Отпуск в СССР или Назад в будущее
Шрифт:
– Да конечно, он нам нафиг не нужен! – и добавила громче: – Мы хотим сделать гостю приятно! Теперь это наш подарок!
– Ну, спасибо большое! Я, знаете ли, не откажусь от такого презента! – обрадовался Коля и многозначительно переглянулся с Димой.
Музыкальная часть вечера закончилась чаепитием. Разговор при этом зашёл о необходимости видеться чаще. А после чаепития пришла пора отходить ко сну. Тем более, спиртное вроде бы кончилось.
У гостеприимных хозяев в частном доме оказалось много комнат. В одной разместили на ночлег хмельного Колю, прилюдно обнимавшегося
В первые минуты в одиночестве к Дмитрию вернулись угрызения совести. С тех пор, как он освободился от кагэбэшника, Кукарского периодически беспокоило чувство вины перед Николаем. Впрочем, хмель взял своё, и Дима не заметил, как уснул.
А вот в комнате Коли долго шептались.
– Значит, ты учёный с секретной миссией? – тихо говорила Люба, лёжа на нем и гладя его по голове. – Твой Димка мне всё рассказал… Подумать только!
– Да, представь, всё гораздо сложнее, чем… чем можно было подумать… И, блин… Я, понимаешь, не могу раскрыть секрет миссии. Не могу даже вообще ничего пока… Ну, подробностей никаких сказать.
– А поцеловать-то ты меня можешь?
– Это конечно да!
И после продолжительной паузы, сдобренной шорохами:
– Ой, Колюш, остановись ты! Ну, здесь же нельзя баловать! Мы же в гостях, неприлично как-то.
– Тогда давай спать. А то что-то пьяный я совсем.
– Только просто обними меня.
– Иди сюда. Вот так.
– Ты отклеил свои усики?
– Да, похоже, они мне это… блин. Больше не понадобятся. Ой, только не спрашивай, зачем я их… Так нужно было для работы.
– Ладно-ладно. А с рукой у тебя что было? Тоже из-за работы?
– Да-да. Ты молодец, киска, всё понимаешь!
– Угу… А что будет завтра?
– Завтра? Хм. Завтра мы с Димкой уедем на важное задание. Но, может, уже к вечеру вернёмся. А ты жди. Как только мы вернёмся, Димка сразу тебя найдёт.
– Угу, он, значит, у тебя теперь связной… Ну ладно, хорошо. Я буду ждать. Я буду всегда тебя ждать!
– Вот и умничка. Я тебя люблю!
– И я тебя… Очень люблю.
Потом опять продлились, довольно надолго продлились шорохи, и, видимо, всё же что-то случилось. Но, наконец, в комнате стихло, а через несколько минут стал доноситься из комнаты негромкий храп.
На рассвете Диму растолкал Герасименко. Первое, что отметил Дима, как ни странно, у Коли похмелья – ни в одном глазу! Товарищ одет, трезв и бодр. И когда только успел проспаться?
– Чего ты дрыхнешь? Валим быстрее! – возбуждённо прошептал Николай.
– Куда? – спросонья удивился Кукарский.
– Как куда? Домой! В наше время. Или ты передумал идти на работу?
Говоря это, Коля демонстративно достал револьвер из кармана брюк и стал проверять барабан.
– Ах да! – Дима потянулся и вдруг спохватился: – А как же Люба?
– Ничего. Я её ночью уже предупредил. Идём, пока все спят! – Герасименко засунул оружие обратно в карман.
Кукарский, протерев глаза, слез с широкой постели и быстро засобирался.
Затем они вышли из Диминой спальни. Большая гостевая зала пустовала. По дороге Коля не забыл прихватить патефон, причём, еще и пораненной рукой.
– Да зачем тебе этот скарб! – громким шёпотом одёрнул Кукарский.
– Ты что! Это ж антиквариат!
Мало ли, пригодится. Может, себе оставлю. Или продам, – вполголоса проговорил Николай.Дима в отчаянии махнул рукой.
А дальше им удалось тихо выйти из дома. Собака во дворе – они узнали ещё вчера – прослыла молодой и глупой, поэтому звука не подала, а только хвостом повиляла. Аккуратно прикрыв калитку, они побрели в направлении пещер. Солнце едва выкатилось из-за горизонта. Лёгкий ветерок обдал их серьёзные лица. Где-то закукарекал петух. Поодаль засеменила бабулька в коровник.
По дороге Коля ещё похвастал украденным у кого-то паспортом.
– Видал?
– Какого чёрта?! – удивился Дима. – Как ты умудрился?
– А вот. Уметь надо! – усмехнулся Герасименко и тут же раздобрился: – Ладно, в первую очередь на тебя его переделаем. Ты же у нас теперь главный мой агент.
Дима лишь повёл плечом.
– Хотя, ты ж тоже преступник – дом-то тот поджёг? – вспомнил Коля.
– Да спалил я его! Горел как факел, как раз когда я за Любой уже поехал, – сознался Дмитрий, поёживаясь от утренней прохлады.
– Ух ты, молодец! – похвалил Коля. – Посмотришь теперь, что изменилось, – и тут же товарищ хитро улыбнулся: – Надеюсь, люди там не пострадали?
– Да ты что, за идиота меня принимаешь? Нет, конечно! На парадной висел замок, – хмуро известил Дима. – Иначе я бы не стал…
Да, он всё же осуществил свой первоначальный план! Кукарский выпросил у доброго мужичка на «Москвиче-412» литр бензина, а затем вычеркнул полгода из своей жизни. Полгода, которые проработал в этом доме. И то была сущая правда. Неправдой оставалось то, о чём Дима умолчал – встреча с кагэбэшником. Ибо молчание тоже ложь!
Его опять начала терзать совесть. Но сказать про кагэбэшника он не мог. Если уж вчера пьяный не раскололся, то сегодня утром, с похмелья, и подавно язык на замке.
– Тебя похмелье не мучает? – взамен спросил Кукарский, двигаясь вперёд.
– Мучает немного. – Коля на ходу посмотрел по сторонам. – Но я знаю отличное средство!
– Интересно, какое? – покосился на друга Дима.
– А вон, видишь – магазинчик небольшой. – Коля указал свободной рукой. – Написано: соки, воды, мороженое. Наверно, уже открылся. Идём, хапнем по мороженке?
– А, ну да, мороженка – лучшее средство с похмелья, – насмешливо согласился Дима.
Коля выдал Дмитрию часть неистраченных денег, вырученных за книги Дюма, и друзья вскладчину взяли два бумажных стаканчика, наполненных чудесным сливочным мороженым советского времени. Кушать пришлось прилагаемыми деревянными палочками. Ребята в очередной раз вспомнили своё детство.
Обмотанный ветровкой патефон стоял на асфальте. Коля держал стаканчик в здоровой руке. Надорванный рукав куртки с пятнами крови больше никому не мозолил глаза. Коля освободился от ветровки и обмотал ею патефон. Опять же, чтоб старинный агрегат никому не мозолил глаза. К тому же, холода Герасименко никогда не чувствовал.
– А что, классное, между прочим, мороженое, – заключил Николай, быстро опустошая картонный стаканчик. – В наше время такого не делают.
– Точно! – охотно согласился Дима, облизывая деревянную палочку. – У нас всё больше на растительных да пальмовых маслах. А тут на натуральном молоке.