Отложите свой брандспойт и утрите свои бакенбарды

– Ха-ха-ха, – саркастически… блин, было уже: саркастически смеялась в самом начале саркастическая старуха! …зловеще загоготал Дон Винченце, пуская дым сигарой за десять долларов за штуку. – Вы что, думали, вот так просто придете ко мне, поцелуете меня в перстень, и я вам дам денег рассчитаться с Красавчиком Санни? У меня трое родных племянников, шестеро двоюродных и двенадцать троюродных. Половину я уже и не помню. Если я каждому полудурку, называющему себя моим родственником, буду отслюнявливать бабло, с чем я тогда останусь! Бабло надо зарабатывать! Вот если бы вы мне помогли ограбить караван Красавчика Санни с контрабандным виски и текилой. Текилу я, впрочем, не люблю, у меня от нее изжога. Вот тогда… Может быть… Я дал бы вам денег. А если у вас получится, тогда… Тогда я стану самым свирепым и беспощадным контрабандистом во всем Чикаго, что по левую, что по правую сторону Гудзона!

Запрокинув назад голову, он снова зловеще засмеялся, роняя пепел с сигары за десять долларов на лацкан костюма за все пятьсот. Таким он был – Дон Винченце.

– Но, дядя, там же отряд свирепых мустангов… то есть гризли! Как же мы вдвоем с ними справимся? Мы же можем погибнуть! – воскликнул Король.

– Да мне по хер: нет бухла – нет бабла! – сказал как отрезал, Дон Винченце. Махнул рукой охране, подавая сигнал, что разговор окончен.

– Как же мы это сделаем? – спросил Капуста Короля, когда они вышли на улицу от Дона Винченце.

– Мы? – пожал плечами Король. – Не мы, а ты!

Я медведей с детства как-то не очень… Особенно гризли.

– Я думал, ты мне друг, а ты… – понурил голову Капуста. Развернулся и пошел вдаль. Король долго смотрел вслед уходящему под проливным дождем другу. На душе его скребли кошки.

Вечером пили с заказчиками. Надоело пить в ресторане при гостинице, решили прогуляться. Спуститься вниз: на берегу Оки – длинная прогулочная набережная со скамейками, памятник первому космическому кораблю в натуральную величину, очень красиво вечером подсвечено. Посидели немного в летнем кафе с пивом на розлив. Ушли по физиологическим причинам, организм требовал пописать, а негде. В кафе, в котором продают пиво на розлив, нет ни одного туалета!

Туалеты – это отдельная тема. Не знаю, отчего: из-за особенностей культуры, религиозных убеждений, образа жизни, но у русского человека есть стойкое презрение к помещениям для справления естественных нужд организма. Такое чувство, что русские люди и не видят в них никакой необходимости. В супер-пупер офигенном кафе в трехстах метрах от Красной площади, с совсем недемократичным ценником, на три просторных зала будет иметься один санузел с одним унитазом, и для мальчиков, и для девочек, согласно живой очереди. В летних пивных кафе площадью под полгектара туалетов вообще может не быть. Где-то там, в десяти минутах ходьбы, стоят две пластиковые биокабинки, к которым даже приблизиться, не то что зайти, нет никакой возможности из-за стойкого, сшибающего с ног «амбре».

Конец ознакомительного фрагмента.