд, происходило похищение?

— Очень просто. Во двор въехала машина, дети уже давно ждали, ведь мистер Уилсоу пообещал, что пришлет за ними машину. Они попрощались с Корнелией, а ей даже в голову не могло прийти, что машина не от хозяина. Думаю, она поговорила с водителем. Дети сели, и машина уехала. А через двадцать минут мистер Уилсоу позвонил…

Полицейский сделал какие-то пометки у себя в блокноте.

— Но почему дети сели в машину к незнакомому человеку? — спросил он, закончив писать.

— Я им много раз говорила, что нельзя даже подходить к незнакомым людям, и мне казалось, что они усвоили это. — Анабель тяжело вздохнула. — Наверное, я плохо объясняла…

— И все же почему?

— Да потому что они хотели к отцу! — воскликнула Анабель. — Из водителей они знают в лицо только Марка, но он повез меня к родителям. Откуда дети могли знать, что нужно перезвонить отцу и спросить, эту ли машину он прислал.

— А кухарка? Ведь она присматривала за детьми?

— Корнелия прекрасная женщина, но она слишком увлечена хлопотами на кухне. Уверена, она даже представить себе не могла, что кто-то попытается похитить детей! Думаю, она сейчас просто в ужасе.

— Да, к сожалению, от миссис Фидлер нам мало что удалось добиться, — тяжело вздохнул полицейский. — У нее нервный срыв, она только плачет, причитает и хватается за сердце. Надеюсь, ее не хватит удар. Она слишком ценный свидетель. Ладно, последний вопрос, мисс Лоуэлл. Как вы думаете, дети попытаются предпринять какие-то действия, чтобы сбежать, если вдруг у них появится такая возможность?

— Да, — тихо сказала Анабель.

— Ясно. — Сержант Россант захлопнул свой блокнот. — Значит, нам нужно поторопиться. Спасибо, мисс Лоуэлл, за беседу. Если что, мы к вам еще обратимся.

— Сержант, мне кажется, поиски нужно начать с автомобиля…

— Мисс Лоуэлл, я же не рассказываю вам, как воспитывать детей? Мы работаем, мисс Лоуэлл, напряженно работаем.

— Но что делать нам?

— Молиться. Будем надеяться, это поможет. Я дал инструкции мистеру Уилсоу, как нужно общаться с похитителями, ваши телефоны будут прослушиваться. Знаете что, мисс Лоуэлл, давайте договоримся, трубку брать будете вы, пусть мистер Уилсоу подходит к телефону не сразу. Так мы выиграем несколько секунд, и, может быть, нам удастся вычислить телефон, с которого преступники звонят…

Полицейский встал и пошел к двери. Анабель осталась сидеть в кресле.

— Постарайтесь найти силы. Самое трудное впереди, — сказал ей полицейский.

— Не слишком ободряюще, сержант Россант.

— Такова правда. — Он чуть виновато развел руками. — Я пока похожу по дому, поговорю… Мои ребята скоро прибудут с аппаратурой. Сообщите о нашей задумке мистеру Уилсоу, мисс Лоуэлл.

— Хорошо, сержант.

Полицейский вышел из кабинета. Анабель слышала, как его шаги гулко отзываются в коридоре, слышала, как он переговаривается с горничными, слышала, как во двор въехала машина, как в холле раздались мужские голоса. Но она все так же сидела в кресле, ощущая странную пустоту в голове. Где взять эти силы?

Дверь открылась, и в кабинет вошел Тед. Он как-то странно посмотрел на Анабель, но ничего не сказал и подошел к окну.

— Вот видите, Анабель, как все получается… — вдруг сказал он. — Вы, наверное, сердиты на меня? Оставили детей, а я не смог за ними присмотреть.

— Была сердита, — со вздохом призналась она. — Я хотела наброситься на вас с кулаками, расцарапать лицо…

— А сейчас?

— А сейчас мне очень жалко вас… — Анабель запнулась, но все же договорила: — Тед.

— Спасибо. Знаете, меня уже давно никто не жалел. И я почему-то всегда думал, что жалость унижает.

Он вновь замолчал, все так же глядя в окно. Анабель вдруг подумала, что он боится повернуться, боится показать свои слезы.

— Мисс Лоуэлл, вы перевернули жизнь этого дома всего-то за неполные две недели! И знаете, было бы правильно, если бы вы все же расцарапали мне лицо. Эта взбучка пошла бы мне на пользу. Я раньше даже представить не мог, как сильно дети любят меня и… и как они дороги мне. Слишком высока цена этого знания, Анабель…

Анабель встала и подошла к нему. Она не смотрела в лицо Теда, она просто стояла рядом, понимая, как сильно нужна ему эта поддержка.