Отпуск строгого режима

Едва держалась на ногах и Элеонора. И Валет это видел, поддерживал ее. Да и Светка чисто показушно шагала более-менее бодро, чтобы всем видом продемонстрировать, что она круче и выносливее, чем эта непонятно откуда взявшаяся Элеонора.

Чисто случайно беглецы набрели на расселину в горах.

— Все, привал, — скомандовал Валет. — Это и будет наша гостиница.

— Блин, как холодно, — Ленка добралась до расселины, спиной оперлась о скалу.

— Ничего, в нас столько водки, до утра этого горючего, чтобы не замерзнуть, хватит, — пошутил карманник. — Тем более есть народный способ, как не замерзнуть.

— Как? — спросила Ленка.

— Спим все вместе, в обнимку! — объяснил Валет. — Под утро в горах будет очень холодно, так что не жалеть объятий друг для друга.

— И кто где и с кем? — ехидно спросила Светка.

— Ты будешь сейчас выяснять отношения? — перебил ее карманник.

— Буду. Я с тобой, между прочим, уже спала, — выпалила дочь главмента и быстро глянула на Элеонору, чтобы посмотреть на ее реакцию.

— Это правда? — спросила та.

— Я же не мог предположить, что вместе с тобой, Элеонора, мне придется спасать из турецкого плена и свою бывшую.

— Бывшую! — завопила Светка. — Ты обещал вернуться. Ты это написал…

— Тихо ты, — встрял Борода, — наведешь на нас уродов и полицию.

— Да, Светка, держи себя в руках, — сказала Ленка. — Если бы не твои личные дела, мы бы не попали в рабство, а отрывались сейчас на Канарах. Я как вспомню, как этот урод Башкурт облизывался, глядя на меня, как пыхтел и потел. Я так боялась, что он до меня дотронется…

Ленка рванула к выходу из ущелья, и ее стошнило прямо в темную трещину в скале.

— Ужас! — произнесла Элеонора. — Этим вечером меня обещали пустить хором. Я дрожала как осина и ревела не переставая. Ужас, как страшно и противно.

Светка в мыслях тоже вспомнила, как ей угрожали мерзкие охранники.

— Я, конечно, благодарна тебе, Валентин, за то, что ты спас нас, но ты проходимец, негодяй, гад и свинья по отношению ко мне. И ты, Элеонорка, запомни: тот, кто бросил один раз, бросит и второй раз.

— Стоп! — поспешил вмешаться Валет. — Да, я должен признаться, я к тебе испытывал некое чувство.

— Некое! Сволота! — заверещала Светка.

— Тихо ты! — снова вмешался Борода.

— Были мгновения, когда мне казалось, что я провел бы с тобой целую вечность… — продолжал Валет. — Но только моменты. А какие у нас были с тобой терки… До драк доходило. И еще, ты же прекрасно знаешь, как ко мне относится твой папан. Он сам бы упек меня на пожизненное, и ты, пока он жив, сидела бы под домашним арестом. Нам быть вместе, Светка, вот согласись, не судьба.

— А быть с ней судьба? — всхлипывая, спросила Светка.

— Да, поверь, вот это судьба. Это молния! Это вспышка, и ни я, ни ты, ни Элеонора с этим ничего поделать не можем. И я хочу признаться перед всеми в этих горах — я люблю тебя, Элеонора.

— Я тебя тоже, — прошептала девушка.

— Черт… Блин! Твою мать, — уже не смогла сдержать рыдания Светка.

— Да успокойся, подружка, — сказала Ленка, — ты жива, ты красива, ты классная, богатая, а теперь и свободная. Плюнь ты на него.

— Как тяжело, как тяжело, — ныла Светка. — Сердце щемит.

— Но я тебе скажу честно. Ты Валета тоже не любила, — продолжала Ленка. — Это была только страсть! И он для тебя был, ну, как любимая игрушка, плюшевый мишка или подушка. Я у тебя не видела к нему любви, не видела нежности. Ты трындела на него по-всякому. Так что, Светка, бери себя в руки и не хрен нюни распускать.

Ленка обняла Светку. Та продолжала всхлипывать — расставаться с любимой игрушкой тяжело.

Сон начал одолевать беглецов. Валет лег рядом с Элеонорой. Подружки — в обнимку. Вот только Борода не мог нигде пристроиться.

— Давай к нам, — сказала Ленка, — не замерзать же человеку.

У Бороды даже хмель прошел, когда он лег между двумя симпатичными девушками. Его организм сам по себе начал тихо мурлыкать от удовольствия.

— Нам надо хорошенько выспаться, — сказал Валет, — потому что расслабляться рано.

Светка, засыпая, чувствовала спиной спину Валентина. Ей было горько, но она уже начинала привыкать к мысли, что они не пара.

34

Туристы, что гуляют на полную катушку на заграничных курортах, не замечают, как летят дни. Только по приземлении в аэропорту своего родного города розовый туман начинает рассеиваться и возвращаются серые будни.

Для беглецов день прошел так же быстро. Если деньги в кармане, а вокруг не пустыня, не лес, а цивилизация, то добраться до нужного места легко. Изображая разбитную компанию туристов, любителей горных путешествий, беглецы остановили на шоссе микроавтобус с земляками, который направлялся в Анталью. Однако до Антальи Валет, его спутник и спутницы не доехали, а остановились на скромной турбазе, чтобы перевести дух и приготовиться к предстоящему важному событию.

— Ну как, голова не бобо? — спросил Валет у девушек, когда те собрались у него в комнате.

У Ленки голова раскалывалась, у Светки свинцовый обруч стягивал виски. А вот у Бороды башка была привычная, он говорил, что она гудит как колокол, но вполне варит. У самого Валета ныло в темени. Сказывалась вчерашняя душевная попойка. Всех выручила Элеонора, она дала нюхнуть нашатыря, а затем в стакан воды накапала пять капель нашатырного спирта и каждому дала выпить такое лекарство.

— Ну как? — спросила она у своих «пациентов».

— Прояснилось, — ответил за всех Валет.

— Я же учила турецкий язык, как это сказать, с «погружением». То есть в самой Турции. Конечно, сталкивалась с нашими туристами и с проблемой перепоя.

— А запоя? — сострил Борода.

— Старалась не входить.

— А не выходить? — гыгыкнул турок-месхетинец.

Его шутку никто не поддержал.

— Теперь всем надо выпить аспирин, — сказала Элеонора тоном медсестры.

Девушка раздала всем по таблетке.

— Обязательно. Это немецкий. Другого не признаю — или слабый, или подделка.

Компаньоны выпили и это лекарство.

— Собираемся у гаражей через пятнадцать минут, — объявил Валет и посмотрел на часы, — лично проверю экипировку.