Отравлен тобой. Искупление

"Точно больше не надо подкидывать сделки Астрову? Всё в порядке? Марианна успокоилась? Для закрепления результата могу ещё вывести на него пару клиентов".

Не зря я не хотела вставать. Не зря хотела остаться в том моменте абсолютного счастья и покоя.

Как же всё может разрушиться в один миг.

Я смотрю в телефон, перечитывая сообщение раз за разом, пока экран не гаснет. Пальцы сильнее сжимают пластик. В голове образуется хаос. Я ничего не понимаю...

То есть, это всё было специально?

Вспоминаю слова отца, сказанные вчера, что сначала у него ничего не выходило, но потом... То есть, это Север подстроил? Для чего? Чтобы успокоить меня?

Я не понимаю...

"Сам Астров доволен. Не думаю, что возникнет сильный конфликт, если Марианна решит остаться с тобой. Так, для вида побыкует. Денег у него теперь достаточно, чтобы молчать".

Очередное сообщение забивает кол в мою грудь. В то самое место, где только что билось живое сердце.

Дрожащей рукой кладу телефон обратно на тумбу. Хаос внутри мешает мыслить здраво. Я не могу разложить в голове последовательность дальнейших действий.

Отец знал, что это Север ему помогает?

Это сговор, получается...

Что вообще происходит?!

— А я думал, ты всё ещё валяешься. Лепёшки тебя не простят, если успеют остыть, — Ренат появляется в проёме двери и приваливается плечом к косяку.

Он улыбается, а меня тошнит.

Я тянусь к одеялу, сдергиваю его с кровати и прикрываю обнажённое тело. Голова начинает кружиться. Так сильно, что образ Север перед глазами размазывается.

— Хабиби, в чём дело? — улыбка исчезает с его губ. Брови сходятся на переносице. Ренат делает шаг ко мне, а я наоборот отступаю и выставляю руку вперёд.

— Не приближайся. Не подходи ко мне!

— Рин, что случилось?

— Ничего не случилось... Просто не трогай меня... Я хочу уйти...

По лицу Рената проходит чёрная тень, а янтарный взгляд темнеет до цвета ржавчины.

— Никуда я тебя не отпущу, пока ты не объяснишь, что происходит.

— Что происходит? — хрипло выдыхаю, затем хватаю своё платье с пола и плетусь к двери. — Да, что происходит? Север? Ты мне объясни... Только сначала с прохода уйди.

— Марианна...

— Уйди от чёртовой двери! Я хочу выйти! — в груди поднимается истерика.

Я понимаю, что истошно ору на Рената.

Сощурив взгляд, он всё же отступает в сторону, позволяя мне выйти, после чего сам идёт за мной. Я буквально на ходу напяливаю на себя платье, затем в комнате запихиваю свои вещи в сумку и плетусь к выходу.

Север молчаливо наблюдает за мной. Желваки ходят на его скулах, а руки сжимаются в кулаки. Я стараюсь не смотреть на него, но взгляд машинально падает на этого человека.

— Хабиби, если ты надеешься, что я выпущу тебя из дома без объяснений...

— Ты хочешь объяснений? — сдергиваю куртку с вешалки в прихожей и быстро напяливаю на плечи. — Хорошо, Ренат. Я объясню. Ты ублюдок. И я хочу уйти. Не надо меня искать. Не надо за мной ехать. Ничего от тебя мне не надо. Не трогай меня больше никогда. Ты сказал, что если я захочу уйти, то ты отпустишь меня в тот же миг. Навсегда. Держи своё слово, Север.

— Чёрт возьми, хабиби! Да что случилось?! Всё было прекрасно, а тут неясно, почему, ты взбунтовалась! — рычит Ренат, подойдя ко мне вплотную, когда я уже застегиваю сапоги.

— Всё просто. Гниль из людей не вытащить. И иди, ответь своему приятелю, а то он очень переживает, достаточно ли я успокоилась и стоит ли ещё подкинуть сделок Роберту Астрову!

Ренат выругивается на арабском. А я выбегаю из дома, громко хлопнув дверью.

Глава 18

Глава 18

Марианна

Иногда свет мешает видеть больше, чем тьма. Свет ослепляет. Как ослепляет любовь и вера...

Уже несколько дней Ренат не пишет, не звонит и не приезжает. Если первую неделю после того, как я уехала из его дома, он различными способами пытался со мной поговорить и увидеться, то сейчас попытки прекратились.

Я не ответила ни на одно его сообщение и не на один звонок. И не читала, что он писал. Только по почте прислала заявление на увольнение. Вот и всё, что я сделала.

На звонки родителей я тоже всё это время не отвечаю.

И, кажется, я должна чувствовать себя правильно. Это они за моей спиной занимались купле-продажей моего доверия. Но почему-то правильно я себя не чувствую. Мне просто очень плохо и тоскливо.

Девчонки, к которым я вернулась на съемную квартиру пытались поговорить со мной, видя, в каком подавленном состоянии я нахожусь, но и с ними говорить я не захотела.

Я бы поделилась со Стефой, но она уехала в Марокко, выслав мне приглашение на свадьбу с Игнатом и билет в одну сторону...

Сейчас я смотрю на этот билет, кручу его между пальцами, и чувствую, как кожа горит от соприкосновения с бумагой.

Всё плохо. Внутри плохо и больно.

От тяжёлых мыслей отвлекает только работа — я нашла удалённую. Пишу статьи для сайта и отсылаю на почту...

Даже не помню, когда из дома в последний раз выходила. Продукты девочки покупают, а я готовлю. Выходить на улицу нет ни причин, ни желания.

Сегодня звонила Анька и сказала, что из офиса журнала, откуда я уволилась, нужно забрать свои вещи. Вот и повод выйти появился. Хотя особого энтузиазма во мне это не вызвает.

Ренат больше не приезжает. И не звонит.

Где он сейчас? Что с ним происходит?

Пальцы дрожат от желания прочитать, что он написал, но я держусь.

Не буду читать. Всё конечно.

У Ани я спросила, в офисе ли сейчас Ибрагимов. Она ответила, что нет. Вот и славно. Я спокойно заберу вещи и уеду.

Заплетаю волосы в толстую косу, напяливаю свитер с оленями и джинсы, после чего беру ключи и выхожу из дома. Сегодня довольно морозно. Щёки мигом леденеют, пока я бреду до остановки, с хрустом ступая по снегу.

Не знаю, что я буду делать дальше. Наверное, просто жить. Рано или поздно, должно получиться.

До офиса добираюсь, слава богу, без пробок. Поднимаюсь на нужный этаж и иду к своему кабинету, где меня уже ждёт Анька.

— Вот ты, мать, даёшь, конечно! Взяла и уволилась. Оставила меня одну. Кто так делает? Неужели травма после аварии оказалась настолько серьёзная?