Отрешенные люди

– Загоняем. На два отряда разбиваемся: один их гонит, а другие в логу или в специальных ямах укрываются, а потом выскакивают и бьют. Сайгак - он на нашего оленя похож, но ростом меньше. Зато в беге никто с ним не сравнится.

– Конные, - закричал один из караульных казаков.

– Много?
– спросил Зацепа.

– Нет! Двое всего...
– ответил тот.
– Постояли чуть и обратно завернули.

– Ну вот, о нас уже известно, - усмехнулся поручик, - теперь надо ждать гостей. Так, урядник?

– Сами они не сунутся, - со знанием дела пояснил Харитон Зацепа, - вот ежели бы их сотни две, а то и три было, тогда другое дело.

– Ружей боятся?

– А как же. Но закон у них один: вдесятером на одного идти, чтоб без промашки совладать с неприятелем, значит. Но мы их сами не задираем и вам не советуем, а то...
– неопределенно махнул рукой урядник.

– А то что?
– не унимался Зубарев.- Засаду устроят? Или ночью перережут?

– Это вряд ли... Не те нынче киргизы пошли, что ране были, - утер взмокший от испарины лоб урядник, - эти могут или лошадей попортить, или пожар устроить в степи, и сам на свою башку смерть сыщешь.

– Расскажи как, - разговор все больше занимал Ивана, ему хотелось подробнее узнать о неизвестном ему народе.

– Да лучше не знать, - перекрестился Харитон, - а то, не приведи Господь, помирать тут придется ни за что ни про что. Поболтали и ладно. Надо и дальше ехать. А здесь я засаду оставлю из двух казаков. Они после нас непременно наведаются, - кивнул он в сторону степи, - как саранча кидаются на наши стоянки, ищут, авось, чего интересное для них оброним. Если повезет, то может, и изловим кого, - и он отправился отдавать приказания.

К вечеру добрались до небольшой речушки, через которую имелся неглубокий брод по отмели. Там и встали на ночлег, направив четверых казаков в караул, из-за опасения внезапного нападения со стороны степняков.

– Это еще нашей землей считается, - показал он вокруг себя, - а на той стороне уже киргизская. Туда в одиночку лучше не суйся, потом и костей не сыщешь.

– А как же купцы? Братовья вон мои до самой Кяхты ходят, и ничего? продолжал расспрашивать урядника с любопытством Зубарев.

– Купцы другое дело, - отвечал рассудительно тот, - они с иноверцами торг ведут, товары им везут, скот скупают. Купцов по ихним законам трогать нельзя, Аллах накажет.

Казаки тем временем быстро поставили захваченные с собой палатки так, чтоб вход смотрел в сторону степи, коней стреножили, загасили костерок и, как ни в чем не бывало, завалились спать. Иван Зубарев, умаявшись с дороги, чуть задремал, но его тут же одолели комары, и, как он ни закрывался с головой, ни ворочался с боку на бок, сон не шел. Поняв, что не уснуть, осторожно выбрался из палатки, направился к речке. Услышал в темноте сбоку, как щелкнул курок пистолета.

– Кто?
– раздался приглушенный голос, и он узнал Кураева, различил его напряженный силуэт.

– Свои, - ответил Иван небрежно, - тоже не спится?

– Комары чертовы заели вконец, - опустил пистолет поручик, - как только киргизы живут в этой степи?

– Комаров и в Тобольске хватает, да ничего, живем, - поддержал разговор Зубарев.
– А что, в Петербурге их совсем нет?

– Как нет? Царь Петр город на болотах ставил, а где болота, там и комар.

– Оно, конечно, - поддакнул Иван и замолчал, не зная, о чем говорить далее с поручиком.

– Так значит, не приходилось в Санкт-Петербурге бывать?

– Нет пока, - смущенно отвечал Иван, но тут же добавил,- но собираюсь быть. Надобность у меня... Вот брата выручу и поеду.

– Зачем же вам в Петербург?
– и хотя в темноте не было видно лица поручика, но, судя по тону, он улыбался, говорил с явным превосходством. Поди, при дворе ждут?

– Может, и при дворе. Дело мое важное, государству и императрице прибыток хочу принесть... Прииски золотые сыскать.

– Вот как?
– Кураев явно не поверил словам Ивана, но на всякий случай поинтересовался, - и большие прииски?

– А кто их знает. Может, и большие. Не бывал еще там. Крестный сказывал, будто золота там... тьма-тьмущая.

Кураев хихикнул в темноте, но, поняв, что поступил не совсем тактично, сделал вид, будто поперхнулся, закашлялся и, чуть выждав, рассудительно заметил:

– - Вы, я погляжу, весьма опрометчиво поступаете, пускаясь в подобные разговоры со всеми подряд.

– - Но ведь мы с вами давно... ну, пусть не очень, но знакомы. Вы мне помогли, собственно... Да и что с того, коль расскажу. Те прииски еще искать да искать надобно. Крестный мне только примерно сказал, где они.

– - И кто ваш крестный?

– А вот этого говорить не стану! Не на того напали. Знаю я вас, поспешил отплатить за насмешку Зубарев. Но потом, подумав, продолжил, - но если вы мне честное слово дадите, что в тайне все оставите, то скажу.

– Не буду я вам никакого честного слова давать, - неожиданно со злыми нотками в голосе заявил Кураев, - говорили мне про вас, провинциалов, будто душа у всех нараспашку, не верил. А оно истинно так и есть. Не вздумайте в столицу приехать, а то вас, голубчика, оберут, разденут и по миру нагим пустят. Любят у нас простачков, таких вот...

Зубарев надолго замолчал, надулся, сидел молча, отмахиваясь от комаров, думая при том:

"И чего я ему плохого сделал? Он спросил - я ответил. В самом деле, поди, придется в Петербург ехать, чтоб разрешение на прииски просить. Может, к самой императрице подведут, коль дело стоящее окажется, чином наградят поболе, чем у этого зазнайки. Нашел простачка..."

Кураев понял, что собеседник обиделся, и, чтоб как-то перевести разговор на другую тему, вынув трубку и табак, спросил:

– Табачку не желаете?

– Благодарствую, не курящие мы. Батюшка сказывал, мол, трубокуров в аду заставят черти огонь глотать. Грех то великий, смрадом дышать.

– Не скажите, не скажите. Не велик и грех: одну, другую трубочку выкурить, - поручик набил трубку и высек огонь, отчего высветилось его лицо с прямым правильно посаженым носом и лукаво блеснули глаза.
– А вы не старой ли веры держитесь? Как-то я сразу и не подумал.

– Да нет, меня родители по новой вере окрестили, но сами, скрывать не стану, правильной веры держатся. Только вы это...
– вновь спохватился Зубарев, - не скажите кому... Я это вам так, по дружбе выложил. Другим знать ни к чему.