Отпуск на троих

— А где похоронена эта ваша повитуха? — поинтересовалась у женщины Надежда.

— Так я и говорю, идите на кладбище. Там, в самом его центре стоит памятник этой самой Агафьи. Идите прямо до самого центра и никуда не сворачивайте. Его невозможно пропустить.

— А как мы узнаем, что это центр? — уточнила у старушки Надежда.

— По памятнику. Вы его сразу узнаете.

— Почему мы должны будем его узнать? — прошептала Юля и сердце у нее неожиданно задрожало.

— Вы увидите ангела, белого ангела, склонившийся над землей. Это и есть памятник повитухи Агафьи.

14. Молодильные яблочки заказывали?

Подруги вышли из церкви, и старушка последовала за ними. Она никак не хотела отпускать от себя гостей, видимо сильно скучала по своей прежней работе.

— Наш храм, — продолжила она, — памятник архитектуры, был построена в 1699 году в стиле московского барокко. Храм восьмерик на двухсветном четверике, перекрытом сомкнутым сводом, на котором поставлен световой фонарик. Там на верху трёхъярусная колокольня, венчающая барабан…

— Извините, — перебила ее Юлия.

Слушать про храм ей вовсе не хотелось.

— А имеются ли в вашей церкви фамильные захоронения?

— Усыпальница? — переспросила старушка.

— Ну может быть захоронение Вульфов или что-нибудь подобное?

— Да нет, — задумчиво сообщила ей женщина, — фамильное захоронение Вульфов расположено на родовом кладбище в Тригорском под Псковом. Здесь, тоже когда-то были захоронения других, более знаменитых людей, но со временем, в целях безопасности вход в усыпальницу был перекрыт. Все сведения об усопших утеряны и туристов туда мы больше не водим.

Они обошли храм по периметру и подошли к деревянным воротам со старой ржавой ручкой.

— Наверное вход в эту усыпальницу был когда-то здесь? — спросила Надежда, дергая на себя ржавую ручку.

— Да нет, что вы, — махнула рукой служительница, — вход был в самом храме, под лестницей. Теперь, ключей от той двери уже не найти. Возможно, у батюшки где-то и валяются, но зачем они? И вам тоже они ни к чему.

— А жалко, — грустно произнесла Лиля, — так хотелось бы посмотреть кто там захоронен.

— Идите лучше на кладбище, да поторопитесь, скоро будет темнеть, — осадила любопытную женщину старушка, — И вообще ходить к покойникам после обеда плохая примета. Вы бы лучше завтра приходили, а то ишь на ночь глядя вздумали.

— Да нет уж, — произнесла Юля, — раз приехали, нужно посетить сегодня. Мы машину у храма оставим. Пусть стоит. Она здесь никому не мешает?

— Да пусть стоит, конечно, — успокоила Юлю женщина, — вы прогуляйтесь, а потом еще успеете и на службу к нам попасть. Она в семнадцать часов начинается. За час, как раз, дойдете до кладбища и назад вернетесь. Приходите, не пожалеете. И батюшка у нас замечательный…

Подруги поняли, что, если не тронутся в путь прямо сейчас, они так и останутся стоять и слушать эту болтливую женщину и быстро распрощавшись с ней ретировались.

Путь их проходил по достаточно ухоженной Клубной улице. Было удивительно, что она была достаточно благоустроена. Песчаные дорожки и окружающая женщин природа располагали к медитации. Вдоль их пути попадались современные лавочки на которых можно было отдохнуть, но, видимо, не в этот раз. Скоро должно уже было стемнеть и подруги отправились прямо к мостику, о котором говорила старушка.

На улице было достаточно тихо и лишь над их головами чирикали неизвестные им птички, а где-то недалеко шумела река.

— Так значит, эта Агафья была твоей прапрабабкой? — прервала тишину Лилия.

— Выходит так, — согласилась с ней Надя, — надо же, сколько раз я гостила у бабушки и даже не поинтересовалась о своей родословной. А теперь и спросить — то не у кого. Бабка умерла и родителей давно нет.

— Да, — подхватила тему Лиля, — насколько нам было бы легче искать сокровища, если бы ты знала все о своей родне.

— Не знаю, как бы это повлияло на розыски, — удивилась Надежда, — хотя, кто его знает, может быть и помогло бы, если бы в детстве я была более любопытной.

Женщины ступили на широкий мостик разделяющий населенный пункт и дорогу к действующему кладбищу и огляделись по сторонам.

Здесь река Тьма была немного шире, чем та, которая протекала у их избушки. Песчаные берега речки были покрыты травой вплоть до самой воды, что предавало ей очень живописный вид. Если у их избушки река поросла кустарником и сухостойными деревьями, то здесь царствовали заливные луга и бескрайний простор.

Несмотря на многомесячную жару, трава у реки не была выжжена солнцем. Воды хватало для всех.

Женщины перешли на другую сторону реки и продолжили свой путь по утоптанной кем-то тропинке. Их окутал аромат полевых цветов, а в небе над ними кружили голосистые птицы. В мире царила нега и спокойствие.

— Какая же здесь красота, — прошептала Лиля, вдыхая полной грудью ароматное разнотравье.

— Как хорошо, что мы с вами сюда забрели, — подхватила эстафету Надежда, — а то сидим сиднем в своем углу и не знаем какой тут простор. Теперь я понимаю Левитана. Так бы и села за мольберт и нарисовала бы все, что увидела.

Юля была согласна с подругами. Она тоже была под впечатлением окружающего их пейзажа.

Там на горизонте небо озарил багровый закат. Очередной день приближался к своему завершению.

Подруги прошли еще несколько сот метров и оказались на территории кладбища.

— Идем прямо, никуда не сворачивая, — сообщила всем Надежда и ускорила шаг.

Встречать темноту на кладбище не входило в планы подруг.

— Девочки, — неожиданно для всех заныла Лиля, — не бегите. Что-то мне стало не хорошо.

— Ты что испугалась что — ли? — спросила ее Надежда.

— Да нет, — ответила ей Лиля, — просто накатила какая-то слабость.

— Престань, — рыкнула на нее Надежда, — вечно ты на воображаешь себе ужастиков, а потом сама их и пугаешься.

— Каких ужастиков? — спросила Лиля, стараясь не отставать от подруг, — мне просто стало не по себе. Вот и все.

— Ну посиди вот на этой лавочке, — сказала Надежда, показывая на одну из тех, которые были установлены по ходу их движения, а сама направилась дальше. Лиля тяжело вздохнула и пошла за подругами. Оставаться одной на берегу реки Тьмы ей не хотелось.