Открытые мысли

— Могу я проводить тебя домой? — прошептал он заговорческим тоном, который мы использовали, когда я была нулевой. Я позволила ему пойти со мной, потому что не знала что сказать. Прежде я всем делилась с Рафом. Теперь моя жизнь напоминала сложный лабиринт лжи, похоже, я ничем не могла с ним поделиться.

Некоторое время мы шли в тишине.

— Похоже, ты неплохо справляешься. С изменением, — сказал он. — За исключением этого момента, — часть меня волновало, что он заметил.

— Да, все хорошо.

— Может, когда снова сможешь читать мысли, мы могли бы поболтать. Просто мысленно поговорить какое-то время.

Что ж, это не сработало. Не во всем.

— Ты сказал, что будешь держаться подальше, — в горле встал ком.

— Да, — он опустил глаза на свои габаритные кроссовки. Я ускорила темп, стараясь обогнать душевную боль, рвущуюся вперед.

— Я все испортил, — сказал он. — Я не хочу быть тем парнем, который накричал на тебя в твоей комнате.

Слезы застилали глаза и разрывали выжженную солнцем траву и бетон. Раф убивал меня чувством вины, стараясь взять на себя ответственность.

Когда я ничего не ответила, он продолжил.

— Я хотел бы быть другом лучшим, чем есть. И ты права. Ты можешь встречаться с кем хочешь, — он сдерживал гнев в голосе, но я услышала его. Раф пытался быть другом, в котором, как он думал, я нуждалась. Он не мог найти лучший способ, чтобы разбить мне сердце. Глаза жгло от слез, которые собирались пролиться.

— Ты мой друг, Раф, — я подавилась словами. — Ты отличный друг. Лучший. Навсегда, — я сильно закусила губу, потому что секреты так и хотели вырваться наружу как слезы. Я мутант джекер, Раф. Все это ложь. Я закусила губу еще сильнее, радуясь резкой боли, которая сдерживала слова. Герек, напомнила я себе. Сейчас мой секрет был опаснее для Рафа. Я оттолкнула желание рассказать все Рафу.

— Эй, ты… — он взглянул на меня. — Почему ты..? — я шла так быстро, что почти бежала. Мне нужно было добраться до дома, пока моя решимость не исчезла. Раф поспевал за мной. Через минуту мы достигли моей входной двери.

— Кира, — он оставил меня до того, как я могла оказаться в безопасности внутри. — Если ты захочешь о чем-нибудь поговорить… — я бросилась в дом и захлопнула перед ним дверь. Опираясь на нее, я медленно опустилась на пол.

— Кира? — позвала мама. Она посмотрела вниз, держа в руках серебристый ковш. Увидев, что я прислонилась к двери, она поспешила вниз. Я уставилась в пол, не в силах встать на ноги.

— Раф, — это все, что я сказала. Она притянула меня к себе, все еще сжимая ковш, и позволила выплакаться у нее на плече.

Глава 21

Следующим утром я пожаловалась Саймону, что Герек угрожал мне.

Мы были у моего шкафчика, где всегда встречались рано утром. Я не упомянула, что Герек чуть не застал меня, копающейся в голове Рафа.

— Герек просто пытался убедить тебя присоединиться к нам, — сказал он, но выглядел обеспокоенно.

— Я сказала, что сохраню Клан в тайне, — ответила я. — Ты не сказал ему? Почему он беспокоит меня?

— Он просто волнуется, — сказал он. — Было бы проще, если бы ты присоединилась к нам. Тогда они не беспокоились бы, что ты всем расскажешь.

— Мне это не интересно, — хотя я снова это обдумала. Если я присоединюсь к Клану, то, возможно, они не будут следить за мной и моими друзьями. Или я могла бы им объяснить, что не хочу неприятностей. — Кроме того, мои способности не такие, как твои. Зачем я им вообще?

Его глаза немного расширились. — Я говорил тебе, он заботится о начинающих джекерах…

Мои редкие наблюдения за Гереком показали, что он меньше думал о джекерах, чем заботился о том, что я не подхожу под это описание.

Остаток недели Герек держался подальше и не посылал сообщений через бывших друзей. Раф также держался на расстоянии, но его я видела везде.

Он задерживался в коридоре и сидел поблизости на обеде — в поле зрения, но не слышимости. Это было утешением, за исключением его нахмуренного лба. Я надеялась, его взгляды были направлены на Саймона.

Команда собралась в обычном месте в пятницу, чтобы обсудить выходные. Завтра Саймону будет восемнадцать, так что Кэти дразнила его, говоря, что сдаст его за растление малолетних. Саймон объявил, что все действия, смутно напоминающие поцелуи, прекратятся.

Я надеялась, он не серьезно. Иногда было трудно сказать, ведь он был непревзойденным лжецом, и мне было до него далеко.

Я обдумывала подарок Саймону. Что подарить парню, который может получить все, что захочет, лишь контролируя мысли? Тогда я поняла, что была единственной, что не мог получить Саймон с помощью своих сил. Он не мог заставить меня быть с ним или присоединиться к Клану. Он не мог контролировать мое сердце.

Возможно, я могла бы начать вести себя, как настоящая девушка.

Просьба Саймона улизнуть из дома была для того, чтобы познакомить меня с Гереком. Но когда я упоминала о Рафе, боль и гнев были настоящими. Настоящее свидание было бы идеальным подарком. Правда, я никогда не была на свиданиях, и отец убьет меня, если узнает. Но его хватит сердечный приступ, если он узнает, что еще я сделала за последние три недели. Как только я начала придумывать, как попасть на свидание с Саймоном, Кэти с парнями поднялись с мест.

«Так скоро уходишь?»— спросила я Кэти.

«Оставьте нас», — прогремел голос Саймона в их мыслях, и я вздрогнула. Что за спешка? Он положил руку мне на плечо, стараясь не касаться голой кожи.

«Оставить», — повторила эхом Кэти. «Хорошо, мы уходим, пташки».

Я подождала, пока они достаточно отойдут, и прошептала: — Что это значит?

— Прости, — он не выглядел сожалеюще. — Но я не мог ждать так долго, чтобы показать тебе, — он достал из своего рюкзака лист с голографической печатью. Официальный документ, подтверждающий, что Саймон окончил школу, его диплом.

— Иди ты! — воскликнула я. — Но твой день рождения завтра.

Он закусил губу. — Я нетерпелив.

Я закатила глаза. — Скольких людей ты контролировал?

— Это было легко, просто попросил Мартина влезть в школьную базу и отметить мои классы, как завершенные.

— Погоди, — завершенные классы натолкнули меня на идею. — Ты вернешься в понедельник?

Он убрал диплом в свой рюкзак и посмотрел на меня напряженным взглядом. — Нет.

Слова повисли в воздухе. Я не увижу его в коридорах или в классе. Не будет больше практики контроля в библиотеки, мы не будем больше красться к трибунам, чтобы поговорить или поцеловаться. Мой желудок скрутило в узел. — Что ты будешь делать?