Отпуск на всю жизнь
Шрифт:
А с монстром надо что-то делать. И я не знаю, с какого конца к нему подступиться. Если чего-то не знаешь сама, то что надо делать? Надо найти того, кто знает и запрячь его. Одного знающего я нашла сразу, это папахен. Как включить и запустить «оболочку», – так он её назвал, – он показал. Рассказал основные понятия. Но многого он не знает, хотя его корпорация как раз и занимается выпуском комплектующих для этих монстров. В том числе.
Нужен ещё кто-то, кто уже имел дело с этими новомодными игрушками. И таких знакомых у меня нет. Поэтому применяем ещё одно правило: «Если не можешь найти того, кто тебе нужен – найди
– Здравствуйте, мне бы Сергея, – то, что снял трубку не он, сразу понятно. Голос женский. В трубку слышу доносящийся голос: «Серёжа! К телефону, тебя девочка спрашивает!». И когда уже появляется мой клеврет, сбоку любопытствующее: «Что за девочка? Красивая? Твоя девушка?».
Через пять минут телохранитель озадачен. Но выцыганил таки у меня мой номер. Ссылаясь на то, что ему надо позвонить, когда просьба будет исполнена. Ладно, пусть. Держать на безопасном расстоянии кавалеров мы тоже умеем.
– (А как?)
– (Смотри и учись), – я всё меньше и меньше на неё внимания обращаю, хотя иногда она мне прямо в ухо дышит, условно говоря.
На другом конце линии.
– Х-х-а-а! – торжествующе выкрикивает крепкий парень. Военная хитрость удалась. Ну, как хитрость? Договариваться-то всё равно надо! Нужный человек есть, как не быть. И даже в пределах доступа, довольно популярная личность в узких и брутальных мужских кругах.
Отмахнувшись от матери, которой вынь да положь подробный отчёт со всеми ТТХ о прекрасной незнакомке, набирает номер.
– Привет, Сашок. Как жизнь, как вообще всё? О, да ты робинзонишь? Чего? Родаков неделю нет? Ты ж сдохнешь, я ж тебя знаю…
Короче, даже договариваться не пришлось. Этот разгильдяйский перец нуждается в постоянном присмотре. Родители, небось, от полного отчаяния уехали отдыхать без него. Тот же метод, что и при швырянии в воду не умеющего плавать.
– Что за «родаки» такие? – возмущается матушка, – Ты нас тоже так называешь?
– А чо такого? Мам, это просто сленг! Нет, я только чужих так называю. А чо, имею право! Они ж не мои родители! – кое-как отбившись от матери, снова набирает номер. По уму, надо бы взять паузу, но помощь почти другу требуется безотлагательно.
Квартира Даны.
– Так быстро? – удивляюсь я, – Развёл меня, да?
Ага, как же? Нет, отмазался технично, но именно, что отмазался. Хитрец! И озадачил уже меня. Тот перец – профи, который мне нужен. Любит поесть, а родители в отъезде.
– Короче, Дана. С тебя что-нибудь вкусненькое, и он у тебя в кармане. И лучше завтра. А то, как бы с голоду не помер.
– Хм-м, а он – нормальный?
– Абсолютно! Только двинутый на компьютерах.
Абсолютно нормальный, только двинутый, какая прелесть. Ладно, разберёмся.
– Пирожки подойдут?
– С чем?
– А с чем надо?
– Точно не знаю, что он больше любит, но, наверное, с мясом будет лучше всего.
Да, это лишний вопрос. Подсунь любому мужчине что-нибудь мясное, не ошибёшься.
– Ладно. Разберёмся. Но тогда не раньше обеда. Пирожки ещё приготовить надо.
О, меня уже на ужин зовут.
– Завтра поедем по магазинам, – распоряжается мачеха, – давно надо с твоим гардеробом разобраться. Ходишь, как шлёндра.
– Завтра не получится, м-м-в-а-х, – жую вкуснейший плов,
который сама Эльвира презрительно называет рисовой кашей. Казан ей нужен для настоящего.– Завтра у меня срочное дело образовалось, – объясняю нахмурившейся мачехе, – Не смотри на меня так, магазины никуда не убегут, а там хороший человек пропадает.
Главную задачу излагаю во время чая.
– А не подождёт твой голодающий? – недовольна мачеха помехам её планов.
– Полагаю, не умрёт. Но беспокойство за него отравит удовольствие от покупок и заставит спешить. А это недопустимо в таком важном деле.
Отец пренебрежительно хмыкнул, мы с мачехой посмотрели на него одновременно и с одинаковым выражением на лицах: «Чтоб ты понимал, примитивное создание!». Мачеха мои доводы, особенно последний, принимает, но пытается взбрыкнуть.
– Тогда всё сама…
– Эльвира, ты с ума сошла? Я, конечно, сделаю нечто условно съедобное, но разве с тобой сравнюсь? Ну, хорошо-хорошо. Я приготовлю, но скажу, что это твоя стряпня.
– Мерзавка рыжая…
Папа мелко и как-то гадко хихикает. Я его поддерживаю таким же глумливым смешком.
Глава 5. Тайфун по имени «Дана»
Квартира Сашка Пистимеева.
30 марта, понедельник, время 12:30.
– Ты руки помыл? – я стараюсь изо всех сил, но мой вопрос всё равно дышит угрозой. Дана внутри вообще бьётся в натуральной истерике. С трудом её удерживаю. Я! Её! С трудом удерживаю!
Да не, всё объясняется элементарно. Ясно сознаю, что Дана абсолютно права, поэтому и.
Сашок глядит на меня с огромным недоумением: «Какие руки? Зачем помыл? Девочка, ты чего?». Он жрёт, именно жрёт руками, мой пирог прямо в своей комнате. Кажется, он руками и отломил половину. Вот гнида! Я ему четыре больших пирога принесла, два с капустой, два с мясом. Всё утро с мачехой ударно трудились. Себя, конечно, не забыли. Когда я уходила, мачеха ещё четыре в духовку завела. Задуманные изначально пирожки эволюционировали в пироги под давлением рациональных соображений. Их быстрее и проще делать.
И сейчас этот немытый перец меня бесит. С первых минут общения. До точки кипения я давно дошла, сейчас давлю копящиеся пузырьки, но вот-вот взорвусь. Удерживает только одна идея. И я её использую!
Внешне он ничего. Как тот Иванушка-дурачок из сказки. Накормить, причесать, помыть в трёх водах, приодеть и можно какую-нибудь провинциальную принцессу засватать. Только быстро, пока не раскусила. Вихраст, симпатичен, глаза умные. Телосложение не ахти, но до гордого звания тщедушного не дотягивает.
А бесит по простой причине. Об элементарных правилах приличия никакого представления. Хотя нет, скорее всего, просто игнорирует. Не может человек даже в его пятнадцатилетнем возрасте не знать, что даме, пришедшей в гости, надо хотя бы стул предложить. Затем чаем угостить. Хотя бы. Еду мы сами принесли, на всех хватит. Ни-че-го! Унёс сумку на кухню, нас туда не пустил. Мне заходить туда не надо, я и так знаю, что там.
Комната. Я огляделась, потом мне стоять надоело, скидываю какой-то хлам с кушетки прямо на пол и осторожно усаживаюсь. Сашок хотел что-то сказать, но передумал, когда напоролся на мой взгляд. Бардака от моего жеста больше не становится, скинутый хлам ложится вторым слоем на уже лежащий на полу.