Отшельник. Роман в трех книгах

— Говорите, что единственная? — Юрий всмотрелся в снимок и скопировал его камерой своего «навороченного» айфона. — Боюсь, что это не совсем так. Сейчас проверим.

И, сбросив изображение на чей-то адрес, сразу связался с ним:

— Привет, бродяга! Да, не ошибся, это я. Слушай, времени в обрез, нужно кое-что уточнить. Пробей по нашей базе личность, что я тебе только что скинул. Уж очень он мне напоминает Анвара. Помнишь такого? Учился с нами на восточном отделении, а потом куда-то исчез. Да-да, похоже, что явился — не запылился. Короче, быстро пробей и отзвони мне на трубу. И еще просьба: подключи меня, а лучше подключись сам к спутнику GNS-18 и посмотри, нет ли чего интересного в том районе, где я сейчас нахожусь. На всяк про всяк я оставлю рабочим сигнал своей навигации. Если ничего не получится, то свяжись с Олегом — он, если не ошибаюсь, в космической разведке — и от моего имени попроси помочь. Не откажет. Все, работаем! До связи!

— Лихо, однако, — улыбнулся отец Игорь, слушая этот разговор. — Спутники, разведка, навигация… Так все запросто у вас, словно игрушка. Мне почему-то казалось, что нынешняя армия осталась…

— С винтовкой и штыком наперевес? Охотничьей двустволкой? Или с газовым пистолетом? — рассмеялся Юра. — Нет, мы — не просто армия, а ее элита, войска специального назначения со специальной подготовкой и средствами. Потому что современного противника шашкой наголо не возьмешь: он тоже обучен, подготовлен и оснащен — между прочим, кое в чем получше нашего брата.

— А кто такой… Как вы назвали, Анвар? Что это за личность?

— Сейчас и узнаем. Мне эта фотография очень напомнила одного паренька, который учился с нами на факультете разведподготовки. Вы меня, конечно, простите, но некоторые вещи я не имею права открывать даже духовным лицам, да и неинтересно оно вам. Группу наших ребят готовили для работы в восточных регионах, где всегда было неспокойно. Ехали туда в командировку советниками, инструкторами, принимали непосредственное участие в спецоперациях. Восток, как вы сами знаете, дело тонкое. Там нужно уметь не только профессионально драться, но и хорошо работать головой. Для этого — знание языка, истории, философии, культуры, религии, да и много еще чего. Тогда вместе с нами учился тот самый Анвар: он был сильно похож на человека с Востока. Он сам не скрывал, что в нем текла восточная кровь: кто-то из его предков был как раз из тех краев, а гены, наследственность в нашем деле — тоже не последний фактор успешной работы в условиях спецопераций. Руководили нами опытные инструкторы, педагоги, которые открывали те коридоры, которые вели к дверям необходимых знаний. В чужие двери — отрытые для других — вход был запрещен. Анвар же нарушил запрет…

— И что было за теми дверями, если не секрет?

— Не секрет, но там много было и есть того, что должны знать лишь те люди, кому это необходимо. Всем остальным это знать не следует даже из интереса. Вам что-нибудь известно о практической боевой энергетике, технике Шам Эя Цикон, телекинетике, воздействии на жизненное поле человека с помощью биорамок?

В ответ отец Игорь недоуменно пожал плечами.

— Вот и хорошо, это вам совершенно не нужно. Когда Анвар сорвал запретный ему плод, это сразу стало известно людям, владеющим темой. Его отстранили от дальнейшей подготовки, а вскоре и вовсе отчислили из разведшколы. Конечно, за людьми с такой подготовкой установлен особый контроль, ведь попади они в зону влияния криминальных структур, криминальных авторитетов, то способны наделать больших бед — как оружие массового поражения. Но Анвар как-то странно исчез: о нем не знали ни его близкие друзья, ни родственники — совершенно никто. Он исчез, как исчезает с экранов радаров сбитый самолет. Однако мы были уверены: «самолет» Анвара не сбит, он просто стал невидимкой, овладев тайными знаниями. Оказывается…

***

Он не договорил. Послышался гудок виброзвонка на лежащем рядом телефоне.

— Ты тоже заметил? — Юрий стал озабоченным. — Я тебе не говорил, думал, что ошибаюсь или что это следы ретуши. Нет? Значит, он… А что показывает спутник? Что?! Смерч? Ты ничего не путаешь? Ну-ка включи меня на частоту спутника, я сам гляну.

— С ума можно сойти… — прошептал он в изумлении, продолжая работать с навигацией, сброшенной на айфон. — Недалеко от нас, к северо-востоку, быстро формируется странная атмосферная воронка, напоминающая не то ураган, не то смерч. В здешних-то местах. Никто не может понять природу этой аномалии. Не удивлюсь, если ко всему этому причастен Анвар…

— Как Аннушка к смерти Берлиоза? — отец Игорь кивнул на лежавшую перед ним книжку Булгакова.

— Не знаю, какая там Аннушка, но Анвар мне хорошо знаком.

Телефон снова ожил виброзвонком.

— Спасибо, братишка, я твой должник. Будет нужно еще что-нибудь, я с тобой свяжусь. Боюсь, что скоро тут отключится все.

В подтверждение этих слов в доме и по всей деревне погас свет, а за окном зашумел усиливающийся ветер.

— Ну вот, обещанное светопреставление начинается, — Юрий не отрывался от дисплея. — Сейчас включим увеличение и… А это что за люди?

Он протянул айфон отцу Игорю.

— Кого это несет прямо в эпицентр бури? Геологи? Охотники? Многовато как-то… Целый отряд…

Спутник передавал рельефную живую картинку всего, что происходило совсем рядом: над лесом формировалась мощная атмосферная воронка, больше похожая на быстро закручивающуюся спираль из багровых грозовых туч, и как раз в том направлении двигалась цепочка людей.

— Ну и техника, — не сдержал удивления отец Игорь, — ну и возможности!

— Это еще цветочки… — Юрий пытался увеличить картинку, сделать ее ярче. — Что же это за публика гуляет в ночь глухую?

— Боюсь, наши хуторяне, — отец Игорь взял свой мобильный телефон, но связи, как и света, уже не было.

— А что, кроме циклона, может еще быть в той стороне, куда они идут? — спросил Юрий, на что отец Игорь опять недоуменно пожал плечами.

— Вы уже почти старожил, в таких заповедных местах были, а местности не знаете. Вот так с вами, батюшка, в разведку ходить…

И через спутник связался со своим другом, попросив его дать информацию о возможных объектах на территории формировавшегося смерча. Через минуту тот подробно обо всем доложил.

— Что и требовалось доказать, — Юрий выключил айфон и озабоченно посмотрел на отца Игоря. — Теперь осталось решить, что делать.

До них стали доноситься раскаты грома, а вокруг все осветилось вспышками молний.

— Если это действительно хуторяне, то двигаются они в сторону ракетной шахты, поставленной здесь, кажется, во времена Хрущева, когда тот грозился показать американцам и всему капитализму «кузькину мать». Или Брежнева. Неужели никто вам не рассказывал? Хотя это неудивительно. Режим секретности настолько строгий был, что даже не все местные знали, что это за объект. Лишь догадывались, когда в ту сторону везли «изделия» — зачехленные боеголовки, ракеты-носители, а вместе с ними топливо, окислитель; тогда перекрывали все дороги, все ходы и выходы, никто не смел даже высунуть носа из своих избушек. Одно название этих «изделий» чего стоило: «Сатана». Весь мир дрожал перед этим оружием. Военных по здешним деревням тоже никто не видел: их доставляли на базу вертолетом и точно так же забирали. От здешней «железки» шла небольшая ветка: в том тупичке при полном оцеплении, ночью разгружали всю технику. Оттуда километров двадцать — бетонка: такая, что но ней хоть танки гони, хоть самолеты сажай, дальше — запретная зона, там без всякого предупреждения могли «шлепнуть» любого, кто сунется. Вот какие порядки были, дисциплина! Никаких контактов, никакой болтовни. Тетка моя хорошо помнит о том времени, многое рассказывала. Позже ракеты с боевого дежурства сняли, войска оснастили более мощной техникой, а саму шахту законсервировали и ушли. Когда же началась горбачевская перестройка и все в стране рухнуло, про этот объект вовсе забыли. Была, правда, мыслишка приспособить его под овощехранилище, но из-за отсутствия денег идея отпала. Здешние дельцы, кто оказался попроворнее, утащили все, что удалось: металл, кабель, даже колючую проволоку. Кроме толстенных бетонных стен, длиннющих подземных переходов и таких же колодцев там теперь ничего не осталось. Пацаны постарше туда бегали в «войнушку», в прятки поиграть, пока одного не привалило бетонной балкой. С тех пор туда ни ногой. Бабки поговаривали, что это место вообще проклято: ни по грибы туда никто не ходит, ни по ягоды, хотя природа в тех местах богатющая, щедрая. На месте ракетных шахт в старину разные черные дела творились, даже людей, говорят, сжигали…

— Зря болтать не станут, — задумчиво сказал отец Игорь. — Говоришь, совершенно ничего теперь там не осталось? А сатана? Тогда творил черные дела свои, и теперь, выходит, продолжает заниматься тем же.

Юра не понял иронии отца Игоря.

— Куда, по вашему, эта публика бредет?

— На Калинов мост, куда же еще, коль там сатана промышляет.

— Где Змей Горыныч? — хохотнул Юра. — Так то же сказки, враки!

— А твой Анвар — враки?

— Нет, я его хорошо знал.

— Тогда и Змей Горыныч с мостом тоже не враки. Я имел честь сегодня вечером познакомиться с «новым Моисеем». И если он и Анвар — одно и то же лицо, то Калинов мост и змей — очень даже не враки. Как и Аннушка, которая разлила подсолнечное масло.

В это время в дверь постучали. Вошел озабоченный председатель сельсовета.

— Беда, батюшка, беда большая стряслась!

— Что, хуторяне исчезли? — отец Игорь помог ему снять мокрый от начавшегося ливня плащ.

— А вам откуда известно? Я сам только что узнал, соседи рассказали. Исчезли, растворились, словно дождем смыло.

— Известно. У нас тут свое радио и телевидение.

— Да вся деревня без света видит! Какое телевидение?

— Я же говорю: свое собственное.

Отец Игорь показал на дисплей айфона.