Открывая новые страницы...(Международные вопросы: события и люди)

Через четыре дня, 5 апреля 1938 года, когда я еще не успел доехать до советской границы, в Москве потеряли терпение и во время моего пребывания в пути скандально уволили меня с поста Полномочного Представителя СССР в Болгарии, о чем я, к своему удивлению, узнал из иностранных газет. При этом не был соблюден минимум приличий: меня даже не назвали товарищем.

Я — человек политически грамотный и понимаю, что это значит, когда кого-либо снимают в пожарном порядке и сообщают об этом по радио на весь мир. После этого мне стало ясно, что по переезде границы я буду немедленно арестован.

Мне стало ясно, что я, как многие старые большевики, оказался без вины виноватым, а все предложения ответственных постов от Мексики до Анкары были западней, средством заманить меня в Москву.

Такими бесчестными способами, недостойными государства, заманили многих дипломатов. Л. М. Карахану предлагали должность посла в Вашингтоне, а когда он приехал в Москву, то его арестовали и расстреляли. В. А. Антонов-Овсеенко был вызван из Испании под предлогом его назначения народным комиссаром юстиции РСФСР: для придания этому назначению большей убедительности постановление о нем было распубликовано в «Известиях» и «Правде». Едва ли кто-либо из читателей газет подозревал, что эти строки напечатаны специально для одного Антонова-Овсеенко.

Поездка в Москву после постановления 5 апреля 1938 года, уволившего меня со службы как преступника, виновность которого доказана и не вызывает сомнений, была бы чистым безумием, равносильным самоубийству.

Над порталом собора Парижской Богоматери, среди других скульптурных изображений, возвышается статуя святого Дениса, который смиренно несет в руках собственную голову. Но я предпочитаю жить на хлебе и воде на свободе, чем безвинно томиться и погибнуть в тюрьме, не имея возможности оправдаться в возводимых чудовищных обвинениях.

10 сентября 1938 года я посетил в Женеве М. М. Литвинова, чтобы узнать причины увольнения и выяснить мое положение. По вызову посла СССР во Франции Я. З. Сурица 12 октября 1938 года я явился в Полномочное Представительство СССР на рю де Гренелль.

По поручению советского правительства Я. З. Суриц официально заявил мне, что, кроме самовольного пребывания за границей, никаких политических претензий ко мне нет. Он предложил мне ехать в Москву, гарантируя, что по приезде мне ничего не угрожает. От имени советского правительства он подчеркнул, что во все время моего самовольного пребывания за границей я не совершил никаких не только антисоветских, но и антипартийных поступков.

Это было справедливо: несмотря на неслыханно возмутительное увольнение с поста, я, подавив оскорбленное самолюбие и чувство незаслуженной обиды, проявлял хладнокровную выдержку и сохранял лояльность, предоставляя инициативу Москве.

Таким образом, предъявленное мне обвинение в «переходе в лагерь врагов народа», как противоречащее фактам, совершенно отпадает.

12 октября 1938 года мне еще не инкриминировалось ни «дезертирство», ни «переход в лагерь врагов народа», а только «самовольное пребывание за границей», хотя уже одно это по советским законам карается смертью.

В письме к Сталину от 18 октября 1938 года я заявил, что не признаю себя виновным в этом, единственном тогда, обвинении. Я фактами доказал ему, что мое временное пребывание за границей является не самовольным, а вынужденным. «Я никогда не отказывался и не отказываюсь вернуться в СССР», — писал я Сталину.

Таким образом, предъявленное мне обвинение в отказе вернуться в СССР, как противоречащее фактам, совершенно отпадает.

С тех пор никаких новых требований о возвращении мне предъявлено не было. Мое обращение в Парижское Полномочное Представительство с просьбой о продлении паспорта осталось без ответа.

Сейчас я узнал из газет о состоявшейся 17 июля комедии заочного суда.

Принудив уехать из Софии, меня объявили «дезертиром». По произволу уволив со службы, объявили, что я отказался вернуться в СССР, игнорируя мое документальное заявление Сталину, что я никогда не отказывался и не отказываюсь вернуться в СССР. Мою лояльность объявили «переходом в лагерь врагов народа». В ответ на просьбу о продлении паспорта меня объявили вне закона.

Это постановление бросает яркий свет на методы сталинской юстиции, на инсценировку пресловутых процессов, наглядно показывая, как фабрикуются бесчисленные «враги народа» и какие основания достаточны Верховному Суду, чтобы приговорить к высшей мере наказания.

Объявление меня вне закона продиктовано слепой яростью на человека, который отказался безропотно сложить голову на плахе и осмелился защищать свою жизнь, свободу и честь.

Я протестую против такого издевательства над правосудием и требую гласного пересмотра дела с предоставлением мне возможности защищаться.

Ф. Раскольников.

22 июля 1939 года.

СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ КОМИНТЕРНА События и люди

Л. М. Минаев, Ф. И. Фирсов, К. К. Шириня [59] Ленин и Коминтерн

В марте 1919 года коммунистами разных стран был создан Коммунистический Интернационал. Он сыграл большую роль в развитии международного коммунистического движения, в организации борьбы трудящихся против капиталистической эксплуатации, против империалистической реакции, фашизма и военной опасности.

Инициатором создания Коминтерна, его вождем, заложившим основы и разработавшим принципы коммунистического движения, был Владимир Ильич Ленин.

59

Леонид Митрофанович Минаев — доктор исторических наук, профессор. Фридрих Игоревич Фирсов — доктор исторических наук. Кирилл Кириллович Шириня — доктор исторических наук. Материал публикуется под редакцией директора ИМЛ при ЦК КПСС академика Г. Л. Смирнова. Печатается по: Правда. 1989. 3 марта.

Ниже публикуется материал беседы с корреспондентом «Правды» А. А. Ильиным о ленинском этапе деятельности Коминтерна.

Под воздействием Октября

— Наверное, первый вопрос, который возникает у наших читателей: почему мы сегодня обращаемся вновь к истории Коминтерна? Только лишь по случаю его 70-летия? Или есть настоятельная потребность прочитать по-новому эти страницы в летописи международного коммунистического движения?

— О Коминтерне написано много, и все же сейчас, разумеется, не только в связи с юбилеем, необходимо вернуться к его истории. Прежде всего к ленинскому этапу его деятельности. Вернуться для того, чтобы восполнить пробелы, вызванные умолчаниями и искажениями времен культа личности и последующих лет. И может быть, в первую очередь для того, чтобы ответить на многие вопросы, вызывающие дискуссии и споры у нас и за рубежом.

Надо сказать, споры вокруг Коминтерна, по существу, никогда не утихали. Ленина, большевиков обвиняли в том, что созданием III Интернационала, получившего название Коммунистического, они раскололи рабочее движение и создали организацию, действовавшую исключительно в «интересах Москвы».

Сегодня к прежним спорам и оценкам прибавились новые. Особенно острый характер носят дискуссии вокруг того периода, когда деятельность Коминтерна жестко направляли Сталин и его ставленники в Исполкоме Коммунистического Интернационала. Это были драматические, порой трагические страницы в истории Коминтерна, в судьбе ряда компартий, их руководителей.