Отмычка к ее жизни
Шрифт:
— И сколько же их будет всего?
— Сто сорок восемь, — не моргнув, ответил Котов. — Я тут с человечком одним познакомился, он эти сценарии кропает по два в день. Ты посмотри, может быть, что и тебе подойдет. Вот, например, чудная роль Софьи Марковны Бурштейн. А что — тебе только волосы в черный цвет покрасить, и все. Вылитая Бурштейн!
— Ой, да ну тебя со своими Бурштейнами! — раздраженно отмахнулась Лариса.
— Ну, мать, не могу же я тебя взять на роль главной героини, которой по сценарию двадцать лет. Ты уж тоже, извини, не девочка, — развел руками Котов.
— Да мне вообще не нужно твое кино! У меня и в жизни хватает приключений. Степаныча вон
— Кого? — спросил Котов, нахмурившись. И когда до него дошло, кто попал за решетку, просиял.
— Степаныч арестован? — даже не пытаясь скрыть восторга, воскликнул он. — Ну, за это надо выпить! Вот всегда так — хочешь бросить, а не получается!
Лариса знала, что Котов терпеть не может Степаныча за его язвительность и скептическое отношение к нему, Евгению, мужу своей начальницы. Никогда Городов не упускал случая хоть как-то уколоть Евгения, намекнуть то на его пьянство, то на дурацкое, с точки зрения самого Степаныча, поведение Котова. Между ними постоянно происходили стычки, не раз Котов требовал от Ларисы увольнения администратора, так что ее не удивила реакция мужа. К тому же она знала, что Котов все равно найдет повод выпить. А все его разглагольствования насчет силы воли не более чем треп. Он уже откупоривал бутылку водки и радостно вертелся вокруг журнального столика близ камина.
— Так что, он-таки проворовался? — спросил Котов, выпив первую рюмку.
— Нет, все гораздо серьезнее. Его подозревают в убийстве. И, кстати, почему ты так радуешься? Во-первых, я осталась без администратора, во-вторых, должна теперь искать настоящего злодея, чтобы Степаныча оправдали.
— Зачем? — искренне удивился Котов. — Пускай его лучше посадят. Или, по крайней мере, ищи не слишком прытко. Ему полезно посидеть маленько среди уголовников. К тому же он все равно тебе не заплатит, а когда выйдет — еще и потребует зарплату повысить. За моральный ущерб, который якобы ты ему принесла!
— Короче, это не твое дело. Не могу же я его бросить в беде!
— Ну, ладно, — миролюбиво согласился Котов. — Но ты все-таки прочитай сценарий и выскажи свое мнение. Я даже подумал, может быть, Степанычу там роль найдется? Там как раз есть роль дачника-пенсионера, подсматривающего за купающимися девками.
— Я так поняла, что ты собираешься снимать низкопробную порнуху, — холодно заметила Лариса и поднялась со стула.
— Подожди, подожди, — ухватил ее за рукав Котов. — Ты сперва почитай, а потом говори!
И он назойливо всучил Ларисе внушительную кипу листков.
Ларисе в конце концов удалось-таки отвязаться от Евгения и уединиться в ванной только через час. Там она и предалась размышлениям, которые волей-неволей приходили на ум после этого дня. Убийство было совершено утром, Лариса успела познакомиться практически со всеми близкими людьми жертвы и выяснить некоторые подробности ее жизни.
Итак, что имелось? Не очень хорошие отношения Маши с мужем — раз, склочный и стервозный характер ее — два, какие-то неприятности на работе, то есть в санэпидемстанции — три, и наконец — личность некоего уголовника по кличке Паша Дискотека. Впрочем, он, по-видимому, еще отбывает срок в колонии. Что не есть, с другой стороны, факт. Да и он может, если очень захочет, по каким-то своим причинам убить Машу с помощью своих друзей, оставшихся на воле. Но это пока только предположения. Ничего большего и быть не может — ведь Лариса только что начала погружаться в расследование этого убийства, а отработка версий — обычно второй этап, который должен начаться завтра.
Лариса решила начать с места работы убитой Марии Суровцевой
и с утра, накормив Настю завтраком и отправив в школу, поехала в санэпидстанцию. Котов, с вечера накачавшийся водкой так, что начал перед зеркалом репетировать роль героя-любовника, но, поймав скептический взгляд Ларисы, брошенный на его округлившийся живот и обрюзгшие щеки, махнул рукой и понуро прошел в свою комнату, продолжать благополучно спать. Лариса не стала его будить, поэтому была в СЭС уже в начале десятого утра.Это расследование отличалось от других тем, что ресторан ей оставить было не на кого — всегда надежно замещавший ее Степаныч пребывал за решеткой. Поэтому Лариса должна была успеть сделать все дела до часу дня, чтобы потом быть на работе.
В санэпидстанции туда-сюда сновали люди в белых халатах, создавая атмосферу занятости. Лариса, не зная, к кому обратиться, остановила одну женщину, пожилую даму с надменным лицом.
— Вы не подскажете, с кем мне можно поговорить по поводу вашей сотрудницы Марии Суровцевой? — спросила она.
— Вы из милиции, что ли? — хмуро спросила женщина.
— Да, — соврала Лариса.
— К начальнику пройдите, — кивнула женщина в конец коридора. — Предпоследняя дверь направо. Нефедов Игорь Сергеевич, — и она поспешила дальше.
Лариса прошла к указанной двери и, постучав, толкнула ее. В кабинете за столом сидел сорокалетний блондин спортивного вида и рассматривал какие-то бумаги. При появлении Ларисы он поднял глаза и спросил:
— Вы ко мне?
— Да, — проходя, ответила Лариса. — Мне необходимо с вами поговорить насчет некоей Марии Суровцевой.
— Почему же некоей? Это моя подчиненная, вернее, бывшая подчиненная, — помрачнел он. — А вы, простите, кто?
— Я занимаюсь расследованием ее смерти, — сказала Лариса. — И мне нужна ваша помощь.
— В частном порядке, что ли, занимаетесь? — скептически спросил Нефедов.
— Да, — честно ответила Лариса.
Нефедов хмыкнул.
— Это вас отец, что ли, ее нанял?
— А вы знаете ее отца?
— Господина Суровцева многие знают, — пожал плечами Нефедов. — Ну, а чем я-то могу вам помочь?
— Мне стало известно, что у Суровцевой были какие-то неприятности по работе в последнее время, — приоткрыла Лариса одну из карт. — Что вы можете сказать по этому поводу?
На лице Игоря Сергеевича появилось удивленное выражение.
— Впервые об этом слышу, — ответил он. — Хотя, как вы понимаете, если бы что-то было, я непременно был бы в курсе. Так что, боюсь, вас дезинформировали. Работала Мария Сергеевна всегда хорошо, четко выполняла указания, действуя по закону. Каждый раз предоставляла подробный отчет о своей деятельности. Так что претензий у меня к ней не было.
— А насчет каких-то дел вне работы вы не были в курсе?
— Как же я могу быть в курсе ее личных дел? Это меня совершенно не касается, об этом вы лучше с ее мужем поговорите.
— А с кем она общалась по работе? — не отставала Лариса. — Ведь у нее наверняка должны были здесь быть приятельницы, по крайней мере, хотя бы одна.
— Ну, приятельниц у нее как раз не было. Больше других она, правда, общалась с Надей Порфирьевой. Если хотите, могу ее позвать.
— А к ней нельзя пройти? — поинтересовалась Лариса.
— Она работает в лаборатории, туда посторонним вход воспрещен.
— Тогда зовите сюда, — согласилась Лариса.
Нефедов вызвал по телефону Порфирьеву, и вскоре в его кабинет робко вошла молодая женщина, одетая в белый халат и шапочку, полностью скрывающую ее волосы. Лицо у женщины было остроносым, с мелкими чертами.