Отсутствует

– Будет, будет ещё на твоём веку сладенькая, солнышко, - грустно сказала Марго, поднимаясь с места и проходя к плите, где у неё стоял чайник.
– Починим и будет. Я сама уже еле-еле держусь.

Я закрыла глаза, проливая слёзы. Догмит был совсем плох. Он уже плохо видел, и слишком тяжело дышал. Мы должны торопиться.

– Сейчас, малыш, - прошептала я Догмиту, поднимаясь.

Я подошла к плите, где стояла Маргарита и, вынув из кармана коробочку с деталями, протянула ей.

– Возьми, Марго, - прошептала я.
– Это детали.

Я видела, как глаза женщины заблестели от удивления и радости.

– Боже мой! Умничка ты моя, какое счастье, - кладя руку на сердце и тепло улыбаясь, сказала Марго, принимая коробку. Она обняла меня худыми руками и поцеловала в лоб.
– Спасибо тебе большое! Ну, тогда за дело сразу... Времени у нас немного.

Я кивнула, затем снова вернулась к Догмиту.

Опустившись на пол, я обняла его. Мой пёс был так слаб.... Мне казалось, что он исхудал так сильно, что может запросто рассыпаться в моих руках.

– Догмит, мой Догмит...
– со слезами на глазах прошептала я и уткнулась носом в мягкую шерсть Догмита.
– Ничего, всё будет хорошо, слышишь? Мы совсем скоро тебя вылечим.

– Марго, сколько ты будешь возиться со всем этим делом?
– спросил Дард, усаживаясь за столик и вытягивая сигарету из пачки.

– Пару часов на починку, - сказала Маргарита, сбрасывая пепел старое блюдце, служившее пепельницей. Чайник начал закипать на плите, и белый пар повалил к потолку. Марго тут же подхватила прихватку и перетащила чайник на кафельную подставку у плиты.
– Может, больше. Лекарство - час двадцать. Ну и солнышкам моим оклематься надо.
– Марго посмотрела на меня и мягко улыбнулась, в её глазах я видела покой и тепло.
– Кайли, детка, ты ложись спать у меня в комнате. У меня там диван, всё есть. Отдохнёшь, малыш. А я как починю всё, так сразу за лекарство сяду. Пушистик через три часа уже бегать будет, хворь быстро отпустит. А там и пойдёте сразу.

– Хорошо, - сказала я, улыбнувшись Марго.
– С большой радостью останусь у тебя.

Я души не чаяла в этой женщине - она была сама доброта и тепло. Таких, как она, я точно никогда в жизни не встречала.

– Дард, а ты как?
– спросила Марго у гуля, разливая заварку по трём чашкам и заливая её кипятком.
– Пойдёшь обратно? Путь не близкий, уже к восьми время.

Скрипнула деревянная дверца кухонного ящика. Маргарита достала узкую бутылку с каким-то травяным бальзамом. Алкогольным, конечно. Женщина плеснула бальзама в каждую из трёх наших кружек - запахло травами и спиртом. Покрепче закрыв бутыль, Марго тут же убрала её обратно.

– Прорвёмся, - буркнул Дард, принимая кружку горячего чая из рук самогонщицы.
– Не в первой мне. У меня там у Панады дел ещё выше крыши. Так что ждите завтра. Ко скольки приходить-то, кстати?
– делая глоток и обжигаясь, недовольно спросил гуль.
– Мне ж девчонку забрать надо, а потом пёхать чуть ли не на самую окраину острова.

Марго поправила серую повязку на голове и сказала:

– Приходи к пяти, зайчик, - сказала она мягко.
– Как раз всё успеем.

Женщина вопросительно посмотрела на меня, и я устало кивнула.

– К пяти так к пяти, - сказал Дард - Не вопрос.

Через четверть часа гуль допил свой чай и, распрощавшись с нами, покинул хижину. Ещё через пять минут я уже лежала на белом диване в полутемной комнате Марго и прислушивалась к тому, что происходит снаружи дома. Я боялась услышать звуки стрельбы или крики болотного народца, но за стенами хижины царила относительная тишина - лишь выл ветер в кронах деревьев, и в трясине плескалась вода.

Как только Дард ушел, Маргарита сразу же постелила мне на диване, а Догмит улегся у дивана на коврике. В комнате Марго царила полутьма, а в соседней, где была кухня и ванная, горел свет, там Маргарита занималась тем, что чинила аппарат и готовила ингредиенты для лекарства.

Я лежала на диване и смотрела на свет, льющийся из соседней комнаты из-под ширмы, закрывавшей дверной проем, моя рука, которую я свесила с дивана, касалась мягкой шерсти Догмита. Я с радостью думала о том, что совсем скоро Догмит поправится. А ещё я думала о Рэе и о возвращении домой.

За стеной выл ветер, и я вдруг вспомнила, как, казалось бы так давно, я вот так вот рядом с Догмитом лежала на вершине Монумента Вашингтона, засыпая под свист пронзительного ветра. В те дни, когда я только-только узнавала пустоши, когда я только узнавала мир...

Как мало времени прошло с тех пор, но как много всего случилось в моей жизни...

Размышляя об этом, я даже не заметила, как быстро погрузилась в сон.

***

Я слишком крепко спала после того длительного путешествия, которое я совершила по острову Поинт-Лукаут. Именно поэтому я даже не услышала, как ночью Маргарита вывела Догмита из комнаты и дала ему лекарство.

Марго разбудила меня без четверти пять. Я приоткрыла глаза, глядя на женщину, что смотрела на меня с улыбкой.

– Вставай, солнышко, - прошептала Марго, кладя мне холодную ладонь на лоб.
– Дард будет здесь через пятнадцать минут. Вставай, котёнок, хоть чайку попить успеешь.

Я покивала, сбрасывая остатки сна. Я еле-еле могла разлепить глаза, но через пять кое-как смогла очнуться после глубокого сна.

Когда я поднялась на диване, то с ужасом и счастьем вдруг осознала, что вижу перед собой вполне здорового Догмита. Мой Догмит, мой дорогой друг стоял возле дивана, весело махая хвостом и радостно глядя на меня.

С ликованием в сердце, я обняла моего пса и потом всё никак не могла насмотреться на него здорового - как он ест, пьёт, бегает, играет со мной.

Я от всей души и всего сердца со слезами на глазах искренне благодарила Маргариту, крепко обняв её. По доброте душевной Марго дала мне склянку с лекарством от болотной лихорадки с собой - на тот случай, если мне когда-нибудь оно ещё понадобится. Как она мне рассказала, трех чайных ложек достаточно, чтобы вылечить болезнь.

Дард пришел ровно в пять утра. Я попрощалась с Марго, крепко обняв её и честно сказав ей, что я никогда не встречала таких поразительно-добрых и отзывчивых людей, как она.

Мне было так жаль расставаться такой чудесной женщиной, но время пришло.

Вскоре мы с Дардом покинули хижину Маргариты и направились в парк. Теперь мой полностью здоровый и очень радостный Догмит шёл рядом с нами, и моё сердце теперь было спокойно. Теперь всё. Теперь мы победили эту жуткую болезнь, и скоро мы сможем вернуться домой. Дело осталось за малым.

– В общем, если тебе к колесу, тогда сворачивай здесь налево, а дальше по прямой и выйдешь прямо к нему, - сказал Дард, указав пальцем на переулок вдоль которого тянулись торговые и развлекательные палатки. Мы стояли на центральной дороге, ведущей прямо к магазину Панады, куда направлялся Дард.
– Ну, ладно, бывай, детка. Мне пора. Приятно было работать с тобой.