Открывая новые страницы...(Международные вопросы: события и люди)

IX. Нужно ли создавать Красную Армию?

Х. Допустимы ли экономические договоры социалистического государства с империалистическим?

Тактика… Стратегия… Теория революции… Одновременное рассмотрение вопросов с этих точек зрения плюс, конечно, воздействие непревзойденной ленинской мысли превратили эпизод внутрипартийной борьбы в исходный пункт для творческого осмысления новых задач в новой, неожиданной обстановке, для продвижения вперед по такой неизведанной — и практически, и теоретически — территории, как отношения между социалистическим и капиталистическим государствами. И даже теперь, когда указанная территория освоена достаточно хорошо, партийные документы семидесятилетней давности, посвященные Брестскому миру, воспринимаются не только как исторические свидетельства…

9 февраля немцы потребовали немедленно подписать мирный договор. 10 февраля на заседании политической комиссии в Брест-Литовске Троцкий, возглавлявший с 9 января советскую делегацию, отказался подписать договор.

«В ожидании того, — заявил народный комиссар по иностранным делам, — мы надеемся, близкого часа, когда угнетенные трудящиеся классы всех стран возьмут в свои руки власть, подобно трудящемуся народу России, мы выводим нашу армию и наш народ из войны. Наш солдат-пахарь должен вернуться к своей пашне, чтобы уже нынешней весной мирно обрабатывать землю, которую революция из рук помещиков передала в руки крестьянина. Наш солдат-рабочий должен вернуться в мастерскую, чтобы производить там не орудия разрушения, а орудия созидания и совместно с пахарем строить новое социалистическое хозяйство.

Мы выходим из войны. Мы извещаем об этом все народы и их правительства. Мы отдаем приказ о полной демобилизации наших армий, противостоящих ныне войскам Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии. Мы ждем и твердо верим, что другие народы скоро последуют нашему примеру. В то же время мы заявляем, что условия, предложенные нам правительствами Германии и Австро-Венгрии, в корне противоречат интересам всех народов… Мы отказываемся санкционировать те условия, которые германский и австро-венгерский империализм пишет мечом на теле живых народов. Мы не можем поставить подписи русской революции под условиями, которые несут с собой гнет, горе и несчастье миллионам человеческих существ.

Правительства Германии и Австро-Венгрии хотят владеть землями и народами по праву военного захвата. Пусть они свое дело творят открыто. Мы не можем освящать насилия. Мы выходим из войны, но мы вынуждены отказаться от подписания мирного договора».

В этот же день специальной телеграммой, посланной из Бреста, наркоминдел предписывает Ставке издать приказ о прекращении состояния войны с Германией. На основании этой телеграммы главковерх Н. В. Крыленко распорядился прекратить военные действия и приступить к демобилизации армии. Получив сообщение об этом, В. И. Ленин предписывает по телеграфу Ставке: задержать все телеграммы за подписями Л. Д. Троцкого и Н. В. Крыленко о демобилизации армии, так как мир еще не заключен [6] . На следующий день СНК подтверждает указание Ленина. 16 февраля немцы сообщили, что они возобновят военные действия в 12.00 18 февраля.

6

Владимир Ильич Ленин. Биографическая хроника. М., 1974. Т. 5. С. 243.

Наступили самые драматические дни. Вечером 17-го ЦК РСДРП(б) отклонил (6: 5) предложение В. И. Ленина немедленно предложить Германии вступить в переговоры для подписания мира. 18 февраля состоялось два заседания ЦК. Утром предложение Ленина вновь отклонили (7: 6). И только вечером, когда немцы развернули наступление по всему фронту, большинством 7 голосов при 6 против и 1 воздержавшемся ЦК принял предложение Ленина возобновить переговоры и заключить мир.

Неделя с 18 по 24 февраля 1918 года, писал В. И. Ленин, «войдет как один из величайших исторических переломов в историю русской — и международной — революции» [7] . Эта неделя, неделя наступления империалистической Германии на Советскую социалистическую республику, «явилась горьким, обидным, тяжелым, но необходимым, полезным, благодетельным уроком».

7

Ленин В. И.

Полн. собр. соч. Т. 35. С. 393.

19 февраля СНК сообщает Берлину о согласии заключить мир.

22 февраля Троцкий слагает с себя звание народного комиссара по иностранным делам, а Бухарин заявляет о выходе из состава ЦК и слагает с себя звание редактора «Правды». 23-го утром в Петроград приходит датированный 21 февраля ответ Берлина. Новые немецкие условия хуже, тяжелее прежних. Берлин диктует: «Вышеуказанные условия должны быть приняты в течение 48 часов. Российские уполномоченные должны немедленно отправиться в Брест-Литовск и там подписать в течение трех дней мирный договор, который подлежит ратификации не позже чем по истечении двух недель».

Цитирую начало протокола № 45 заседания ЦК РСДРП(б)

23 февраля 1918 года.

«Присутствовали: Бубнов, Крестинский, Дзержинский, Иоффе, Стасова, Урицкий, Зиновьев, Свердлов, Бухарин, Сталин, Троцкий, Ломов (Оппоков), Ленин, Сокольников, Смилга.

Гости: Фенигштейн, Смирнов, Шотман и Пятаков.

Тов. Свердлов оглашает германские условия…

Тов. Ленин считает, что политика революционной фразы окончена. Если эта политика будет теперь продолжаться, то он выходит и из правительства и из ЦК. Для революционной войны нужна армия, ее нет. Значит, надо принимать условия».

После обмена мнениями состоялось голосование. Ввиду принципиальной важности данного голосования для судеб революции назову фамилии. За предложение Ленина немедленно принять германские условия — 7 (Ленин, Стасова, Зиновьев, Свердлов, Сталин, Сокольников, Смилга), против — 4 (Бубнов, Урицкий, Бухарин, Ломов), воздержались — 4 (Троцкий, Крестинский, Дзержинский, Иоффе).

Новую делегацию, отправившуюся в Брест-Литовск, возглавил Г. Я. Сокольников. 3 марта договор был подписан.

Немцы, как известно, большие аккуратисты. Через некоторое время германское правительство прислало в Москву текст мирного трактата, напечатанного по-русски и по-немецки великолепным шрифтом, на великолепной бумаге, в великолепном переплете. Ленин, вспоминает управляющий делами СНК В. Д. Бонч-Бруевич, подержал книжку в руках и, смеясь, сказал: отпечатано красиво, но не пройдет и шести месяцев, как от этой красивой бумажки не останется и следа. Так и произошло. Но прежде чем так произошло, Советской власти пришлось почувствовать когти других империалистических хищников, натиск внутренней контрреволюции.

Правительство Советской России неоднократно пыталось привлечь Антанту, бывших союзников России, к мирным переговорам. И если пришлось подписать сепаратный договор, то лишь потому, что Антанта жаждала войны до победного конца. Почти символическое совпадение. 26 февраля, в тот день, когда СНК утвердил проект переезда правительства в Москву, большая часть послов Антанты выехала из Петрограда в Вологду — политические разногласия были как бы закреплены географически. Из Вологды дипломаты перебрались в Архангельск, оттуда — в Кандалакшу. Осенью начался исход из России.

Почему именно Вологда, почему Север? Это стало ясно чуть позднее, когда на Севере началось вторжение интервентов. 9 марта 1918 года англо-французский и американский десанты были высажены в Мурманске. 5 апреля японские войска, а затем американские и английские высадились во Владивостоке. Англичане появились в Туркестане и Закавказье. К лету 1918 года гражданская война охватила Сибирь, Урал, Поволжье и Юг. К осени 1918 года три четверти территории Советской Республики с населением 82 миллиона оказались под властью интервентов и белогвардейцев.

Революция сумела защитить себя. Мир с немцами дал возможность чуть-чуть передохнуть, осмотреться, начать формирование Красной Армии.

Брест-Литовский договор — первый и последний неравноправный договор, заключенный Советской страной, всего на четыре дня пережил революцию в Германии. 9 ноября 1918 года кайзеровская монархия была сметена. 13 ноября ВЦИК РСФСР торжественно заявил: «…условия мира с Германией, подписанные в Бресте 3 марта 1918 года, лишились силы и значения. Брест-Литовский договор… в целом и во всех пунктах объявляется уничтоженным.