Отставник 3

— Это бокс хранения. Здесь аварийный запас воды, еды и прочего оборудования, и снаряжения для десятерых на четыре ашха.

Быстро перевёл в привычные величины: четыре ашха — примерно пять-шесть дней для десятерых. Нас двое. Тогда запаса нам хватит примерно на, дней двадцать пять — двадцать семь, а если растянуть, то и больше месяца протянем. Саша нажал на кнопочки, дёрнул рычаг и одна створка бокса открылась.

— Здесь полный аварийный комплект на одного. В нём десять секций.

— Понятно, — ответил, рассматривая состав снаряжения. На дверце была магнитная табличка, как понял с укладкой вещей. Взял её в руки, повертел. Читать я не умел и протянул Саше. — Здесь есть сигнальная ракетница или что-то, чем можно подать знак, что мы здесь, но не радиостанция?

Он долго вчитывался в текст, но в конце концов произнёс:

— Светового сигнала нет, есть два фонаря на каждого и непромокаемая одежда.

— Тогда надо переодеться, — в боте было относительно прохладно, а когда стояли на ветру, то я откровенно замёрз. Хотелось поесть и лечь спать. Первоочередное, что было необходимо — сделали: выбросили за борт трупы, разобрались с запасом продовольствия, а остальное можно отложить и на утро, тем более стало смеркаться.

Я полулежал в противоперегрузочном кресле. Через два от меня расположился ашш Сошша Хааш. Он мерно сопел и в принципе я не опасался, что, когда усну, он нападёт на меня. Не в том мы положении, чтобы бодаться, выясняя, у кого лоб крепче. В одиночку точно не выжить, пусть и припасов останется больше, но это не выход. Это понимал я и надеялся, что понимал враг, что сейчас мирно спал неподалёку. Сон не шёл, да и рука что-то разболелась. Достал флягу с тонизирующим напитком, сделал глоток. Проверил рану на руке. Вроде стала заживать, но чрезмерно влажный воздух, мерзкая промозглая погода затрудняла заживление. Я уже вколол себе две комплексной дозы, хотел и в третий раз уколоть, но Саша запретил. Настояв, что это принесёт только вред. И вправду, я чувствовал, что и так сердце бьётся учащённо, может поэтому не мог никак заснуть.

Встал, потянулся. Часов в комплекте выживания не было, это и понятно, с собой надо носить, а у каждого анторса истинно живого я видел прикреплённый к предплечью накладной чехол с коммуникатором, так что им часы не нужны. И пожалел, что не оставил коммуникаторы убитых анторсов себе. Но каждый такой девайс можно отследить и определить местоположение, поэтому и не решился оставить их себе. Остался только Саша со своим коммуникатором.

Попыток связаться с анторсами он больше не предпринимал, по крайней мере я не заметил, чтобы он пользовался своим коммуникатором, но как он сказал автоматический аварийный маяк должен работать. И это факт меня настораживал. Пусть у них там на материке сейчас неразбериха. Какой-то объект приближается к планете, но рано или поздно это разрешится. Да и выдавать своё местоположение не хотелось. Как вывести из строя маяк я не знал, а спрашивать у Саши не стал. Нечего ему знать, что я задумал. Когда выходили наружу на самом верху спасательного бота располагался небольшой шар, похожий на защитный корпус антенны.

Тихо, чтобы не разбудить спящего анторса поднялся, накинул на себя куртку и осторожно открыл гермодверь. Оружие постоянно со мной. Прикрыв дверь, я планировал расстрелять антенну. Шум выстрелов при закрытой двери не услышать, не зря она такая массивная. Вот и вышел наружу.

Холодный ветер сразу ударил в лицо, что пришлось поморщиться и укутаться сильнее. К сожалению, приготовленное для выживания в разных климатических зонах одежда анторсов мало спасала от колючего ветра. Прикрыл за собой гермодверь.

— Холод-то какой! Хорошо хоть в спасательном боте относительно тепло. Надо кстати спросить, надолго хватит ресурса энергоносителя, а то замёрзнем на фиг.

Ёжась от холода, прошёлся по небольшой площадке. Повернулся, запрокинул вверх голову и на мгновение замер. Потом резко обернулся обратно.

— Показалось или нет? — думал, всматриваясь в темноту. Буквально на мгновение вдалеке мелькнул яркий луч света. — Если нас не повернуло вокруг своей оси, то берег должен быть в другой стороне. Но это не точно, тогда что я мог увидеть? — размышлял, напрягая зрение. Темнота наступившей ночи, сильный, промозглый ветер заставлял слезиться глаза, но я всматривался примерно в ту сторону, где мелькнул яркий луч света.

— Может всплыла подводная лодка, что вечером отстрелялась. Там вышли подышать свежим воздухом, зарядить батареи, хотя, какие батареи на атомном подводном крейсере. Не знаю, чтобы дизель-электрические лодки оснащали стратегическими средствами поражения, а что выпустили баллистические ракеты, и как им это только удалось?! Но это свершившийся факт. Ракетчики, с кем разговаривал, божились, что неоднократно пытались произвести пуск по целям, но безуспешно. Впереди вновь показался яркий свет, но тут же пропал из виду.

— Наверно качка или волны, вот то пропадает, и то появляется свет прожектора, — и тут я кинулся обратно в спасательный бот. У фонаря что был со мной мощности мало, его не заметят, но в аварийном запасе имелся ещё один — более сильный.

Не таясь, принялся копаться в боксе аварийного запаса. Шум стоял такой, пока я вытаскивал практически всё снаряжение и бросал на пол, что неудивительно — проснулся Саша.

— Что случилось?

— Кто-то рядом подаёт световые сигналы. Нужен мощный фонарь, — ашш Сошша Хааш встрепенулся и потянулся к коммуникатору.

— Связи всё равно нет, — через мгновение поморщился он, — но на боте должен находиться световой маяк, по крайней мере на спасательной капсуле моего истребителя он имелся.

— Так он есть или его нет? — теперь я понял, почему так хорошо ориентируется в спасательном боте Саша. На истребителе имеется спасательная капсула и пусть немного отличаются конструкции, всё-таки капсула для спасения одного пилота, а спасательный бот для спасения сразу десятерых, да и запас прочности различается и имеются кое-какие особенности, но принцип спасения одинаков, но с некоторыми отличиями. То спасать одного в атмосфере, а то нескольких и в ближнем космосе.

— Я пока не проверял пульт управления. Не успел, устал очень. Но визуально он цел, — почему-то начал оправдываться Саша, но потом замер и пристально посмотрел на меня. — Это появились те, кто выпустил ракеты?

Что сказать, логического мышления ему не занимать.

— Скорее всего да, — скрывать не стал, что сам предположил именно этот вариант, — понимаю, что беспокоишься за свою жизнь. Но я тебе даю слово… слово хоска, — а что было ещё сказать? Врать и только врать, тем более, больше мне нечего предложить, и никаких других гарантий не дать, — что, если попаду к своим, ты останешься жить. И ты и я знаем, что попади я к вам второй раз… сам понимаешь, что будет со мной. Так, стоп, какой пульт?!

— Пульт контроля и управления спасательным ботом, — произнёс Саша и встал со своего кресла, произвёл какие-то манипуляции и оно отъехало, развернулось и показалась ниша с множеством кнопок и рычагов, — я только успел проверить заряд энергоносителя и отрегулировал температуру внутри бота.

— Так-так. Ладно, можешь проверить включён световой маяк?

— Нет, он выключен, сейчас включу, но это уменьшит ёмкость энергоносителя и значительно.

— Насколько много? Точнее, насколько хватит энергии, если его не включать? — приходилось всё из него вытягивать, задавая наводящие вопросы. Он нервничал, но держался. Попадать в плен никому не хочется. Ведь всегда остаётся надежда, что спасут, найдут. Я не без оснований предполагал, что коммуникатор его настроен на подачу экстренного сигнала о помощи, если такая функция у него есть, но, чтобы боевого офицера — лётчика, снабдили коммуникатором без аварийной кнопки, сильно сомневаюсь. Надо, кстати, забрать у него коммуникатор, но позже.

— Сократит примерно на двенадцать процентов. Если его не включать, то для поддержания комфортной температуры заряда хватит на неделю.

— М-да, беда пришла откуда не ждали. Еды и воды хватит на месяц, но мы тут околеем от холода. Ладно, включай на две минуты, — а что я хотел, бот рассчитан на десятерых, чтобы примерно неделю продержались. А это довольно долго, если быть объективным, вот и энергия рассчитана на столько же. — Маяк может подавать какие-то световые сигналы, мигать, например?