Отряд. Тетралогия

Их выдала птица сорока, известная своим неуемным любопытством, а уж приглядевшись как следует, Миха-ил заметил и кое-какие другие признаки прячущихся людей: там чуть шевельнулась ветка, которой не положено было шевелиться, там сместилась и поменяла свою конфигурацию светотень, которая не должна была меняться.

Понаблюдав за противоположным берегом еще минуту (шум воды заглушал другие звуки, и поэтому засаду нельзя было услышать, а можно было только увидеть), Малышев подался назад и бесшумно побежал навстречу отряду.

Отряд встретил известие без энтузиазма.

Было ясно, что кто бы там ни находился впереди – обычные ли бандиты-грабители или люди Секретаря, оставлять их за спиной было нельзя. И действовать предстояло быстро – неотвратимо близился вечер, а за ним и ночь.

Они привычно разделились: Велга, Вешняк, Малы-шев, Стихарь и Холод ушли направо в лес, чтобы переправиться через реку вброд там, где она поворачивала и засада их никак не могла бы заметить и услышать.

Дитц, Майер, Хейниц и Шнайдер оставались на месте, с тем чтобы ровно через полчаса обстрелять засаду с этого берега, скрываясь за стволами деревьев. В этом случае поджидавший их враг мог или открыть ответный огонь, или атаковать через мост, или, дождавшись тем ноты, отойти назад, чтобы где-нибудь подальше организовать новую засаду. Впрочем, он мог поступить и следующим образом: оставаться на месте и, не открывая ответного огня, упорно делать вид, что его нет на противоположном берегу и противник понапрасну только тратит боеприпасы, обстреливая пустые кусты и всаживая тяжелые пули в ни в чем не повинные деревья. В трех случаях из четырех засада себя обнаруживала и подставляла под удар спину. В четвертом же случае ее внимание было сильно отвлечено и, опять же, спина оставалась открытой.

– Я все равно увижу их раньше, чем они нас, – уверил товарищей Малышев, и они не стали с ним спорить, зная по опыту, что обнаружить Михаила в лесу, если он этого не хочет, невозможно.

Все вышло так, как и было задумано и предсказано. Засада, сообразив, что ее обнаружили, азартно втянулась в перестрелку, будучи полностью уверенной в том, что противник – весь на правом берегу реки, так что, когда вымокшие по грудь русские подкрались сзади, им осталось только открыть огонь на поражение. На этот раз не оплошали, и один из шестерых, поджидавших их на левом берегу безымянной лесной речушки с автоматическим оружием на изготовку, был оставлен в живых. Сдаваться он не хотел, но Малышев прострелил ему правую руку, после чего бой прекратился за неимением противника: пятеро были убиты, один ранен и взят в плен.

Тем временем зашло солнце, и в лесу стемнело. Разбили лагерь на правом берегу речушки. Лес тут отступал от берега, образуя удобную, продуваемую ветерком поляну. Впрочем, комаров оказалось не очень много.

– Экосистема планеты только-только начинает восстанавливаться. Если вообще начинает, – пояснил Юрий Алексеевич. – Заметили, как мало в лесу птиц и как много мертвых деревьев? Мы до сих пор не знаем, какие виды животных и растений выжили, а какие нет. И сейчас все очень хрупко, и мир качается на грани жизни и смерти. А если еще какой-нибудь психопат взорвет теперь парочку ядерных бомб… – он покачал головой. – Бог знает, чем все это может кончиться. Кстати, вы предполагаете допросить нашего пленника или как? Пленник, небритый здоровенный мужик лет сорока двух – сорока пяти на вид в стандартном камуфляже без знаков различия, сидел чуть в стороне под охраной Карла Хейница, баюкая раненую руку.

– Надо бы, – вздохнул Велга и покосился на Дитца. – Промок я, однако.

– Э, нет, – сказал Хельмут. – Ты сейчас командуешь, так что тебе и допрашивать. Я здесь все-таки чужой, так что уволь. А потом у костра высушишься – не барышня.

Велга вздохнул вторично, достал из рюкзака мощный свароговский фонарь и направился к пленнику.

Слепящий луч света хлестнул сидящего на траве мужчину по глазам, и тот, морщась, отвернулся.

– Имя, фамилия, – негромко сказал Александр. – Пошел ты, – равнодушно выплюнул пленник и тут же заорал от боли – носком сапога Велга врезал ему по раненому плечу.

– Имя, фамилия, – с той же интонацией и так же негромко повторил Велга.

Через пятнадцать минут они знали все.

Раненый по имени Иван Ломакин рассказал им, что входил в отряд особого назначения Секретаря, переброшенный сюда для захвата и последующего удержания ракетной базы вплоть до подхода более крупных сил, которые сейчас формирует Секретарь в бывшей Волгоградской области. Им было прекрасно известно о том, что Герцог тоже знает о тайной ракетной базе и что он готовит свой отряд для посылки туда. Откуда это было известно, он не знает, но думает, что где-то среди людей Герцога должен быть предатель или шпион, потому что "Ан-24" был сбит не случайно, а по конкретной наводке. Правда, они не учли, что отряд Герцога сумеет спастись на парашютах. Об этом доложил Секретарю пилот "МиГа", а тот по рации приказал командиру спецотряда добить врага. Командир отрядил на это дело шестерых и, как видно, ошибся, потому что дело это кончилось немножко не так, как предполагалось.

– Значит, ваш отряд идет к этой самой ракетной базе? – уточнил Велга.

– Туда.

– Сколько вас?

– Было пятьдесят человек, включая четырех гражданских, ученых, что ли, или инженеров… Теперь осталось сорок четыре. Меня можно уже не считать.

– Да уж, можно… Кто командир?

– Майор Андреев. Игорь Васильевич. Бывший де-сантник.

– И намного вы нас опережаете?

– Думаю, километров на сорок – сорок пять. Мы вас тут в засаде целый день поджидаем. Вернее, поджидали.

– Откуда вы знали, что мы пойдем именно этим путем?

– А каким еще? Другого пути здесь нет. Глупо же плутать по лесу, когда есть дорога.

– Твой отряд тоже шел этой дорогой? Пленник замешкался и, видимо, сообразив, что соврать не удастся, покачал головой:

– Нет, мы вышли на нее дальше, километрах в трех отсюда.

Велга посмотрел на Малышева, который стоял рядом с самого начала допроса.

– Похоже, что не врет, – утвердительно кивнул ги-гант. – Я бы заметил, если б кто прошел этой дорогой перед нами. Даже по асфальту. Следы остаются всегда, а уж от пятидесяти человек… Это ж целая полурота!

– Пятьдесят человек… – поежился Александр. Впрочем, с заходом солнца заметно похолодало, а промокшее насквозь обмундирование отнюдь не способствовало состоянию полного комфорта.

– Вы бы переоделись, товарищ лейтенант, – с искренней заботой посоветовал Малышев, уже облаченный в сухой, теплый и крайне удобный сварожий комбинезон, который он извлек из своего рюкзака и подобные которому имелись у каждого члена отряда, включая Юрия Алексеевича – старший советник Карсс в порыве благородства отдал ему свой запасной. – Милое дело. А то ведь простудитесь еще, не ровен час. Этот и подождать может, никуда не денется.

– Да я уже почти и закончил, – задумчиво сказал Велга и, обращаясь к пленнику, спросил: – Значит, вашей задачей являлось уничтожить нас и догнать своих. Так?

– Так точно. Прикажите оказать мне медицинскую помощь, товарищ лейтенант, я уже плохо чувствую свою руку.

– Потерпишь. Я же терплю. Ты можешь покачать на карте точное местоположение этой ракетной базы?

– Только приблизительно, – покачал головой раненый. – По-моему, даже наш майор и эти ученые, что идут с нами, не знают точного местоположения. Нам было приказано ее обнаружить, захватить и удерживать. А уж как именно обнаружить… – он пожал здоровым плечом. – Будем искать.

– Ладно, – отвел в сторону фонарь Велга – Проверить твои сведения я не могу, нам ты обуза, а оставлять тебя здесь, в нашем тылу, было бы непростительной глупостью. Значит…

– Что… – Пленник Иван Ломакин поперхнулся словами и побледнел так, что его темное от загара лицо будто бы выплыло из ночной темноты.

– Расстрелять, – коротко приказал Велга. – Миха-ил, выведи его в лес и шлепни по-быстрому и без лишнего шума.

– Слушаюсь, – бесстрастно козырнул Малышев и, шагнув к раненому, взял его за здоровое плечо. – Пошли.